вокруг. За эту особенность мы прозвали ее "Соней", и хотя Элизабет
решительно возражала против этой клички, она так за ней и осталась.
можно видеть одновременно и место, откуда вы выехали, и место назначения.
Вокруг, плоская, как биллиардный стол, простирается пампа, кажется, она
уходит далеко на край света. Ничто не нарушает однообразия гладкой, поросшей
травой равнины, лишь изредка попадаются пурпурные пятна чертополоха да
кое-где виднеются темные силуэты деревьев.
слоновой кости контуры небоскребов стали, подобно кристаллам, расплываться и
таять в дымке на горизонте, мы выехали на прямую как стрела дорогу. Местами
у обочин росли хрупкие на вид кусты с бледно-зелеными листьями и крохотными
золотистыми цветками. Цветки были такие мелкие и их было так много, что
издали они казались туманным золотистым ореолом, как бы окружавшим каждый
куст. При нашем приближении из кустов вылетали стригуны, маленькие
черно-белые птички с очень длинными хвостовыми перьями. У этих птиц
своеобразный ныряющий полет, и при каждом нырке хвостовые перья сходятся и
расходятся, словно ножницы. Изредка над дорогой пролетал сокол чиманго,
размахивая тяжелыми тупыми крыльями, величественный и красивый в своем
шоколадно-коричневом с серым оперении.
разъезженный проселок, вдоль которого тянулась аккуратная изгородь. На ее
столбах я заметил какие-то странные наросты, похожие на засохшую грязь; они
напоминали гнезда термитов, которые я видел в Африке, но вряд ли так далеко
к югу от экватора можно было встретить термитов. Я задумался над их
происхождением, как вдруг из одного такого нароста выскочила птичка, очень
похожая на малиновку, с широкой грудью и вертлявым хвостом. Величиной она
была с дрозда, у нее была бледная желтовато-коричневая грудка и
ржаво-красная спинка и голова. Это был печник, и я понял, что именно эти
птички построили своеобразные гнезда, украшавшие столбы изгороди. Позднее я
убедился в том, что печник -- одна из наиболее распространенных птиц в
Аргентине и ее гнезда составляют такую же черту ландшафта, как и кусты
гигантского чертополоха.
вдоль обочин тянулись широкие, наполненные водой канавы, на золотистом
травяном покрове стали появляться пятна сочной и яркой зелени,
свидетельствовавшие о наличии водоемов. Их берега густо поросли камышом.
Печники, стригуны и чиманго уступили место болотным и водоплавающим птицам.
С обочины дороги, сильно, но неуклюже взмахивая крыльями, поднимались
крикуны, крупные пепельно-серые птицы величиной с индюка, и, издавая
прерывистые, похожие на звуки флейты крики, принимались кружить в воздухе.
По спокойной, сверкающей водной глади плавали стаи уток, напоминавшие
упитанных, прилизанных бизнесменов, спешащих на поезд. Я видел маленьких,
изящных серых чирков с голубовато-стальными клювами и черными шапочками;
уток-широконосок, крупных красных птиц с длинными лопатообразными клювами и
отсутствующим выражением в глазах; розовоклювых уток, безукоризненных в
своем сверкающем черно-сером наряде, с клювами, словно обагренными кровью;
маленьких светло-коричневых уток с черными крапинами, скромно плавающих
среди других птиц. Скромность их была явно напускной, так как они по примеру
кукушек подбрасывали свои яйца в чужие гнезда, перекладывая на обманутых
сородичей тяготы высиживания и выкармливания птенцов. Кое-где по грязи
прогуливались цапли, по мелководью большими шумными ватагами бегали и
толкались каравайки, длинные загнутые клювы и черное оперение которых
совершенно не гармонировали с их жизнерадостностью. Среди них попадались
небольшие стаи красных ибисов, выделявшихся на фоне своих более темных
сородичей словно багряные клочки заката. На широких разводьях целыми
флотилиями неторопливо плавали великолепные черношеие лебеди; их белоснежное
оперение прекрасно контрастировало с иссиня-черным оперением головы и изящно
изогнутой шеи. Среди гордых стай черношеих, как бы в услужении у них,
плавало несколько коскороб, приземистых, в скромном белом оперении, очень
вульгарных в сравнении со своими царственными родственниками. Тут же на
мелководье можно было увидеть небольшие стаи фламинго, кормившихся у
зарослей высокого камыша. Издали они казались движущимися розовыми и
красными пятнами на зеленом фоне. Фламинго медленно и степенно шагали по
темной воде, опустив головы и изогнув шеи в виде буквы S; сургучного цвета
ноги связывали птиц с их расплывчатым, колышущимся отражением. Упоенный этим
пышным зрелищем птичьей жизни, охваченный своего рода орнитологическим
экстазом, я не отрываясь глядел в окно, не замечая ничего, кроме лоснящихся
тел пернатых, плеска и колыхания воды и хлопанья крыльев.
