Виктора из под надвинутых капюшонов. Виктор заметил только, что они
молодые и что рты у них разинуты от напряжения, а затем они с невероятной
быстротой нырнули в автомобиль, стукнули дверцы, машина взревела и
умчалась в темноту. Человек в черном медленно поднялся, и, разглядев его,
Виктор отступил на шаг. Это был больной из лепрозория - "мокрец", или
"очкарик", как их здесь называли за желтые круги вокруг глаз, - в плотной
черной повязке, скрывающей нижнюю половину лица. Он мучительно тяжело
дышал, страдальчески задрав остатки бровей. По лысой голове стекала вода.
хотел обернуться, но тут его с хрустом ударило в затылок, и когда он
очнулся, то обнаружил, что лежит лицом вверх под водосточной трубой. Вода
хлестала ему в рот, она была желтоватая и ржавая на вкус. Отплевываясь и
кашляя, он отодвинулся и сел, прислонившись спиной к кирпичной стене.
Вода, набравшаяся в воротник, поползла по телу. В голове гудели и звенели
колокола, трубили трубы и били барабаны. Сквозь этот шум Виктор разглядел
перед собой худое темное лицо. Мальчишечье лицо. Знакомое. Где-то я его
видел. Еще до того, как у меня лязгнули челюсти... Он подвигал языком,
пошевелил челюстью. Зубы были в порядке. Мальчик набрал под трубой
пригоршню воды и плеснул ему в глаза.
очнулись.
шишка - никаких раздробленных костей, даже крови не было.
кого-нибудь? Видите ли, для меня вы слишком тяжелый.
давай-ка немножко посидим и опомнимся.
у него темнела свежая царапина, а верхняя губа припухла и кровоточила
лицо.
только кажется... А теперь мы встанем. Что для этого необходимо? Для этого
необходимо подтянуть под себя ноги... - Он подтянул под себя ноги, а ноги
показались ему не своими. - Затем, слегка оттолкнувшись от стены,
перенести центр тяжести таким образом... - Ему никак не удавалось
перенести центр тяжести, что-то мешало. "Чем же это меня? - подумал он. -
Да ведь как ловко.."
разобрался со своими руками и ногами, со своим плащом и оркестром под
черепом. Он встал. Сначала пришлось придерживаться за стенку, но потом
дело пошло лучше.
было. Только Бол-Кунац осторожно гладил свою ссадину мокрой ладонью.
Домой?
очкарика?
что-то... Почему, собственно, ты лежал за углом? Ты там живешь?
который вас ударил, а другой.
крыш.
очков.
шишку. - Я говорю о прокаженном, их называют очкариками. Ну, знаешь, из
лепрозория? Мокрецы...
Бол-Кунац.
остановился. - Ты что же, хочешь меня уверить, что там не было
прокаженного? С черной повязкой, весь в черном...
Бол-Кунац. - Он поздоровее вас...
исчезло.
серьезным до бесстрастия тоном. - Сначала мне показалось, что вы
направляетесь домой, но теперь я вижу, что мы идем в противоположную
сторону.
подумал он. Все просчитал, проанализировал и деловито решил не сообщать
результата. Так он мне и не расскажет, что здесь было. А может быть
уголовники? Новые знаете ли, времена... Чепуха, знаю я нынешних
уголовников...
гостиницу, я там живу.
нерешительность, Виктор положил руку ему на плечо. Ничего особенного не
произошло - мальчик стерпел. Впрочем, он, вероятно, решил, что его плечо
понадобилось в утилитарных целях, как подпорка для травмированного.
что у вас с Ирмой очень странная манера разговаривать. Мы в детстве
говорили не так.
всего подобает человеку.
страх. Словно в лицо ему расхохоталась кошка.
- А человек - существо сложное, естественность ему не идет. Вы понимаете
меня, господин Банев?
на плече этого мальчишки, который не мальчишка. У него даже заныло в
локте. Он осторожно убрал руку и сунул ее в карман.
бы этим раздражающе - неопределенным "а-а", но Бол-Кунац был не из любых
мальчиков. Он ничего не сказал. Его не занимали интригующие междометия. Он
размышлял над соотношением естественного и примитивного. Он сожалел, что
ему попался такой неинтеллигентный собеседник, да еще ударенный по
голове...
попадались прохожие, торопливые, согнутые многодневным дождем мужчины и
женщины. Здесь были освещенные витрины, и озаренный неоновым светом вход в
кинотеатр, где под навесом толпились очень одинаковые молодые люди
неопределенного пола, в блестящих плащах до пяток. И над всем этим сквозь
дождь сияли золотые и синие заклинания: "Президент - отец народа",
"Легионер Свободы - верный сын Президента", "Армия - наша грозная сила"...
сигналом, загнал их на тротуар и окатил грязной водой...
облегчением засмеялся. Все-таки это был мальчик, обыкновенный нормальный
вундеркинд, начитавшийся Гейбора, Зурзмансора, Фромма и, может быть, даже
осиливший Шпенглера.
прочитать Гегеля в подлиннике и прочитал-таки, но сделался шизофреником.
Ты в свои годы, безусловно, знаешь, что такое шизофрения?
Гюго Виктор
Доставалов Александр
Куликов Роман
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Чернецов Андрей