огромных тапочках.
лбу, да и тот постаралась замаскировать локонами, опустив их на лоб.
мужик.
вроде не бабник, что пытается подпоить, чтобы добыча была податливее.
торопливо, молча. Коньяк немного оглушил, мышцы стали расслабляться, но в
какой-то момент он взглянул на палец, снова ощутил, как сжало холодом
сердце, сказал хрипло:
умеет, бутылку открывал, словно задачу по физике решал. И не нахальный.
Редкость в наше время, это не шоферюга - тем не препятствуй сразу...
дрогнув, чтобы не уронить честь женщин перед этим якобы сильным полом.
однако он не стал включать телевизор, хотя мог бы похвастать - марка
новейшая, вон еще видеомагнитофон - под него девок легко "размораживать",
однако этот чудак снова взял нож, пристально посмотрел на нее. Ей стало
страшно.
Посмотри!
видела, как он жутко побледнел, крикнула испуганно:
чуть не стошнило, хотя он все время отворачивал голову. Регина, чувствуя
жалость пополам с брезгливостью от такой немужской слабости, вскочила,
чтобы поискать бинт, ее глаза не отрывались от неглубокой ранки, и она
отчетливо видела, что кровь выбрызнула из стенок появившегося микроущелья,
но заполнить не успела: через доли секунды края ранки сошлись, мелькнул
белый шрамик, который тут же исчез.
месте пореза. Розовая и нежная, как у младенца.
так сделал следователь в одном кино, где преступница закатила истерику, но
бутылка с остатками коньяка была ближе.
шарил по воздуху, и она сунула в его ищущие пальцы огурец. Он торопливо
откусил, и снова она подумала, что шоферюга запустил бы этим огурцом в нее
за такую шуточку.
вывалишься из окна... или на тебя обрушится потолок... с тобой ничего не
случится?
четырнадцатом этаже, судорожно проглотил комок в горле:
пронеслись картины: как бы подержала руку над газовой горелкой, потом
через окно на асфальт... и многое другое перепробовала бы! Эх, что за
мужики пошли...
роскошный диван, я уже все увидела. Телефон у тебя есть? Сообщим в
милицию, где мы - вдруг понадобимся. Да и в общагу вахтерше звякну, а то
девчонки с ума сойдут. О тебе есть кому беспокоиться?
голосе: презрения или женской жалости.
его выдворила, но дверь оставила распахнутой настежь, чтобы
переговариваться, и Сергей Сергеевич чуть ли не до утра изливал душу,
изумленный донельзя, что в девушке-шофере с такими грубоватыми манерами
столько понимания, участия, готовности разделить трудности и, чего греха
таить, даже готовности принять на свои плечи, хрупкие плечи, большую часть
этих трудностей.
модерновой кухне, где много приборов и автоматов, но мало еды, да и та
сплошь из консервов.
наша судьба, судьба нашей кафедры... Умер профессор Ильченко,
замечательный ученый, сейчас обязанности заведующего кафедрой исполняет
некий Коробов... Редкая сволочь. Кафедра воет от его новшеств. Двое уже
уволились, хотя их уговаривали подождать: авось эта зараза не пройдет по
конкурсу!
выступает Курбат, заместитель. Мне нельзя опаздывать, каждый голос на
счету. А чем ты займешься?
получилось! Там нельзя посидеть в коридоре, послушать? Я про ученых только
книжки читала да в кино вас видела. Мне так интересно, так интересно...
существо из другого мира, и вовсе не из-за способности к мгновенной
регенерации, а потому что он - кандидат наук, работает в НИИ, это как
волшебная сказка для простой девчонки, водителя тяжелых грузовиков...
шло вовсю. В институте даже на соседних кафедрах знали, что Коробов ввел
жестокую и мелочную дисциплину, которой не было при Ильченко. Ильченко
требовал работы, сам был генератором идей, вокруг него бурлила работа, все
жили в творческой атмосфере, а Коробов брал усидчивостью - правда,
подчиненные называли этот метод другим словом...
подходящей кандидатурой. Профессор, автор монографий, регулярно выступает
в печати... И не было дела до того, что работал он по шестнадцать часов в
сутки, перелопачивал горы материала, трудился унылым методом перебора
вариантов!.. Ладно, он фанатик, но на кафедре нормальные люди, нормальные
научные сотрудники, которые и работу любят, и в кино бегают, куда Коробов
сто лет не ходил, и за город ездят грибы собирать... Ильченко тоже грибы
собирал, на велосипеде ездил, бегал трусцой, на итальянскую оперу ходил,
ни одного чемпионата по футболу не пропускал! А научных работ выдал не
меньше коробовских, к тому же его работы были весомее коробовских плюс
масса идей, которые он щедро разбрасывал младшим сотрудникам, аспирантам,
даже лаборантам...
заведующим кафедрой быть. Мудрили долго, но наконец-то утвердить решились.
А церемония конкурса - всего лишь дань традиции...
выступать ему, и в зале сразу начнется оживление. Многие знают, что
сотрудники кафедры решили дать бой: Коробова иначе как "унтер Пришибеев"
не называют, но то война пассивная, сейчас же - бой!
пружинистым шагом вышел на трибуну. Его ладони легли на полированное
дерево, ощутили его гладкое тепло, и он мгновенно успокоился.
положение от того, в котором находится профессор Тарасов. Мы, сотрудники
кафедры, уже работаем под началом профессора Коробова... Да, мы работаем и
можем точнее судить о его качествах как администратора и как ученого!
или на задних рядах резался в морской бой, подняли головы.
единодушному выводу... Да, к единодушному. Профессор Коробов - блестящий
организатор...
наклонился вперед, словно впервые увидел оратора. Сергей Сергеевич
выдержал паузу, что возникла отчасти от смятения, ибо в голове
промелькнуло: "Что это я говорю?.. Не то ж хотел... Ладно, пусть
организатор, но сейчас врежу по его дутым заслугам..."
кафедры, если бы профессор Коробов не оказался еще и крупным ученым. Да,
его работы вошли в золотой фонд нашей науки, по праву вошли! Профессор
Коробов является генератором идей...
генератор, ни одной своей мысли!"
головы снова опустились, зато возмущенно вскинулись Кожин, Ястребов,
Курбат - основная ударная сила кафедры, которым предстояло выступить вслед
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Ильин Андрей
Сапковский Анджей
Грабб Джеф
Никитин Юрий