воспоминаний, никак не можем из него выбраться. Воспоминания -- зеркало
прошлого, и, нужно сказать, зеркало весьма своеобразное: каждый видит в нем
не только то, что было на самом деле, но и то, что ему хотелось бы увидеть.
Поэтому иногда за неизменным и крепчайшим чаем мы схватываемся, спорим и
кричим друг на друга, пока Дед не выгоняет "ораторов" на кухню, чтобы не
мешали Бублику спать.
-- Суходольский в это время еще лестничную клетку тушил.
ты же был наверху!
прорвался в хореографию, Чепурин или Суходольский. Более того, рассказывали,
что двери выломал Паша Говорухин. Я закрываю глаза и представляю себе
широченную спину человека, который со стволом в руках подбегает к двери,
вышибает ее плечом, и явственно слышу громовой голос: "Прошу без паники!"
Это любимое словечко Говорухина... А может, это было на другом этаже?
устраивает. Она записывает в свою тетрадку: "Хореографическая студия
Чепурин, Суходольский или Говорухин?" И тут же подбрасывает нам очередную
шараду:
первые минуты?
работали. Работали, Дима?
судьбы переплетены, как паутина: один случайный поворот головы -- и паутина
разорвана, случайный шаг в сторону -- наоборот, узелок завязался покрепче.
Случайный -- в этом все дело. Судите сами: не закури полотер, не швырни он
спичку в груду тряпок, не окажись я в тот день дежурным по городу, не
отправь нас Кожухов в разведку на восьмой этаж -- и вряд ли состоялся бы тот
разговор, которым ошеломила нас Ольга. Впрочем, никаких "вряд ли" -- не
состоялся бы тот разговор наверняка. Но, поскольку указанная цепочка имела
место и Микулин остался жив-здоров, узелку суждено было завязаться.
Ольга потрепала по вихрам Бублика, который с преувеличенным отвращением
доедал манную кашу, и с какой-то особой интонацией в голосе сказала:
музу истории? Раз... два...
служителями Клио? Предупреждаю, должности неоплачиваемые, зато работать
придется до седьмого пота.
на общественных началах. Народ требует разъяснений.
-- Напомню, Клио, любимая дочь Зевса, была мудрой женщиной. Она учила, что
чем дальше от нас событие, тем больше оно обрастает легендами и небылицами,
и что крупные последствия вызываются зачастую ничтожными причинами. Ну,
помните: "Не было гвоздя -- лошадь захромала, лошадь захромала -- командир
убит..." Ребятки, слушайте меня внимательно, потому что я волнуюсь и могу
сбиться... Даже не знаю, с чего начать...
тех, которые не знают ни одной строчки Пушкина, но зато напичканы сведениями
о его интимной жизни и поклонниках Натальи Николаевны. И спрашивает
доверительным полушепотом: "Говорят, вы пострадали на Большом Пожаре? -- Да.
-- Значит, вы тогда здесь были? -- Иначе мне трудно было бы пострадать. --
Руки, да? -- Да. -- Ах, ах, а это правда, что в тот жуткий день погибло
двести человек?" Кажется, она была разочарована, когда я по возможности
тактично ответила, что она...
короткий и маловыразительный диалог завязкой. Далее меня посетила
неожиданная мысль. Я вспомнила, как вчера Дед привел домой Бублика с
разбитым носом...
Бублика с Костей из третьего подъезда оказались три старушки, вот их
показания: одна утверждала, что зачинщиком был Бублик, вторая обвиняла
Костю, а третья заявила, что никакой драки не было, Бублик спустился во двор
уже с разбитым носом.
даже о заурядной драке, которая случилась вчера, три свидетеля дают столь
противоречивые показания, то можно ли объективно разобраться в том, что
происходило много лет назад?
вещи, зачастую довольно узким: взять хотя бы до крайности темную версию о
приглашении варягов на Русь. Даже воспетый Пушкиным Пимен -- и тот судил
царя Бориса на основе не слишком проверенных слухов; еще лучший пример --
Ричард III, которого Шекспир на века ославил, как чудовищного негодяя и
который, как полагает сегодняшняя наука, вовсе таковым не был.
