говорила перед отъездом? Он стал вспоминать день отъезда, распахнутые
чемоданы, кучи одежды, разбросанные повсюду, полуодетая Ирка орудует
утюгом... Не забывай Каляма кормить, травку ему приноси... знаешь, такую
острую... за квартиру не забудь заплатить... если шеф позвонит, дай ему
мой адрес. Вроде бы все. Что-то она еще говорила, но тут Бобка прибежал со
своим пулеметом... Да! Белье надо в стирку отнести... Ни фига не понимаю.
ей-богу! Да что же это такое - день рождения у меня сегодня, что ли? Ирка
уехала когда? Четверг, среда, вторник... Он принялся загибать пальцы.
Сегодня десятый день, как она уехала. Значит, заказала заранее. Деньги
опять у кого-нибудь заняла и заказала. Сюрприз. Долгов, понимаете, пятьсот
рублей, а она - сюрприз!.. Ясно было только одно: в магазин можно не
ходить. Все остальное представлялось как бы в тумане. День рождения? Нет.
Годовщина свадьбы?? Вроде бы тоже нет. Точно, нет. День рождения Барбоса?
Зимой...
она рассчитывала? Мне столько и за год не выпить. Вечеровский тоже почти
не пьет, а Вальку Вайнгартена она не любит.
горбушкой. Потом он принялся мыть посуду. Было совершенно ясно, что при
таком великолепии в холодильнике грязь на кухне выглядит особенно
неуместно. За это время телефон звонил дважды, но Малянов только челюсть
выпячивал. Не пойду, и все. Провались они все со своими гаражами и базами.
Сковородку тоже придется помыть, это неизбежно. Сковородка теперь
понадобится для более высоких целей, нежели какая-то там яичница... Тут
ведь все дело в чем? Если интеграл на самом деле ноль, то в правой части
остается только первая и вторая производная... Физический смысл я здесь не
совсем понимаю, но все равно, здорово получаются эти пузыри. А что? Так и
назову: пузыри. Нет, наверное, лучше "полости". Полости Малянова.
"М-полости". Гм...
Горячо еще слишком, пар идет. Бедный Калямушка. Придется ему потерпеть.
Придется Калямушке еще немножко пострадать, пока остынет...
так же, как вчера, он сначала не поверил.
его по коридорчику, по проходному, липнущему к пяткам линолеуму, в густой
желтый жар, к столу, к авторучке... Черт, где она? Чернила кончились.
Карандаш здесь где-то валялся... И в то же время вторым, а вернее первым,
основным планом: функция Гартвига... и всей правой части как не бывало...
Полости получаются осесимметричные... А интегральчик-то не ноль! То есть
он до такой степени не ноль, мой интегральчик, что величина вовсе
существенно положительная... Но картина, ах какая картина получается! Как
это я сразу не допер? Ничего, Малянов, ничего, браток, не один ты не
допер. Академик вон тоже не допер... В желтом, слегка искривленном
пространстве медленно поворачивались гигантскими пузырями осесимметричные
полости, материя обтекала их, пыталась проникнуть внутрь, но не могла, на
границе материя сжималась до неимоверных плотностей, и пузыри начинали
светиться. Бог знает что там начиналось... Ничего, и это выясним... С
волокнистой структурой разберемся - раз. С дугами Рагозинского - два! А
потом - планетарные туманности. Вы, голубчики мои, что себе думали? Что
это расширяющиеся сброшенные оболочки? Вот вам - оболочки! В точности
наоборот!
переставая писать. Выключить его к чертям сейчас же. Там есть такой
рычажок... Он бросился на тахту и сорвал трубку.
Хотелось вернуться к столу и досмотреть картину с пузырями.
сроду Вайнгартен никакой Маляновской работой не интересовался, сроду
Вайнгартена интересовал только сам Вайнгартен лично, а также еще два
таинственных предмета его интересовали: двугривенный 1934 года и так
называемый "консульский полтинник", который, собственно, и полтинником-то
не был, а был какой-то там особенной почтовой маркой... Делать гаду
нечего, решил Малянов. Трепло... Или ему крыша понадобилась, что он так
мнется? И тут он вспомнил Аверченко.
рассказать во всех подробностях. Тебе, как биологу это будет страшно
интересно. Вчера утром я наконец слез с мертвой точки. Оказывается, при
самых общих предположениях относительно потенциальной функции, мои
уравнения движения имеют еще один интеграл, кроме интеграла энергии и
интегралов моментов. Получается что-то вроде обобщения ограниченной задачи
трех тел. Если уравнения движения записать в векторной форме и применить
преобразования Гартвига, то интегрирование по всему объему проводится до
конца и вся проблема сводится к интегро-дифференциальным уравнениям типа
Колмогорова-Феллера...
Малянову даже показалось, что их разъединили.
раз подумал, какой у него странный голос. Он даже испугался.
что, разговаривать неудобно?
петухов знаешь анекдот?
довольно смешной, какой-то совсем не Вайнгартеновский анекдот. Малянов,
конечно, слушал и, когда пришло на то время, захихикал, но неясное
ощущение, что у Вайнгартена не все ладно, от этого анекдота у него только
усилилось. Опять, наверное, со Светкой поцапался, подумал он неуверенно.
Опять ему эпителий попортили. И тут Вайнгартен спросил:
через площадку... А что?
в трубке только негромкое бряканье, - наверное, подбрасывал он в горсти
свои коллекционные двугривенные. Потом он сказал:
откуда его знаешь?
раздался звонок в дверь.
дверь наяривают...
бросил трубку на тахту и выскочил в прихожую. Калям, конечно, опять
запутался у него в ногах, и он чуть не грохнулся.
молодая женщина в белом мини-сарафане, очень загорелая, с выгоревшими на
солнце короткими волосами. Красивая. Незнакомая. (Малянов сразу ощутил,
что он в одних трусах и брюхо у него потное.) У ног ее стоял чемодан,
через левую руку был перекинут пыльник.
Омска?
Вот.
него листок бумаги. Страшные чувства против всех родственников на свете и
особенно против этой троюродной Зины... - или Зои?.. - угрюмо клокотали у
него в душе.
второпях, писала вкривь и вкось: "Димкин! Это Лидка Пономарева, моя
любимая школьная подруга. Я тебе про нее расск. Прими ее хорошенько, она
ненадолг. Не хами. У нас все хор. Она расск. Целую, И."
глаза. Однако губы его уже автоматически складывались в приветливую