предложил Джону пойти пока пешком. Он посмотрел на разбросанные части
мотора, на торчащие из-под машины черные ноги и вздохнул:
догонит нас раньше, чем мы дойдем до Мамфе.
водились птицы, мало было и насекомых в запыленной придорожной поросли.
Вскоре грузовик нас догнал, члены его экипажа радостно улыбались, громко
выражая свой восторг.
познаниях основана на недоразумении.
согласиться. Третья наша остановка произошла после того, как машина миновала
последнюю плантацию и добралась до настоящей лесной местности, поэтому мы с
удовольствием покинули грузовик и медленно пошли по дороге.
поворота над нами нависла таинственная тишина леса. Впервые оказались мы в
тропическом лесу: продвигаясь вперед, мы упивались видами и звуками,
зачарованные, одурманенные обилием красок и впечатлений. С одной стороны
дороги был овраг, заросший подлеском, с другой -- круто поднимался склон
холма. По обе стороны росли громадные деревья с широко расставленными
корнями-подпорками, покрытые растениями-паразитами, папоротником и мохом.
Все это переплетено лианами, которые своими петлями, кольцами и сложными
спиралями проникали от подножия до самой вершины деревьев. Достигнув
вершины, лианы вертикально спускаются обратно к земле. Кое-где на месте
срубленных или упавших гигантских деревьев в лесу открывались окна, и здесь
молодая поросль буйно вырастала над телом поваленного великана; всюду висели
белые и желтые цветы вьюнков, в большом количестве виднелись и другие
звездообразные ярко-розовые цветы.
металлическим блеском в свете солнечных лучей: иногда они на мгновение
останавливались перед цветами, поддерживая равновесие дрожащими пестрыми
крылышками. На поваленных деревьях, выделяясь на фоне зелени коралловой
белизной, располагались стайки карликовых зимородков, маленьких, как
крапивник, сверкающих лазурно-голубым, оранжевым и светло-коричневым
оперением, с темно-красными клювиками и лапками. Стаи птиц-носорогов,
завидев нас, прерывали трапезу на вершинах деревьев, перелетали дорогу,
хлопая большими, взъерошенными крыльями со звуком, напоминающим огромные
кузнечные мехи, и громко, пронзительно кричали.
быстрые речки с чистым белым песчаным дном. По берегам, во влажных,
прохладных местах, куда с трудом проникали солнечные лучи, отдыхало
множество бабочек. При нашем приближении они поднялись и начали порхать,
создавая своей золотисто-голубой, зеленой, желтой и оранжевой окраской при
переходах от света к тени картину фантастического калейдоскопа.
хижин, окруженных небольшими участками маниока и одинокими пизангами,
оборванные листья которых уныло свисали под лучами солнца. Своры
захлебывавшихся от лая дворняг преследовали грузовик, дети с раздутыми
животами стояли в канавах и, сверкая белыми зубами, энергично размахивали
пальмовыми листьями. В одной деревне мы купили за полшиллинга большую связку
бананов и накинулись на эти изысканные фрукты с такой жадностью, что вскоре
нам стало нехорошо. В Кумбу приехали в сумерках. Над головами, в густой
листве, пронзительно кричали серые попугаи. Я достаточно ясно объяснил
экипажу грузовика, что утром мы хотим выехать как можно раньше. Затем мы
поужинали и, усталые, закрывшись сетками от москитов, легли спать.
компенсируя невзгоды вчерашнего дня, машина мчалась, как птица. В полдень мы
перекусили на обочине дороги под раскидистыми деревьями, отстояв свои
сандвичи от местных муравьев, запили завтрак теплым пивом. Между делом
осмотрели окрестности с помощью полевых биноклей. Жизнь пернатых, как и
вчера, казалась нам наиболее интересной: желтоголовые птицы-носороги с
криками метались между вершинами деревьев, зимородки блестели на поваленных
стволах, красивая ярко-коричневая и желтая кукушка с длинным клювом
рассматривала нас во время нашего завтрака. Изящная кроваво-красная стрекоза
пролетела над дорогой, колыхнулась в сторону и села на край моего стакана с
пивом. Шесть больших муравьев медленно и методично ползли вверх по моей
ноге, неожиданно к их компании по еле видимой ниточке сверху присоединилась
маленькая зеленая гусеница. К вечеру мы прибыли в Мамфе и разместились в
больших, неуютных, отражающих каждый звук комнатах гостиницы. Затем мы
наблюдали, как бледно-розовые гекко выползли из щелей и начали на потолке
горячую охоту за насекомыми. привлеченными светом нашей лампы. Гекко почти
незаметно подползали по белому потолку к отдыхающей моли или мухе, с
неожиданной быстротой бросались вперед и кусали жертву. В следующий момент
насекомое улетало, а гекко после короткой паузы для отдыха и размышлений
направлялись на поиски новой цели.