поинтересовался Дед.
выразительности, -- пояснила Ольга, -- Ричард III, судя по его прижизненному
портрету и воспоминаниям современников, был довольно приятным молодым
человеком и вовсе неплохим королем -- неудачливым, правда. Но все это от нас
довольно далеко. Досадно другое: то, что мы, очевидцы, своими ушами слышим
досужие вымыслы и пальцем о палец не ударяем, чтобы раз и навсегда
установить истину. В данном случае у нас перед Пименом одно огромное
преимущество: он, главным образом, слышал, а мы -- видели. Правда, и задача
перед нами куда более узкая.
задача?
пальцами. -- Новость слышали? У нас будет издаваться литературный альманах,
не такой толстый, как столичные журналы, но зато свой, доморощенный! Уже
готовят первый номер, главным редактором назначен наш Микулин. -- Ольга
прищурилась. -- Помнишь, Вася? Ты познакомился с ним при не совсем обычных
обстоятельствах.
порывался выпрыгнуть в окно, а мы с Лешей ему доказывали, что свободное
падение с восьмого этажа может вредно отразиться на здоровье: Леша облапил
Микулина и нежно прижимал его к груди, а я слегка хлестал его по щекам --
для снятия стресса, это медициной рекомендовано. Тогда, сразу после пожара,
Микулин сердечно меня благодарил и даже трижды облобызал, но потом при
встречах старался не узнавать: не очень-то приятно раскланиваться с
человеком, который пусть во спасение, но все-таки набил тебе морду.
волнуясь, продолжила Ольга. -- Я думала, проконсультироваться, он работает
над исторической повестью, но оказалось совсем другое. Сначала он спросил,
как дела, я, между прочим, рассказала ему о глупых вопросах дамы, потом мы
стали беседовать на эту тему, вспоминали другие нелепые слухи и сплетни,
которые до сих пор, шесть лет спустя, распускают обыватели, и вдруг Микулин
сделал мне совершенно неожиданное предложение! Он сказал, что сегодня на
редколлегии... Словом, он предложил мне написать про Большой Пожар.
человек сказал, другой повторил, третий подхватил -- и по городу пошло
гулять: Большой Пожар. А ведь горело только одно здание! Ну, не совсем
обычное здание, но все-таки одно-единственное. А запомнилось, и как!
Наверное, потому, что, хотя за свои четыре века повидал наш город всякого,
на памяти последних поколений более впечатляющего зрелища не оказалось. В
войну немецкие самолеты до нашего города не долетали, опустошительных
наводнений, землетрясений у нас не бывает, катастрофические пожары, когда
город выгорал дотла, случались в те далекие времена, когда был он еще
деревянным, а обычные, локальные пожары на горожан особого впечатления не
производили -- и видели те пожары немногие, и тушили их быстро. Другое дело
Большой Пожар, который как фейерверк в честь праздника виден был с любой
точки города. Потому и запомнился. Если в жизни каждого человека есть
какаято веха, от которой он ведет дальнейший отсчет времеви, то почему бы
такой вехе не быть и в жизни города? И у нас на улице запросто можно
услышать: "Это когда было, до Большого Пожара?" -- "Нет, месяца через
два..."
адрес и официальное наименование здания -- Дворец искусств, но между собой,
вспоминая, так и говорили -- Большой Пожар. Вкипепо в память, в сердце. Уже
потом, когда в наш гарнизон прибывали для прохождения службы видавшие виды
ребята, они поначалу даже обижались: "Торфяные пожары по месяцу тушили, а у
вас один дом горел, за несколько часов справились -- подумаешь, пожар века!"
Но через месяцдругой ребята обживались, вникали в суть и честно
признавались" "Мы-то думали, всяк кулик свое болото хвалит... Ничего не
скажешь -- Большой Пожар!"
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Андреев Николай
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий