стоит "Отвращение". Я хочу самого отвратительного!
переступила запретный порог.
должна ей сказать, что "Отвращение" только для виду, а кушать здесь одно
удовольствие.
смягченная, так как ей польстило быть хотя на один миг сестрой хорошеньких
девушек, возразила:
Надеюсь, вы не заставите нас приглашать доктора после вашей стряпни?
чтобы провозгласить чудесный цвет лица трех леди, а также их бесподобный
пульс.
столу, где уже сидели Элли и Роэна. Они осматривались, а Давенант смотрел на
них, опустив руки и широко раскрыв глаза. Такие создания не могли есть из
обыкновенных тарелок, но в ресторане не было золотых блюд.
"Отвращение" стал модным местом, куда стекаются кареты и автомобили.
значилось: "Тартинки с гвоздями".
нет ничего, кроме хлеба, масла, ветчины, икры или варенья. А относительно
гвоздей написано для тех, кто - как бы сказать? - Любопытен...
нисколько не стыдно!
сказал, что сегодня мы можем делать решительно все, что хотим. Глупо было
бы, если бы мы не воспользовались... Хозяин!
и неловко, что не знал, как приступить к своим обязанностям.
весело. Значит, ничего такого не будет? Очень жаль. В таком случае принесите
мне молока.
не сшиб хозяина, предоставив ему допытываться, не пожелает ли чего-нибудь
гувернантка. Он вскочил на кухню и стал трястись от нетерпения над головой
повара, который, торопясь, пролил кофе и расплескал молоко. Пока Давенант
добывал эту пищу для фей, Кишлот принес сахар, печенье, салфетки и,
удостоившись от Урании Тальберг приказания подать стакан холодной воды,
явился с ним из-за стойки гордо и строго, дунув на стакан неизвестно зачем и
каждому движению придав характер события. Все это очень забавляло девушек,
вызывая свет смеха в их лицах и терзая гувернантку, стремившуюся поскорее
оставить "вертеп".
чашки, опасаясь задеть необыкновенные существа, около которых метался так
близко. Он отошел к буфету и стал жадно смотреть.
сидевшего неподалеку от девушек, - вот там один из отравившихся пищей дома
сего.
Галеран.
ее стали круглы и неподвижны. Вцепившись руками в чашку, чтобы не завизжать
от хохота, она стиснула колени, скрючив пальцы ног, и, вспотев, пересилила
себя.
несдержанна.
рад, что вам весело. Мне самому стало весело.
Урания вынуждена была ответить на его приветствие движением головы. Девушки
сидели молча. Элли ущипнула себя за руку, а Роэна заинтересованно взглянула
на человека, чье простое обращение подчеркнуло, а затем обратило в шутку
неловкость девочки.
никогда не смог бы подражать Галерану. Каково было его изумление, смятение и
восторг, когда Галеран, видя, что посетительницы собираются уходить,
обратился к девушкам так неожиданно, что Урания онемела.
вазы с яблоками. Его зовут Тиррей Давенант. Он очень способный, хороший
мальчик, сирота, сын адвоката. Ваш отец имеет большие связи. Лишь
поверхностное усилие с его стороны могло бы дать Давенанту занятие, более
отвечающее его качествам, чем работа в кафе.
пальцем на лоб.
страшно довольная скандализованностью гувернантки, смело улыбнулась
мальчику, тотчас шепнув сестре:
чем не просил. Эта мысль пришла мне в голову самостоятельно. Я думаю, что
после такого моего выступления ваши впечатления приобретут цельность. В
самом деле: странное кафе, странные посетители, - странность на странность
дает иногда нечто естественное. А что может быть естественнее случайности? И
я подумал: дурного ничего нет в моих словах, случай же налицо. Всегда
приятно сделать что-нибудь хорошее, не так ли? Вот и все. Возьмите на себя
роль случая. Право, это неплохо...
неприятно удивлена. О боже! Какой ужасный день. Роэна! Элли! Нам совершенно
пора идти.
хотя бы еще одну ужасную минуту ужасного дня, Урания Тальберг, встав, строго
посмотрела на бессознательно подошедшего Давенанта. Она вновь уселась, найдя
совершенно некстати, что этот диковатый юноша с длинными руками довольно
мил. Откровенное лицо Давенанта предстало нервной даме во всей беззащитности
охвативших его надежд. Искренние серые глаза при полудетской линии рта и
правильных чертах были его заступниками. В его привлекательности
отсутствовала примитивность подростка: сложный характер и сильные чувства
подмечались наблюдательным взглядом, но девушки видели, не разбираясь во
всем этом, просто понравившегося им мальчика с встревоженным лицом и
красивыми глазами, темноволосого и печального.
Это так неожиданно. Роэна! Элли!
возникшей по мысли Галерана, которого он теперь проклинал. Всех выручил
природный такт Элли, решившей, что шутливый тон будет уместнее всякой
торжественности.
Ведь правда, дорогая сестрица? Итак, мы решили в сердце своем: мы -
"случайности". А вы - вы почему молчите? Ведь все это о вас!
лица нестерпимое желание удачи.
сказать еще что-нибудь. Однако сочувственное любопытство девушек уже было на
его стороне. Перемигнувшись, они подошли к Давенанту, говоря одна за другой:
Уранию, стоявшую уже у двери и саркастически поджавшую губы. - Придите