му что ехали на аукцион, и охотно швыряли монетки в два и пять эре в
кепчонку Эмиля. Некоторые богатые крестьяне даже раскошеливались на де-
сять эре, хотя, понятно, мигом в этом раскаивались.
мой мордой его сивой кобылки.
хуторянин из Кроки.
есть хоть какая-то польза от этих старых ворот?
хульт и стоять у ворот стало незачем, Эмиль вскочил на Лукаса и понесся
вскачь так резво, что в кармане его брючек забренчали монетки.
вещей, расставленных рядами во дворе. При ярком солнечном свете они ка-
зались совсем неприглядными. Посреди толпы на бочку взобрался аукцион-
щик. Ему давали хорошую цену за сковородки и кофейные чашки, за старые
деревянные стулья и еще за многое другое. Понимаешь, так вот и бывает на
аукционе: кто-нибудь выкрикивает, объявляя аукционщику, сколько он хочет
заплатить за какую-нибудь вещь, ну а если найдется такой, кто хочет зап-
латить больше, то ему и достается кухонный диван или чтолибо другое.
словно ветром. В толпе зашушукались:
мой!
говаться, да и деньжата у него завелись, так что было от чего голове
пойти кругом. Не успев спешиться, он уже предложил три кроны за старую
железную кровать, которая была ему нужна как телеге пятое колесо. К
счастью, одна крестьянка предложила за кровать четыре кроны, и Эмиль из-
бавился от ненужной покупки. Но он азартно продолжал набивать цену почти
на все без исключения и не успел опомниться, как - бах - стал хозяином
трех вещей. Первой была выцветшая бархатная шкатулочка с мелкими голубы-
ми ракушками на крышке - ну она-то еще пригодится маленькой Иде. Второй
была лопата с длинной ручкой - сажать хлебы в печь. А третьей - старая
ржавая пожарная помпа [12], за которую во всей Леннеберге никто не дал
бы и десяти эре. А Эмиль выложил двадцать пять и тотчас получил ее.
хотел он этого или нет, помпой теперь владел он.
собственно говоря, эта штуковина?
Эмиль. Но это был всегонавсего папа Эмиля, который схватил сына за шиво-
рот и тряхнул так, что кудри мальчика растрепались.
присматривал себе корову, когда примчалась запыхавшаяся Лина.
ну. Разве ему позволено?
что ему самому придется расплачиваться за покупки Эмиля. Поэтому неуди-
вительно, что папа побледнел и затрясся, услыхав о насосе.
гатство - всего-навсего открывая ворота в Каттхульте. Папе Эмиля, конеч-
но, понравилось, что Эмиль такой дельный и толковый. Но ему не понрави-
лось, что Эмиль так не по-деловому и бестолково сорит деньгами.
па.
ился, увидев покупки сына: старую бархатную, ни на что не годную шкату-
лочку и лопату для хлеба - к чему она, когда дома в Каттхульте у них
своя, хорошая. Дурацкие покупки! Хотя никудышнее всего, конечно, помпа.
рек папа Эмиля.
например, необходим? Эмиль, во всяком случае, был убежден, что необхо-
дим. Огорченный отцовской взбучкой, он слонялся без дела, пока не обна-
ружил беседку среди кустов сирени, где продавали пиво и лимонад. Ох уж
эти хуторяне из Бакхорвы, вечно что-нибудь придумают! Из пивоварни в
Виммербю они привезли на аукцион несколько ящиков с пивом и лимонадом,
чтобы напоить жаждущих.
когда увидел, что здесь его тоже продают. А у него ведь карман набит
деньгами. Подумать только, как все сошлось, какая везуха!
грянул гром. Неожиданно откуда-то опять вынырнул отец. Схватив сына за
шиворот, он так тряхнул его, что лимонадный газ, шипя, ударил Эмилю в
нос.
веки удалось заработать немного деньжат...
возмущения. - По-твоему, нет у меня денег - я не могу пить лимонад! А
есть у меня деньги - мне нельзя пить лимонад! Когда же мне, черт возьми,
пить лимонад?
месте. Он горько каялся, понимая, как плохо вел себя. Мало того, что на-
грубил отцу, так еще - хуже некуда - помянул черта. Это ведь почти руга-
тельство, а ругательства в Каттхульте строго-настрого запрещены. Ведь
папа Эмиля был церковным старостой!.. Эмиль раскаивался несколько минут,
а потом купил еще кружку лимонада и угостил Альфреда. Они сели у Дровя-
ного сарая и болтали, пока Альфред не выпил свой лимонад.
роди, на траве сидела Лина. Возле нее пристроился торпарь из Кроки, тот
самый, который огрел Эмиля кнутом. Сразу было видно, что Лина забыла на-
каз хозяйки, - она кривлялась и гоготала, как всегда, когда бывала на
людях. Видно было также, что торпарю нравилось ее кривлянье, и, увидев
это, Эмиль повеселел.
тельно сказал он. - Тогда бы ты, может, и вовсе от нее избавился.
выйти за него замуж, хотя Альфред противился этому изо всех сил. Альфред
с Эмилем уже давно ломали голову, как им спасти Альфреда от Лины. А тут
оба они воспрянули духом.
Никто не спорит, он стар, ему под пятьдесят, и он совсем лысый, но все
же у него есть свой хуторок, хоть и арендованный, и Лине наверняка при-
дется по душе там хозяйничать.
сказал Эмиль.
торпарь из Кроки совсем потеряет голову и в самом деле попадется на крю-
чок.
Альфред с Эмилем пошли туда поглазеть.
ла опороситься. Но из-за коров начался спор. Один крестьянин из Бастефа-
ля хотел заграбастать всех семерых коров, и папе Эмиля пришлось предло-
жить восемьдесят крон за ту корову, которую он себе присмотрел. Он тихо
постанывал, выкладывая этакую неслыханную сумму, и у него уже не остава-
лось денег даже на покупку кур. Их купил тот же крестьянин из Бастефаля.
Только одну он не захотел взять.
конец.
была сломана ножка, кость срослась неправильно, и злосчастная курица от-
чаянно хромала. На пригорке возле хлева рядом с Эмилем стоял один из хо-
зяйских мальчишек, вот он и буркнул Эмилю:
лучше всех кур, ей-ей!
Эмилю и схватил его за шиворот:
один день? Погоди, насидишься у меня в столярке!
было поздно. ЛоттаХромоножка стала его собственностью, нравилось это па-
пе или нет.
Шилова Юлия
Гуревич Георгий
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор
Лукин Евгений