четвереньках, очень напоминая белую жабу. - Там, под поверхностью, ее
целые озера. Вместо лавы.
Выщербленная борозда удлинилась еще на пару лерт. Десять минут тянулись
очень долго.
этаж имеет свои преимущества.
удерживает вместе.
что испеченный хлеб.
полированных поверхностей отражали лицо Эйелы. Как комната кривых зеркал.
вся вышла с последним воплем. - Тупая, бесчувственная космическая скотина.
Чтоб ты подавился своими покоем и тишиной. Чтоб одиночество у тебя на
зубах навязло. Позвонишь моему адвокату.
наполнявший комнату сладким запахом, уронил на стол горсть мелких цветов -
как лиловые слезы. Элл слепо смотрел на них, капли одна за другой стекали
по его щекам, падали на пол и испарялись. Лето.
нельзя было - начинали слезиться глаза. Поэтому Элл старался отводить
взгляд.
планете. Плоские, как стол, террасы карабкались к северному горизонту и
шаг за шагом спускались к южному. Отсюда, с поверхности, невозможно было
догадаться, что они изогнуты - часть спуска в тот кипящий адов котел,
откуда экспедиция только что бежала, принеся стихии ублаготворяющую жертву
комплектом разведоборудования. Кратер имел в поперечнике около тысячи
тернаинлерт - достаточно, чтобы стать незаметным вблизи, - и с орбиты
походил на след удара на небьющемся стекле.
треногу бура. Леки и Рром возились с сейсмическим датчиком, Вайн Гирикин
спокойно, в точном соответствии с инструкцией, устанавливал клыкастые
полусферы алмазных коронок.
нравилось. Всегда раньше он работал под прикрытием радиосвязи. Но "Армир"
сейчас находится ниже линии горизонта.
Начинаем!
хондрит. Элл нагнулся, потрогал поверхность - порода искрашивалась под
пальцами в россыпь стеклянных капель.
насмешка. - Решили сувенир привезти?
Откуда он взялся? Подойти? Да ну его... Хватит с меня на сегодня капитана
Гирикина. Хочу забраться в гроб каюты, накрыться саваном, и чтобы покой...
очередь, иссиня-фиолетовые вспышки распороли воздух, но валун метнулся в
сторону, остановился на мгновение, и вдруг ринулся прямо на треногу.
туша походя смела одну из опор и со всего размаху налетела на Ррома,
подмяв его под себя. Элл, дрожа от страха и омерзения, выпускал заряд за
зарядом, заставляя существо пульсировать, топорщить угловатые пластины,
из-под которых выглядывали черные капли чего-то, что могло быть глазами.
здесь - почему я не заметил этого? Сиреневое мерцание над трещиной жадно
переливалось, ускользая от взора. Бур покосился, из скважины медленно
вытекала желтая сукровица, застывая наплывами.
раздавленных обломков скафандра. Только втроем они смогли освободить тело
товарища.
- Фрок? Уже забыл.".
увезти.
недостатки с лихвой искупались великолепным видом на прославленные
водопады. Стена белой пены перегораживала ущелье, точно занавесь:
казалось, отодвинь ее - и там, за водопадом, тебе откроется...
Пилот только встряхнулся. Все равно высохнет в пять минут. Конец лета,
лучшее время для туристов.
Отпуск кончается, а мы там так и не были.
плечами.
отель, окруженный вечнозелеными тиррэйе, и весь курорт.
текучей воды тому, кто никогда не видел вакуумных пустынь Маранны? Все
равно, что вернуться домой после долгой, очень долгой разлуки.
встряхивая гривой мокрых волос. Несколько капель попали Эллу в лицо, он
шутливо наморщился. Ему хотелось сказать: "Да, за этим". Но как устоять
против прикосновения ее рук, запаха ее кожи...
голос капитана как нельзя лучше подходил для погребальной службы. Слова
долго висели в мертвом, железном воздухе, постепенно расходясь струйками
холода. - Господь наш, о господь истинный - ты, кто вел нас путями
странствий, тропами скитаний, преклони же слух свой к моленьям нашим об
ушедшем брате нашем, Рроме Фроке. Отнял ты десницу свою, осени же шуйцою.
Да воссияет над ним предначальный свет. Да обретет душа его вечный покой.
Ки-летанниэр.
Тяжелая дверца мягко повернулась на гидравликах, зашипели вакуум-затворы.
Теперь Рром Фрок будет спать вечным сном до самой Раэн, где только и можно
будет схоронить его. Ни один раэнит еще не лег в чужую землю.
с военной отрывистостью, иногда бросавшей его о стену.
тесным и - именно поэтому - домашним. Экраны были выключены, освещение
приглушено; казалось, что наступил вечер, хотя по корабельному времени
скорее близился полдень.
песни споешь? Какими красивыми словами можно прикрыть провал экспедиции?
"Плановое свертывание программы"? "Стратегическое отступление"?
ничего не произошло. Элл ожидал приказа о возвращении, ведь даже четверо -
уже слишком маленький экипаж для "Армира". Но капитан не мог отступить -
или не хотел. Очередная высадка была назначена на следующий день. Когда
Элл попытался заговорить о сворачивании программы, поддерживаемый
одобряющими взглядами Леки и Мерка, капитан посмотрел сквозь него и
отвернулся. Лицо его в этот момент напомнило Эллу по странной ассоциации
лицо приходского священника, исполнявшего ритуал освящения вод. Эллу
померещился даже слабый запах, стоящий всегда в церкви: запах прохлады,
стоялой воды и ароматных масел. Иллюзия, конечно. По временам пилоту
мучительно хотелось зайти в сортир и нюхать там собственное дерьмо -
просто чтобы удостовериться, что обоняние еще не покинуло его,
оскорбившись на пресный, лишенный даже намека на вкус, двадцать два раза
профильтрованный корабельный воздух. Есть, правда, средство получше.
крохотный стеклянный флакончик. Внутри плавала, отталкиваясь от стенок,
зеленая маслянистая капля. Пилот откупорил пробку и в воздухе мгновенно
повис сладкий аромат. Элл закрыл глаза. Слабо жужжала вентиляция - так
звенит мошкара жарким летним днем над кустами нъйира... Казалось, стальные
стены исчезли, превратившись в чащу жестких ветвей, сплошь усеянных
тяжелыми лиловыми гроздьями. Чья-то нежная ладонь коснулась щеки Элла. Он
вздрогнул и открыл глаза. Только иллюзия, обман чувств. Листок бумаги
невесомо порхал по каюте.
Володихин Дмитрий
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Сапковский Анджей