лужами аллее, проложенной через рощу гигантских эвкалиптов. Мы остановились
у длинного низкого белого здания, похожего на обычную английскую ферму.
"Соня", сидевшая впереди, пробудилась от сна, продолжавшегося с момента
выезда из столицы, и взглянула на нас заспанными голубыми глазами.
головы животных и поблекшие гравюры на стенах, вымощенные каменными плитами
проходы, и повсюду -- слабый, приятно вяжущий запах парафина, исходивший от
высоких блестящих куполообразных ламп. Нам с Джеки отвели большую комнату,
которую заполонила громадная кровать, попавшая сюда прямо из сказки
Андерсена "Принцесса на горошине". Можно сказать, это была всем кроватям
кровать, она не уступала по величине теннисному корту, а высотою была как
стог сена. Она сладострастно охватывала вас, когда вы ложились на нее,
засасывала в свои мягкие глубины и мгновенно навевала такой крепкий и
покойный сон, что пробуждение воспринималось как настоящая трагедия. Окно,
из которого открывался вид на ровную лужайку и ряды карликовых фруктовых
деревьев, было окаймлено какими-то вьющимися растениями с голубыми цветками.
Не вставая с кровати, можно было видеть между этими цветками гнездо колибри
-- крохотное сооружение величиной со скорлупку грецкого ореха. В гнезде
лежали два белых яйца, каждое не больше горошинки. В первое утро после
приезда я долго нежился в теплых глубинах гигантской постели, попивая чай и
наблюдая за колибри. Самка спокойно сидела на яйцах, а ее супруг
стремительно влетал и вылетал из гнезда, мелькая между голубыми цветами,
словно сверкающая маленькая комета. Такой способ наблюдения птиц меня вполне
устраивал, но в конце концов Джеки выразила сомнение в том, что при таких
методах исследования я смогу прибавить что-либо новое к уже имеющимся
сведениям о жизни представителей семейства Trochilidae. Пришлось вылезти из
кровати и одеться. При этом меня возмутила мысль, что Ян, должно быть, еще
спит, и я тут же поспешил в отведенную ему комнату, полный решимости
вытащить его из постели. Я застал Яна в пижаме и пончо -- очень удобной
аргентинской одежде, похожей на обыкновенное одеяло с дырой посредине, куда
просовывается голова. Он сидел на корточках на полу и сосал тонкую
серебряную трубку, конец которой был погружен в маленький круглый серебряный
горшочек, наполненный темной жидкостью, в которой плавала какая-то
мелконарезанная трава.
энергично сосать трубку. Послышалось мелодичное бульканье, похожее на звук
вытекающей из ванны воды.
попробовать?
может быть, понравится,-- предложил Ян и протянул мне маленький серебряный
горшочек и трубочку.
поверхности зеленью. Запах был терпкий, приятный и напоминал запах скошенной
травы в жаркий солнечный день. Взяв трубку губами, я сделал глоток, в трубке
забулькало, и струя горячей жидкости обожгла мне рот и язык. Вытерев
слезящиеся глаза, я вернул горшочек Яну.
таким горячим, но боюсь, что это не для меня.
кажется, тогда он утратит свой аромат.
даже начал нравиться запах свежескошенной травы и слегка горьковатый,
вяжущий привкус этого освежающего напитка. Однако я так и не мог научиться
пить его при температуре расплавленного металла, что является, вероятно,
основным требованием настоящего ценителя мате.
успели мы отойти от эвкалиптов, гигантской изгородью окружавших усадьбу, как
увидели в высокой траве пень, на котором построил свое гнездо печник.
Рассмотрев его внимательно, я поразился тому, что маленькая птичка могла
создать такое большое и сложное сооружение. Это был круглый шар раза в два
больше футбольного мяча, слепленный из грязи и скрепленный корнями и
волокнами,-- своего рода железобетонная конструкция мира пернатых. Спереди
гнездо имело входное отверстие в виде арки, и все сооружение напоминало
уменьшенную модель старинной печи для выпечки хлеба.
заверил меня в том, что оно давно покинуто своими обитателями, я снял его с
пня и осторожно срезал острым ножом куполообразную верхушку. Внутри гнездо
напоминало раковину улитки. От входного отверстия влево уходил проход длиной
около шести дюймов, повторяя изгиб наружной стены. Не доходя до входа с
противоположной стороны, он загибался и вел к просторному шарообразному
помещению, дно которого было аккуратно выстлано травой и перьями. В отличие
от шершавой, неровной наружной поверхности гнезда внутренние стенки прохода
Херберт Фрэнк
Сапковский Анджей
Грабб Джеф
Херберт Фрэнк
Орлов Алекс
Конан-Дойль Артур