выражение... Первый допускал, что и животным дано ощущать кое-что, пусть
рефлекторно, инстинктивно, но что-то они ведь чувствовали, ведь и амебе,
когда ее давят, тоже неприятно, а как же! Но Первый знал и другое-амебам
не место в Пространстве! И уж тем более на подступах к Системе!
- еще небольшое, напряженно подрагивающее, не достигающее пока распятых, и
все же страшное, безжалостное. В пустоте Пространства не было слышно его
рева, гуда. И от этого оно казалось еще страшнее. Третий немного
отодвинулся - сквозь чешую голени он почувствовал надвигающийся жар.
руке трепыхающееся тельце Голыша.
ослепительном свете фигуры чужаков проявились контрастнее, словно стали
больше, словно вырастали в размерах. Стекла шлемов утратили дымчатую
пелену, и сквозь них проглянули лица - двуглазые, обтянутые такой же
тоненькой светленькой пленочкой как и у голыша.
проговорил:
непосвященные, достигшие пределов Системы, а также представители всех
низших рас и всех пограничных подвидов высшей расы без исключения для их
же блага подлежат разложению на составляющие или, в случае отсутствия
аннигиляционных средств, обычному уничтожению в срок не позднее двух
мегелей с момента обнаружения, исключения не допускаются...
металлопластиковых конструкциях станции, на бледном личике голыша.
добрые лица. А может. Ему только показалось, что Он их видит. Страшная
холодная рука продолжала держать Его на весу. Но Он не боялся упасть.
неприятная игра закончится, что все будет как прежде, что Его подхватят
большие теплые и мягкие руки, прижмут к груди, и Он забудет про все на
свете, уснет, растворится в тепле.
непонятнее. Он молчал. Только смотрел, смотрел, смотрел, и... запоминал.
кого любил. Но они не сдвигались с места, они не спешили Ему навстречу, не
подхватывали Его, не прижимали к себе. Они только смотрели, смотрели на
Него. И в ослепительном свете их лица становились все белее. Они что-то
кричали - рты открывались, широко, но беззвучно. И Он не мог понять -
почему они кричат, почему они так смотрят на Него, страшно, безысходно?!
Почему в их широко раскрытых глазах застыл Ужас?! И вообще - почему все
это, зачем?!
двоих, без которых Он не мог жить, которые были для Него всем. Он
закричал. Закричал так громко, пронзительно, надсадно как не кричал
никогда. Но Он сам не услышал собственного крика.
делаются. В следующий раз я не пойду у вас на поводу. Надо их разлагать
аннигилятором, как положено!
покровов и внутренностей, какой интерес стрелять по мертвой мишени, по
железяке!
киборги, отгоняли корабль чужаков на приемные пирсы станции - там с ним
немного повозятся, поизучают, потом пустят на распыл. Металлические
поручни внешней смотровой площадки корабля были слегка оплавлены, но
чисты, будто на них и не распинали никого.
крохи интереса, что охватил их было, куда-то вдруг пропали. Навалилась
скукотища, тоска.
Третьему.
навалилась вдруг апатия. Он отодвинул от лица окуляры, отвел прицел
дальнего боя - и вправду, какой интерес стрелять, когда знаешь, что точно
попадешь, причем попадешь с первого же раза?!
предельной скорости удаляется из периферийных приграничных областей
Системы. И все же он телепатическим приказом отключил ее работающие
двигатели. Отвернулся.
разглядывать черный матово поблескивающий коготь на седьмом пальце левой
руки, раздумывая, не пора ли его подточить немного или пока и так сойдет?
Решил, что сойдет и так.
хотелось думать, чего зря голову забивать! Вахты, смены, патрули... Коли
уж выпало отбывать свой срок, надо набраться терпения, все равно раньше
времени не вернешься.
из нагрудного кармана пилку.
ведущий мнемоаналитик центра подъехал на кресле к столу, заглянул в глаза
своему давнему приятелю, внештатному консультанту. И спросил, неуверенно,
почесывая подбородок:
более того, он был глупым. И все же после увиденного на экране
друг-консультант не удивился вопросу. Он пожал плечами, ответил совершенно
серьезно:
Нулевая группа годности, четырнадцать лет работы на переднем крае,
сверхскоростник, испытатель, шестнадцать ранений и ни единого срыва, ни
одного сбоя... нет, таких на Земле больше трех десятков не сыщешь! Может,
с аппаратурой что-то случилось? - Консультант помолчал, потом добавил: -
Если нет, то мы сами шизоиды!
углубленно сосредоточенным, будто у роденовского "мыслителя". Казалось,
еще миг, и на нем заиграют блики озарения, раздастся выдох, а то и крик:
"эврика!" Но ничего подобного не случилось. Аналитик пробыл в позе
"мыслителя" минуты три. И сказал:
бы нам и на покой! Но шутки в сторону, - он обернулся к ассистенту: - Что
там в истории болезни?
слышали-после геизации Гадры.
какие угодно подвиги совершают, пускай оземлянивают иные миры и носятся на
своих сверхскоростниках, пускай, это их дело, это все внешнее, а нас их
внутренности интересуют, понял? Вот из этого и исходи.
сделать глубинную мнемоскопию. После первого сеанса из транса не вышел.
Сейчас лежит в реанимации без сознания. Все!
понимаю, если б это у него были заложено на последних уровнях, ну ладно,
чего у них там не бывает! Но ты обратил внимание, где у него все это
лежит?!
предаваться отчаянию, выходить из себя. Он навидался за свой век много
разного, тысячи больных прошли через его руки. И все же случай особый, да
и интуиция подсказывала - здесь нет и следов болезни, этот парень
здоровяк, каких поискать! И потому он решил пойти по самому простому пути.
выкрикнул он в лицо другу.
показаниям датчиков реанимационной он знал, что пациент так и не пришел в
себя: И все же он почти машинально набрал на клавиатуре кодированный