король, только что выздоровевший от ветряной оспы, ходил благодарить за
свое исцеление Парижскую богоматерь. Под этим предлогом по королевскому
приказу были собраны все гвардейцы, швейцарцы, мушкетеры и выстроены
вокруг Пале-Рояля, вдоль набережных и Нового моста. Прослушав обедню,
король отправился в парламент, где таким образом неожиданно состоялось
"королевское заседание", и не только подтвердил все прежние эдикты, но
огласил еще пять или шесть новых, один разорительное другого, по словам
кардинала де Реца: И теперь даже первый президент, который, как мы виде-
ли, держал раньше сторону двора, решительно выступил против того, чтобы
короля приводили в парламент для стеснения свободы депутатов.
и советник Брусель.
пути. Все знали, что он возвращается из парламента, но неизвестно было,
ходил ли он туда, чтобы защитить народ, или для того, чтобы сильнее при-
теснить его. Вот почему на всем пути его не раздалось ни одного радост-
ного крика, ни одного приветствия по случаю его выздоровления. Лица го-
рожан, напротив, были мрачны и беспокойны; на некоторых выражалась даже
угроза.
боялись, как бы не вспыхнул мятеж, когда станут известны результаты за-
седания парламента. И правда, едва лишь разнесся слух, что король, вмес-
то того чтобы облегчить налоги, еще более их увеличил, люди сейчас же
стали собираться кучками, послышались громкие жалобы и крики: "Долой Ма-
зарини! Да здравствует Брусель! Да здравствует Бланмениль!"
красноречие пропало даром, он тем не менее был им благодарен.
бывает в таких случаях, она только разрасталась и крики усиливались.
живать толпу, но и выслать патрули на улицы Сен-Дени и Сен-Мартен, где
сборища казались особенно многочисленными и возбужденными; тут в Па-
ле-Рояле доложили о приезде купеческого старшины.
тит своих враждебных действий, то через два часа весь Париж возьмется за
оружие.
кий лейтенант Коменж. Лицо его было в крови, платье изодрано. Увидев
его, королева вскрикнула от изумления и спросила, что с ним случилось.
появление солдат. Со всех колоколен ударили в набат. Коменж не растерял-
ся, арестовал какого-то человека, который показался ему одним из главных
бунтарей, и велел, для примера, повесить его на кресте посреди площади
Трагуар; солдаты схватили его и потащили, чтобы выполнить приказ. Но
около рынка на них напала толпа: посыпались камни и удары алебард. Мя-
тежник воспользовался минутой, добежал до улицы Менял и скрылся в доме,
двери которого солдаты тотчас же выломали.
могли найти. Коменж поставил караул около дома, а сам с остальными сол-
датами вернулся во дворец, чтобы доложить обо всем королеве. По всему
пути их преследовали крики и угрозы; несколько человек из его отряда бы-
ли поранены пиками и алебардами, и самому ему камнем рассекли бровь.
восстанием, а к нему не были подготовлены. Поэтому кардинал велел рас-
пустить в народе слух, что войска выстроены на набережных и на Новом
мосту только по случаю церемонии и сейчас удалятся. Действительно, к че-
тырем часам дня они все были стянуты ко дворцу Пале-Рояль; поставили
пост у заставы Сержантов, другой - у Трехсот Слепых, третий - на холме
Святого Рока. Во дворах и нижних этажах дворца собрали швейцарцев и муш-
кетеров и стали ждать.
кардинала Мазарини, бывший прежде кабинетом Ришелье. Мы видели, в каком
расположении Духа был кардинал, прислушиваясь к доносившемуся до него
народному ропоту и к далеким ружейным выстрелам.
шийся, взглянул на огромные стенные часы, которые сейчас должны были
пробить Десять, взял со' стола бывший у него всегда под руками золоченый
свисток и свистнул два раза.
вышел человек, одетый в черное, и встал за его креслом.
на два свистка должен явиться камердинер, - что за мушкетеры дежурят во
дворце?
с платьем.
ние, которое надел, чтобы присутствовать на заседании парламента; затем
натянул военный мундир, который он носил с известной непринужденностью
еще в итальянских походах. Одевшись, он сказал:
словно тень.
ло. Он был еще молод - ему только что минуло сорок шесть лет, - хорошо
сложен, роста чуть ниже среднего; у него был прекрасный, свежий цвет ли-
ца, глаза, полные огня, большой, но красивый нос, широкий гордый лоб,
русые, слегка курчавые волосы; борода, темнее волос на голове, была
всегда тщательно завита, что очень шло к нему.
и выхоленные руки и, отбросив грубые замшевые перчатки, полагающиеся по
форме, надел обыкновенные - шелковые.
стройный, худой, с живыми умными глазами, с черной бородой, но с про-
седью на голове, что часто бывает у людей, которые прожили жизнь слишком
весело или слишком печально, - в особенности если волосы у них темные.
шелье, где ему пришлось побывать однажды. Видя, что здесь никого нет,
кроме мушкетера его роты, он внимательно посмотрел на этого человека и
под одеждой мушкетера сразу же узнал кардинала.
как подобает человеку из общества, привыкшему часто встречаться с
вельможами.
рассмотрел его внимательно и после нескольких секунд молчания спросил:
подвижность которого обуздали годы и опытность. Д'Артаньян выдержал ис-
пытание: на него смотрели некогда глаза поострее тех, что подвергали его
исследованию сейчас.
еду с вами.
опасно?
сеньер, и, в случае надобности, я с тремя товарищами берусь разогнать
сотню этих бездельников.
лучшие солдаты, чем гвардейцы?
ваш.
ности, монсеньер! Что до меня, то, будь у меня мундир вашего преосвя-
щенства, я удовольствовался бы им и позаботился бы о том, чтобы никогда
не надевать другого.
Бернуин, шляпу!
хо заломив набок, и обернулся к д'Артаньяну:
Шидловский Дмитрий
Свержин Владимир
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Земляной Андрей
Афанасьев Роман