обнаружили твое имя в списках освобожденных военнопленных. Ты теперь
покончил с полетами?
обед. Скажем, жареную свежую молоку. Омлет с помидорами и луком. Хлеб с
чесноком. А потом целую тарелку подрумяненных в масле лягушачьих
окорочков.
забудет!
вина и оно было таким же вкусным, как он помнил. Выпив целый стакан, он
наполнил его снова. Но когда он ставил бутылку на поцарапанный стол,
что-то загородило в кабине свет, и он поднял голову, чтобы увидеть Джо
Лейвела и Сквида, которые стояли перед его столом. Они были прежними,
разве что старше лет на двенадцать. Изможденный сухопарый шериф Кэджуан
по-прежнему напоминал ласку, а у Сквида, как и раньше, была белая
тестообразная физиономия и огромные ручищи.
его дело, но ему не хотелось неприятностей в первый же день возвращения
домой. Возможно, у Лейвела были основания задавать такие вопросы.
мотор.
Джо Лейвел никогда не был ему по душе. Двенадцать лет отсутствия не
изменили его отношения. Он подумал, по-прежнему ли Джо пресмыкается перед
Токо Калавитчем. Токо мог спокойно оставить в безвыходном положении
человека, если что-то грозило его благополучию.
напоролся не нее в темноте.
почти на выдохе:
предложил:
последний раз. Если в Бэй Пэрише имелся человек, которого он не выносил
сильнее, чем Джо Лейвела, так это был Токо Калавитч. Не существовало
ничего такого, чего бы Токо делал или не сделал ради денег. Его траулеры
для ловли креветок и устриц давали ему небывало высокий доход... если это
было правдой.
герой. В то время, как другие люди, с которыми вы вместе сражались, все
еще воевали, вы спокойно отдыхали, сбитый где-то под Ялу...
скандал с Лейвелом. Пусть себе идет на все четыре стороны.
выволокла его из кабины и протащила через весь бар с таким шумом, что
умолк музыкальный автомат.
большой южной кучей шлама. Никто из темнокожих посетителей бара не
попытался вмешаться. В Бэй Пэрише человек сражается в одиночку,
скрупулезно занимаясь лишь собственными делами. При кажущейся
неповоротливости, верзила Сквид двигался удивительно быстро, щедро
отпуская удары по лицу и телу Кейда.
сражению с кирпичной стеной. Кровь заполнила ему рот и душила его. Кейд
выплюнул ее и попятился.
тобой.
одну из ножек и обрушил ее на голову Сквида.
при этом одна из его огромных ручищ метнулась вперед. В тот же миг все
огни в заведении Сэла погасли, и Кейд ощутил чувство падения в пропасть.
дамбе, Кейду были слышны знакомые ночные звуки: шум прибоя, шорох травы
под ветром и удары волн о сваи. А дальше, где течение устремлялось к
развилке фарватеров, неумолчно шумела и грохотала река.
вернулся. Ощупав лицо грязными пальцами, он определил, что у него распух
нос. Под одним глазом свисал кусочек оторванной щеки, а второй глаз так
сильно опух, что почти ничего не видел. Сквид его здорово отделал! Он стал
вспоминать о происшествии в баре Сэла. Припомнил, как сам ударил Сквида
ножкой стула по голове, и как тот тихонько ойкнул. А после этого погасли
все огни вплоть до того мгновения, когда он очнулся, находясь по щиколотку
в грязи возле дамбы. Сквид поддерживал его за плечи, а костлявая
физиономия Лейвела находилась от него в нескольких дюймах. Он и сейчас
слышал напряженный голос Джо Лейвела:
реке до Нового Орлеана или возвращайся в Корнус. Но чтобы к завтрашнему
дню тебя здесь не было. Если ты к полудню не уберешься, Токо сказал, что
позволит Сквиду разделаться с тобой навсегда.
его боятся?
судно бросило якорь у Карантина. Он прислушался к скрипу лебедок, к
громким приказам, которые доносил до него ветер. Далее по реке были видны
огоньки пароходов, двигающихся к Стаут Пассу. Вероятно, один из пароходов
поплывет на Мартинику, Новый Орлеан, Гондурас, Рио-Бланку, Буэнос-Айрес.
там, где он находился. Бэй Пэриш был местом жительства восьми поколений
Кейнов с той самой поры, как любопытный житель Кентукки на
лодке-плоскодонке решил исследовать, куда течет Миссисипи после того, как
огибает Новый Орлеан. Тут он влюбился в девушку с оливковой кожей, женился
на ней и навсегда осел в этих краях.
нагрудного кармана. Одно было несомненно: никому не удастся прогнать его с
реки после всех тех испытаний, через которые он прошел, чтобы вернуться
сюда.
не сделал ни Токо, ни Лейвелу. Он даже не видел никого из них на
протяжении 12 лет. Но шестеро иностранцев были оставлены без помощи на
южной куче шлама. Это был не первый такой случай, и не последний, конечно.
Кейд сел, не обращая внимание на окружающую грязь. Тошнота прошла, боль
немного утихла. Он поднялся на ноги и поплелся по дамбе к старому
деревянному дому, где родился. Все кругом заполнили сорняки, А калитка
висела на одной петле. Он подергал входную дверь: она оказалась запертой.
В том настроении, в котором он находился, старый дом действовал на него
угнетающе. Разумеется, он откроет его и осмотрит, но только утром. Может
быть, даже придется продать его. Одинокому мужчине дом не требуется.