проскользнули внутрь. Она как-то вся прижалась ко мне, и я хорошо чувствовал
ее бедро, обжигающее меня ознобом на каждом шагу. Зачем я пошел тогда с ней?
глаза которых сверкали как разгорающиеся рядом звезды. Ночью будет совсем
холодно. Мысленно я повторил процедуру запирания машины - окна, двери, крюк
на руль, тумблер зажигания, сигнализация. Вряд ли, конечно, угонщики
припрутся ночью на кладбище. Здесь все же безопаснее, чем во дворах жилых
домов. Мы углублялись в мрачные дебри Ваганьковского кладбища. Дорожка
становилась все уже, фонари - все дальше и дальше, и скоро лишь свет звезд
отражался в желтом искрящемся снеге. Все могилы были покрыты глубокими
сугробами, и только черные высокие памятники, обелиски и кресты торчали как
небоскребы Нью-Иорка. Моя спутница рисковала ступить в сугроб, тропинка
сужалась, и пришлось взять ее за талию. Она не сопротивлялась. Теперь ее
белые волосы касались моего уха, локоть тесно прижимался к моим ребрам,
будто мы ехали в час пик в вагоне метро. Что греха таить, это было приятно!
Редко когда выпадает такая возможность, особенно в общественном транспорте.
гробницах. Кто, интересно, у нее здесь лежит? Ясно, что пользуясь своей
внешностью, она легко завела меня черт знает куда и зачем. Теперь мне будет
уже не просто вернуться назад, и пора бы уже подумать и о бегстве. Но
простые мысли о грабителях почему-то не приходили мне сейчас в голову.
Скорее, эта девушка должна быть больше похожа на ведьму. На всякий случай я
сказал про себя "Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, Аминь!" Правая рука, к
сожалению, была занята и перекреститься я не смог. - Вы знаете, - будто
угадав мои мысли, - об этом сейчас уже поздно думать, - почти шопотом
произнесла она, остановилась, положила руки мне на плечи и сверкнула
глазами. Поскольку к борьбе с нечистой силой я был уже не готов, мне
пришлось далее мысленно, но не физически! - подчиниться дьявольскому
искушению. И вот я вижу, как мы оказались в объятиях друг друга, она
протягивает мне полураскрытые губы, я закрываю глаза, прижимаю ее к себе все
крепче и крепче, чувствуя под пальто ее крепкую грудь и все-таки горячие
бедра, в голове все шумит и кружится. Она оказалась в юбке, жалко было сразу
дотрагиваться замерзшими руками до голого тела, поэтому я подождал, когда
руки немного согреются и потом уже стал постепенно пробираться вглубь ее
одежды, расстегивать пуговицы, застежки, ощупывая кружева и жаркие
выпуклости, переливающиеся под ладонями в глубине пути. Наконец, я коснулся
ее изогнутой талии, скользнул ниже и ощутил ее прекрасную упругость. Она
явно старалась повернуться в наиболее выгодном ракурсе, подставляя мне
разные стороны своего организма.
большого сугроба. Мороза и ветра я уже совершенно не чувствовал, руки
окончательно согрелись, голод пропал, и пальцы даже нашли в середине моей
герцогини влажный источник тепла. Вскоре ей также удалось поймать желанный
предмет, хотя мне тогда еще казалось, что момент для этого, может быть,
выбран еще рановато, поскольку вокруг я видел лишь искрящийся снег,
шатающиеся черные деревья и далекие звезды, проносящиеся мимо с огромной
скоростью.
в этот момент мне ничего уже не оставалось делать, как продлить эту сирену
как можно дольше, а когда опять наступила тишина, я все еще был оглушен и
потом уже не смог прийти в себя долгое время.
другие созвездия. Подняться было нелегко, но, впомнив о брошеной за оградой
машине, я начал постепенно возвращаться к реальной жизни. Скоро уже пойдут
ночные новости, и заправка, наверное, еще работает. Мы прошли еще несколько
шагов по снегу, как вдруг герцогиня начала спускаться куда-то вниз по
небольшой лесенке, ведущей к деревянной дверце.
