проронив ни слова. И вдруг воскликнул:
жутким.
похожий на звук вибрирующего камертона. Громкость его то возрастала, то
снижалась, неритмично пульсируя. Мы слышали его в кабине таким, каким он
был за пределами корабля - на табло звукового усиления светилось: <НОРМА>.
Дрожащий стон далекого камертона переполнял округлый зал, и какая-то
потусторонняя прохлада разливалась в наших телах.
нажал шестую клавишу связи. - Приказываю немедленно возвратиться!
вибрирующего камертона дрожал уже так тихо, что казалось - возникал он
где-то в глубинах памяти.
неопытный... Какое ребячество... - пыталась успокоить себя и нас.
командир предчувствует что-то угрожающе серьезное, так как сразу посылает
своего верного друга еще с первых полетов, одного из опытнейших биокиберов
в нашем Центре космических исследований.
же могло случиться. К чему готовиться?
зря центуриане боятся этого плато...
происходило как и тогда, когда выходил Марк Энс. Только иной номер на
голубом комбинезоне. Оранжевая цифра 12 ослепляла, такая она была яркая в
лучах Центы, когда Клитоцибер подошел близко к телекариусу.
кофейная пыль. Я иду по его следам, командир.
что в двадцати километрах отсюда находится самый большой центурианский
город Керл. Странное дикое плато... Вот его следы обрываются... Нет-нет...
Просто на холме нет песка. Чувствую, инженер останавливался на этом холме.
Отсюда открывается унылый, но красивый пейзаж. Наш корабль похож на
серебристый бублик. Видите?
корабль снаружи.
Драголюб, всматриваясь в экран, на котором виднелись следы Марка Энса -
отпечатки гофрированных подошв на коричневой пыли чужой планеты.
и ничего не опасался.
увидим голубую точку, а потом услышим и голос: <Все нормально. Чего
волнуетесь? Я просто выключил связь>. И послышался бы ответ командира:
<Мальчишка! Инкубаторский цыпленок!> Он говорил так, когда сердился на
кого-нибудь.
оступился. Даже коснулся рукою грунта. Видите?
Дальше следы ровные. Пошел медленнее.
только десять. Мы всматривались в экран, а что-то неведомое и
могущественное уже нависло таинственной пеленой над нашим вторым
товарищем.
любовь к нему трудно преувеличить. Он всему учил меня в первые годы, когда
я заменил Джимми в экипаже Федора Драголюба. Он опекал меня на каждом
шагу, но так деликатно, незаметно, что я лишь позднее оценил его
постоянную заботу. Но был у Клитоцибера большой недостаток, который
невозможно исправить - старость. Он перенес уже восемь операций на
Инканском комбинате биокибернетики. Но ничто не вечно. Изредка наступали
провалы памяти. Только на мгновение, но каждый понимал, что со временем
такие периоды могут повторяться все чаще и чаще. Порою он бывал чересчур
флегматичным, словно сонным. А то вдруг принимался нудно и выспренно
мудрствовать. И хотя сам все понимал, но ничего не мог поделать с собой.
слегка заколебалось, словно в мареве раскаленного воздуха. И одновременно
долетел тихий зловещий звук. А биокибер внезапно рассмеялся:
отпечатки гофрированных подошв Марка Энса. А за ними - ничего. Сплошная
рябь на экране. Клитоцибер смеялся все тише и тише, будто бы удалялся. А
затем изображение вообще исчезло. Умолк его голос. Звук камертона
растворился в мертвой тишине, заполнившей наш корабль.
провидец, ни самый древний, ни современный, не мог предсказать, что ждет
нас в дальнейшем. Загадочное нечто поглотило двоих, сопровождая это
таинство жуткой музыкой одной-единственной пульсирующей ноты.
облизнула пересохшие губы. - Разрешите, я пойду на поиски!
на Шандру, как на некое подобие гарпии.
проторенной отцовской стезей ей слышался лишь зов Большого Космоса.
Девушка и ее отец каким-то образом сумели убедить руководителя Центра
космических исследований в том, что это ее призвание, и тот лично просил
Драголюба взять девушку с собой, чтобы она увидела настоящий Космос и
испытала себя. Федор долго не соглашался, но отказать руководителю все же
не смог.
какой-то вязкой тишине, словно насекомые, попавшие в каплю, еще не ставшую
янтарем. Оцепенение нарушил филолог:
сговариваясь, смеялись? И Клитоцибер, этот старый космический волк,
которого ничем не удивить, даже не намекнул о какой-либо опасности.
Сначала все нужно хорошенько обдумать, проанализировать. Не так ли?
подобное...
Альте предполагалась нами еще на Базе. - Драголюб сидел, застыв в кресле,
и говорил с закрытыми глазами. - А еще этот странный звук... Кто хочет
отправиться на поиски в экспедиционной машине?
Понимаете? - сказал командир. - Вы должны все время видеть друг друга.
Постоянная связь с кораблем. При малейшей опасности, при любых непонятных
явлениях - тотчас возвращаться. Запрещаю сближение. Приказ для обоих -
обязаны вернуться! Это все...
спешим...
центурианам. Прошло сорок лет после предыдущей экспедиции землян. Многое
могло произойти на планете. Может, центуриане хоть что-то объяснят... А
Энсу и Клитоциберу мы сами все равно не поможем.
друга, спорили с Михайловым и Драголюбом. Казалось, они не понимают, что
идут на смерть. Но это лишь казалось. И я подумал тогда могут, конечно, и
биокиберы осознанно подвергать себя опасности, но с таким вот
воодушевлением и безумным блеском в глазах, словно им предстоит
невыразимое блаженство, способны ринуться куда угодно только люди.
сомнений, на этом плато существует нечто таинственное, хотя бы то, что
испокон века оно не заселено и у центуриан вызывает ужас... Но разгадать
тайну предстоит нам. Понимаете? Андрей Астрагал собрал множество местных
легенд...
существование на Плато Дилиаков древней цивилизации, которая по непонятным
причинам исчезла... - тихо сказала Зоряна.
Федор Драголюб. - Однако, кроме твоего отца, никто всерьез не воспринимал