настырен и предприимчив. Именно на его веселом свадебном столе (третий
брак), поразившем односельчан небывалой роскошью, самым главным, самым
экзотическим блюдом оказалось, как это ни странно, не икра морских ежей,
добытая на Дальнем Востоке, не чавыча семужного посола, завезенная с
Курил, не копченые кабаньи почки, купленные в Прибалтике, - главным, самым
поражающим блюдом оказались именно те два последних крошечных куличка,
которых Эдик самолично выследил и изловил в день перед свадьбой.
нет на Земле. Такой закуси не найдешь теперь даже у арабских шейхов.
потерявшие мужей на фронтах Великой Отечественной, всемерно поощряли
охотничьи инстинкты, дремлющие в наших душах. Копаясь в болотистых
огородиках, они думали, конечно, не о куличках - они нас хотели поставить
на ноги.
искупало свои недостатки тем, что каждый выстрел приносил Эдику (в отличие
от наших жалких волосяных петель) столько птиц, что он мог (и, разумеется,
делал это) даже приторговывать дичью, ибо уже тогда, не зная Платона, сам
дошел до одной известной платоновской мысли: человек любит не жизнь,
человек любит хорошую жизнь.
ассоциировалась с книгами. В местной читальне, а также у хромого, как я,
грамотея кузнеца Харитона хранилось штук двадцать книжек, среди которых
меня с первого раза покорила "История элементарной математики" Кедрожи и
прелестная книжка, автора которой я так и не смог установить, поскольку
обложка с нее была сорвана, - "Как постепенно дошли люди до настоящей
математики". Не знаю, когда и где добыл дядя Харитон эти, в общем-то,
бесполезные для него книги, но если говорить о некой причинности, то
именно запасы деревенской читальни, а также книжные богатства дяди
Харитона в немалой степени способствовали в будущем созданию МВ, ибо
неясно, как бы сложилась моя жизнь, не случись на моем пути тех
замечательных книжек.
моментально определить любое попавшееся на глаза живое существо. Вряд ли
он, конечно, надеялся встретить на наших тропах гиппопотама или
кота-манула, но бесполезными свои знания он не считал, хотя, кроме мошкары
да упомянутых куличков, все живое старательно обходило наш край. Белки и
лисы пришли сюда позже, когда над Томью уже цвели яблоневые сады, а
последнюю парочку болотных куличков выставил на свадебный стол Эдик
Пугаев.
входили сразу три наших тощих, сложенных щепотью перста. Один выстрел - и
Эдик мог пообедать! Стрелять же Эдик умел. Мы в этом убеждались не раз.
заинтересовала щербатого Эдика. Презрительно кривя тонкие губы, он
незамедлительно посоветовал Илье вывозить кепку в грязи. Новая вещь,
пояснил он, здорово сковывает человека. Если, скажем, я вдруг окажусь в
трясине, новая кепка Ильи может сыграть ужасную роль. Ведь прежде, чем
броситься мне на помощь, Илья начнет срывать с головы новую кепку, а
значит, потеряет драгоценные секунды. Ну а от тех секунд, уже без зависти
пояснил Эдик, зависит вся моя жизнь.
латунную гильзу. - Давай на спор. Ты бросаешь кепку в воздух, я стреляю.
Если попаду, ничего с кепкой не сделается - дробь мелкая. Если промажу,
вся сегодняшняя добыча ваша.
небо, Эдик может и промахнуться, а тогда...
навскидку, и сразу повернул к нам ухмыляющееся плоское лицо.
ободку невероятными лохмотьями.
замазывать чернилами всю голову будущего писателя. Спрятав в карман то,
что осталось от замечательного головного убора, Илья молча зашагал к
болоту. Он здорово держался. Он изо всех сил показывал, что спор был
честный, что обиды на Эдика у него нет. Но я думаю, что именно в тот день
Илья раз и навсегда встал на защиту всего живого, не умеющего дать отпор
чему-то сильному, агрессивному. Он, например, отказался от охоты на
куличков.
чем мошкары. Мамонты в Сибири паслись когда-то на каждом лугу. Где они
теперь?
возле богатого дома, у хозяина которого есть все - и сад, и скот, и семья.
А ты гол, как сокол. На что ты решишься?
этот сосед будет жить хуже, чем я, и скот у него передохнет!
собирал все дошедшие до него сведения о растениях, животных, птицах и
рыбах, обративших на себя жадное внимание _э_д_и_к_о_в_. Сам того не
подозревая, Илья создал нечто вроде собственной Красной книги.
наших болотных куличков?
будущих работах писателя Ильи Петрова (новосибирского).
участие и новосибирец, и новгородец. Мой друг тогда утверждал: мы
недооцениваем эдиков. Пытаясь их перевоспитать, мы тащим их в будущее, а
они тут же все заражают вокруг себя своими бредовыми мыслями. Но спасать
человека надо и в эдике, возражал новгородец. Мораль ущербна, если мы
спасаем тигров и квагг, но отказываемся от эдиков.
(новосибирского) - "Реквием по червю".
будущие прекрасные времена, когда, к сожалению, было окончательно
установлено, что мы, люди Разумные, как и вообще органическая жизнь, не
имеем никаких аналогов во Вселенной. Ни у ближних звезд, ни у отдаленных
квазаров ученые не нашли и намека на органику. Ясное осознание того, что
биомасса Земли - это, собственно, и есть биомасса Вселенной, привело
наконец к осознанию того простого факта, что исчезновение даже отдельной
особи, исчезновение даже отдельного червя уменьшает не просто биомассу
нашей планеты, но уменьшает биомассу Вселенной.
времен, осознав уникальность живого, объявляли всеобщий траур, если сходил
со сцены самый малозначительный, самый нейтральный организм. По радио всей
планеты передавалась печальная музыка, приспускались национальные флаги.
Герои Ильи Петрова знали, по ком звонит колокол. Но зато с не меньшею
силой радовались они, если благодаря их усилиям возрождался, восставал из
небытия какой-то, казалось бы, уже безнадежно увядший вид.
Задержись на четверть часа в харчевне те солдаты, что в вандемьере
доставили пушки Бонапарту, мы не знали бы ни Ваграма, ни Ватерлоо..."
(односторонних) контактов с Будущим, пришло в голову привлечь к
эксперименту писателя.
цели, пропуская хотя бы один этап. Даже в детских мечтах я не умел спешить
сразу к главному.
Маккарти Кормак
Гюго Виктор
Быков Василий
Мороз Александра
Белов Вольф
Шилова Юлия