стали обсуждать дальнейшие планы. Джон хотел посетить деревню Бакебе, в 25
милях от Мамфе, где, по рассказам местных жителей, водится много птиц. Я
хотел ехать в Эшоби. Эта деревня находится севернее реки Кросс, на окраине
почти необитаемого лесного района, простирающегося сплошным массивом на
сотни миль к северу и вплотную примыкающего к безлюдным горам, в которых
живут гориллы. Я чувствовал, что Эшоби -- идеальное место для организации
промежуточной базы, основную же базу Джон создаст в Бакебе. Занимаясь
млекопитающими и пресмыкающимися, я.мог также и ловить птиц для Джона;
собирая в Бакебе птиц. Джон попутно мог поймать и каких-либо интересующих
меня млекопитающих и пресмыкающихся. Этот план был принят, я начал искать
носильщиков для перехода в Эшоби (дороги туда не было) и нанял грузовик,
чтобы доставить Джона в облюбованную им деревню, расположенную, к счастью,
при дороге.
во дворе гостиницы, когда появились десять моих носильщиков. Вид их не
предвещал ничего хорошего.
проговорил Джон.--Скорее всего ты будешь съеден ими, прежде чем вы успеете
пройти полмили по лесу.
Предположение Джона стало казаться мне довольно реальным. В это время
подошел парикмахер, чтобы подстричь меня перед уходом в Эшоби. Мысль о том.
что перед уходом в лес следует подстричься, была высказана Джоном, и я счел
ее вполне разумной.
работе. Вдруг носильщики начали дружно прыгать, отряхиваться и громко
ругаться. Я ничего не понимал, пока не почувствовал на ноге несколько острых
укусов; посмотрев вниз, я увидел колонну муравьев, приготовившуюся к атаке.
Подо мной переливалась сплошная черная масса. Я позвал на помощь, двое слуг
подскочили ко мне, закатали брюки и начали снимать с ноги муравьев. В это
время во дворе появился мальчик с двумя крошечными детенышами дрила, тесно
прижавшимися к нему. После непродолжительного, но шумного торга я купил
обеих обезьянок. Муравьи успели уже добраться и до ног мальчугана, он бросил
мне на колени обезьянок и поспешно убежал. Дрилы решили, что перемена
владельца ничего хорошего им не сулит, и начали брыкаться, визжать и
кусаться, как капризные дети. Создавшаяся ситуация заслуживает описания:
носильщики прыгают, пытаясь избавиться от муравьев и очищая от них наш
багаж, я усмиряю дрилов, путаясь при этом в простыне парикмахера, а двое
слуг продолжают снимать с меня муравьев. Парикмахер давно не испытывал,
очевидно, подобного удовольствия: он любовался веселой сценой, время от
времени давал советы, ругал одного из носильщиков или слуг и рассеянно
щелкал ножницами над моей головой. Один раз, когда парикмахер показал
носильщику, какой багаж следует взять, разгорелся такой жаркий спор, что я
ожидал увидеть на земле свое отрезанное ухо.
подвесного моста через реку Кросс. По другую сторону реки были лес и Эшоби.
Мы стояли, наблюдая, как носильщики один за другим переходили мост в ста
футах выше уровня темной воды. Достигнув противоположного берега, они
исчезали в многокрасочной чаще леса. Когда последний носильщик скрылся из
виду и до нас уже едва доносились голоса из лесу, я повернулся к Джону:
понадобится.
по высушенным солнцем доскам. На другой стороне я оглянулся и помахал Джону
рукой. За широкой рекой, на фоне больших деревьев, он казался мне карликом.
Я повернулся и быстро пошел по лесной тропинке, стремясь догнать
носильщиков.
знаменательный день.
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ЭШОБИ *
много времени и я не сумею далеко уходить от базы. Поэтому я хотел
использовать все возможности для скорейшего выхода в лес и, пока расчищалась
площадка для нашего лагеря, сообщил в Эшоби о своем желании встретиться с
вождем. Вождь, сопровождаемый четырьмя членами совета, прибыл в тот момент,
когда я с нарастающим раздражением наблюдал за тщетными попытками пяти
человек установить мою палатку.
красно-желтую мантию, с оранжевым беретом на голове: он прижимал к груди
крупную и очень рассерженную чем-то утку. Члены совета с елейными лицами и
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Суворов Виктор
Белогорский Евгений
Андреев Николай