полутемные сени с каким-то хламом, но герцогиня уверенно прошла дальше. В
глубине открылась другая, уже более крепкая, дубовая дверь с медными
ручками. Лимоном разлился входной колокольчик, и мы очутились в гардеробе,
обитом бордовым бархатом, сочетающимся с черными лакированными панелями и
зеркалами. Видимо, мои главные приключения еще были впереди. Швейцар в
смокинге и седых бакенбардах, наклонившись, принял плащ моей дамы и мои
дырявые перчатки. Приглядевшись, я узнал давече пьяного кладбищенского
сторожа. Он что-то спросил тихим басом у моей спутницы, она кивнула и
посмотрела на меня сияющими глазами. В открытом вишневом платье она была
великолепна. На груди сверкало брилльянтовое ожерелье, из-под шлейфа
виднелись туфельки, а сзади вырез был почти откровенным призывом.
удивить, но я, видимо, тогда уже плохо соображал, и все представлялось мне в
другом свете.
ей уже испачкал!
занавески, на которых были вышиты магические символы и непонятные буквы. На
потолке этого небольшого зала не было никаких ламп, но синий свет проникал
сквозь него, причем к этому искусственному небосводу были приделаны
светящиеся, медленно двигающиеся камешки, планеты и звезды, будто потолок
служил огромной линзой, поднесенной к ночному небу.
будущее, ведь все на Земле определяется небом. Твой знак мне подходит
сегодня, хотя для тебя все может плохо кончиться.
подносом. На нем был восточный костюм, чалма, туфли с загнутыми кверху
носами и широкий пояс с большим дорогим кинжалом. На подносе стояло три
разноцветных бокала - темно-красный, бесцветный как вода и ярко-зеленый.
Честно скажу, мне этот маскарад и обслуживание очень понравилось.
отказаться?
занавесками слышались легкие звуки музыки, звенела посуда, пробивались
низкие голоса и женский пузырчатый смех. Все-таки она решила не платить за
проезд, а просто избавиться от меня по-быстрее. Вот что значит доверять
женщинам!
бокал и выпил его большими глотками. Напиток вначале сжал горло, но потом
все тело будто наполнилось силой и легкостью. Герцогиня радостно взяла меня
за руку.
человек взял зеленый ликер и не смог проглотить и двух глотков. Ахмет бросил
его голову в мусорный бак рядом с рынком. Не давая мне опомниться, она
потащила меня к портьерам.
ногами что-то хлюпало, но ее настойчивые пальцы звали меня вперед. Где-то в
середине пути она вдруг остановилась и обняла меня. Вино зашумело у меня в
голове, и теперь мы уже по-настоящему поцеловались, хотя я и чувствовал
ледяной ветер, бьющий вдоль коридора по ногам. Лишь адский напиток не давал
мне опомниться и скорее бежать к выходу.
Тебя там будут уговаривать остаться, но ты сразу не поддавайся, я хочу еще
увидеть тебя наверху.
Глава 2
Полковник
огромную пещеру без огня. Сделав несколько шагов, я понял, что выхода уже не
найти. Свет исходил лишь от свечей, окруженных черными фигурами. Вскоре
глаза привыкли к темноте, и я разглядел в этой зале огромное количество
столов, больших и маленьких, за которыми сидели самые разные люди. Между
столами сновали официанты, вверху стояло эхо множества разговоров, чоканья
рюмок и других звуков, характерных для большого ресторана. Клубы дыма
всплывали кверху и сливались с духами декольтированных дам. Большинство
присутствующих все-таки было по-проще, их столы практически ничем не
освещались.
кафтаны, парики, халаты, доспехи и прочие виды одеяний, которые успело
поносить человечество, - моя мечта о маскараде, наконец, воплотилась в
жизнь, если этот подземный мир можно только назвать жизнью. Вот колоритный
усатый мужчина с орлиным взором, затянутый алым шелковым поясом, поводя
рукой с полным бокалом, заговорил на грузинском языке. Не зря все-таки рядом
Малая Грузинская улица! Сидящие за его столом подхватили мелодию на
несколько голосов, и полилась ветвистая мозаичная песня, которую я не раз
слышал у себя дома на пластинке, купленной лет двадцать назад. Постепенно
музыка уходила все дальше и дальше, а мое внимание приковал другой столик,
за которым сидело несколько человек в гусарских мундирах. В середине этого
стола вместо свечи в большой серебряной чаше жидким пламенем горел пунш,
рядом с курчавым человеком на столе лежали дуэльные пистолеты, толстяк в
очках, поднеся близко к глазам рукопись, пытался разобрать буквы, залитые
чем-то красным.