надежные в работе компьютеры на новые, то сотрудники, которым приходилось
обучаться обращению с этими игрушками самых последних моделей, сокрушенно
вздыхали: "С этим Гомом не соскучишься!"
сотруднику фирмы (вероятно, все машинописное бюро усердно трудилось над ними
целый день, но подпись под этими поздравлениями по случаю праздника -
Герберт Друтер - была проштампована резиновой печатью лично им самим).
прозвищем - Гом. В этот знаменательный день денежных премий и подарочных
сигар - премиальные суммы и количество сигар также невозможно было
предугадать - его все называли с почтением полным почетным титулом - Великий
Старик (Гом - по-английски Гот - аббревиатура от Огеа! Ом Мап - Великий
Старик).
волос он напоминал знаменитого музыканта. Если другие собирали картины,
чтобы избежать уплаты налогов на наследство, он коллекционировал их ради
наслаждения. У Гома была привычка внезапно исчезать на месяц во время
отпуска на своей яхте в компании писателей, актрис и других чудаковатых
людей со странностями, вроде гипнотизера или садовода, вырастившего новый
удивительный сорт роз, или, скажем, ученого, открывшего необычное лекарство,
излечивающее, например, болезни желез внутренней секреции. Мы, обитатели
нижнего этажа, никогда, конечно, особенно не Скучали о нем: просто ничего бы
не знали, если бы газеты регулярно не печатали отчеты о его путешествий -
дешевые еженедельники внимательно следили за яхтой Гома от порта до порта,
как обычно, выискивая какой-нибудь сенсационный материал на борту судна
Друтера. Но там никаких сенсационных событий не происходило. Он избегал
всяческих неприятностей.
проходило вместе с вином под общей статьей на представительские расходы.
Однажды это вызвало бурное возмущение сэра Уолтера Бликсона. Об этом мне
рассказал мой шеф - главный бухгалтер. Бликсон являлся второй по значимости
персоной в нашей фирме - его кабинет находился в 45-й комнате. Он владел
таким же количеством акций, как и Друтер, но с ним не посоветовались насчет
расходов на дизельное топливо. Он был невысокого роста, прыщеватый и
невзрачный, к тому же его всегда грызла зависть. Он мог бы позволить себе
купить яхту, но кто захотел бы путешествовать с таким занудой. Когда он
высказался против расходов на дизельное топливо, Друтер великодушно сделал
ему уступку, но предложил при этом выбросить со счета фирмы расходы на
бензин для личных машин сотрудников. Сам же он пользовался автомобилем
фирмы, потому что жил в Лондоне, а дом Бликсона находился в Хэмпшире. Таким
образом было достигнуто то, что Друтер осторожно назвал компромиссом, и все
осталось по-прежнему, как и было. Когда Бликсону удалось заполучить
рыцарский титул, некоторое время преимущество было за ним, пока не
разнеслась молва, что Друтер отказался находиться в одном наградном списке с
Бликсоном. Чистой правдой было только одно - как-то на званом приеме, куда
были приглашены Бликсон и мой шеф, Друтер вслух охаивал рыцарский титул,
который собирались присвоить какому-то художнику: "Такого просто не может
быть. Он не примет этого титула. Он откажется. Орден "За заслуги" или разве
что "Кавалер ордена Почета" - единственные награды, действительно достойные
уважения". Обида усугублялась еще и тем, что Бликсон даже и не слышал о
такой награде, как орден Почета.
контроль над всей фирмой, и мы привыкли к мысли, что главная его молитва по
вечерам (он был церковным старостой в Хэмпшире) посвящена тому, чтобы эти
акции выкинули на рынок, пока Друтер путешествует в открытом море на яхте.
даже тяжесть на сердце не помешала мне запомнить детали, узнать о которых,
конечно же, было бы очень интересно моим коллегам на нижнем этаже.
стоял книжный шкаф, заполненный произведениями английских классиков.
Утонченный вкус Друтера проявлялся в том, что на полках, скажем, был
Троллоп, а не Диккенс, Стивенсон, а не Вальтер Скотт, - этим самым
подчеркивались его личные пристрастия. На дальней стене висели малоизвестная
картина Ренуара и чудесный небольшой пейзаж Будена. Сразу же бросалось в
глаза, что в кабинете вместо письменного стола стоял диван. Небольшая стопка
деловых бумаг лежала на столике в стиле Регентства, а Бликсон, мой шеф и
какой-то незнакомец неловко устроились на краю легких кресел. Самого же
Друтера почти не было видно - он утонул в самом большом и глубоком кресле,
держа над головой какие-то бумаги и мрачно поглядывая на них через
толстейшие очки - таких толстых стекол мне еще встречать не приходилось.
гортанным голосом.
бухгалтер.
давайте поручим это дело мистеру Арнольду и мистеру Бертраму! Не сходится
всего лишь на семь фунтов пятнадцать шиллингов и четыре пенса.
бизнес. Мы не имеем права перекладывать свою ответственность на плечи
других. Обладатели акций...
и вы...
Мистер Бертрам, пожалуйста, садитесь и просмотрите этот счет. Он случайно не
проходил через вас?
вы, их не знает. Пожалуйста, просмотрите счет. Возможно, заметите в нем
какую-нибудь ошибку.
действительности, не был особенно заинтересован в ее исправлении.
сможете.
ресторане "Беркли"...
это дело.
вслед за Бликсоном.
этого... как его?.. перерыва на ленч - кажется, вы так его называете?
Пожалуйста, скажите мисс Булен, что я не откажусь от стаканчика молока. А
как вы, мистер Бертрам, насчет стакана молока?
наблюдал, как я перебираю бумаги - здесь, на восьмом этаже, на горной
вершине, - подобно тем библейским пророкам, которым Властелин приказывает:
"Предсказывайте! Пророчествуйте! Толкуйте Святое Писание!"
Некоторое время я находился в затруднительном положении. Человеческие
существа могут сделать самую простую ошибку, скажем, забыть перенести
какую-нибудь цифру, но все эти новейшие машины, разве они не способны...
Друтер.
торопиться. Вы справитесь с этим успешно. Времени еще хватает. Я имел в
виду, что, когда сэр Уолтер вышел, я сразу же почувствовал себя легко и
непринужденно. А сейчас я думаю о своей яхте.