или разноса. Набоков рассеянно кивнул, продолжая задумчиво смотреть в угол.
Степан Сергеич осторожненько глянул туда же. У крайнего окна непринужденно
стоял высокий, очень красивый капитан, ничуть не беспокоясь тем, что в его
сторону смотрит сам полковник. Рядом с капитаном в типично нестроевой позе
старался держаться по-военному худощавый парнишка в синем габардиновом
макинтоше. Шляпа глубоко надвинута на лоб, из-под шляпы смотрят ко всему
равнодушные глаза.
Игумнова... Сегодня же примите у него присягу и как можно быстрее сделайте
из него военного человека. Отец пишет, что сын попал в скверную компанию,
выпивает... ну, и женщины. Эту дурь из него надо сурово и безжалостно
выбить, пишет отец.
будь он, этот хлюст, хоть кем, я ни на каплю не уменьшил бы
требовательности.
парнишка вздрогнул и, покраснев, снял шляпу.
этого типа, -- продолжал Шелагин бесстрастным голосом. -- Если человек в
восемнадцать лет бегает за бабами и пьет водку -- это, считай, конченый
человек.
терять надежду.
коридоре красавец капитан догнал Шелагина, потянул комбата за рукав и
примирительно сказал:
плюй в колодец...
и красавец адъютант поспешил скрыться.
с генеральского сына сняли ненужную и вредную на первом курсе роскошь --
черные пышные волосы. Оболваненная машинкой голова казалась уродливо
вытянутой, шея тонкой, уши назойливо длинными. Жалкий и страшный, ходил
Виталий Игумнов по складам и мастерским. К концу дня он был в кирзовых
сапогах, брюках и гимнастерке, получил заляпанную арсенальной смазкой
винтовку. Дрожащим голосом прочел в Ленинской комнате присягу и от жалости к
себе опустил голову.
дух -- это требовать и требовать.
образцовым!
новобранца, прищурился и сказал, что сделает из него настоящего человека.
что теперь им пришла хана. Знаменитый папа глаз не спустит со своего
отпрыска. Вот в одном училище был такой сынок, так -- хотите верьте, хотите
нет -- командир роты дважды стрелялся, спасибо врачам, а то укокошил бы себя
до смерти.
они недостойны советского офицера.
Игумнова. Но именитый курсант сохранил невырванным язык и обширные
воспоминания.
курсант Игумнов начинает выкладывать всякие побасенки. Особым успехом
пользовалась история о том, как один генерал навещал свою возлюбленную.
ноги хорошие... Так генерал, представьте, являл пример воинской дисциплины,
ровно в семнадцать сорок одну подъезжал к дому, два раза в неделю, минута в
минуту, уезжал тоже, как штык, в девятнадцать ноль шесть. Однажды опоздал на
два часа, мы все гадали, что случилось. А однажды вообще не приехал. Так в
доме паника началась, противогазы из сундуков доставали...
Полковник долго его рассматривал. Потом сказал:
плечами.
художественно расписываете посещения одним генералом женщины, живущей, к
несчастью, в вашем доме... Этот генерал мне знаком, более того -- я считаю
его своим другом. Я хорошо знаю этого человека, я воевал с ним. Он храбр,
настойчив, маниакально суров к себе, он душу свою выматывал, сохраняя
солдатские жизни. Он полюбил на склоне лет одинокую женщину, но не может
оставить свою нелюбимую жену. Кто этот генерал, спрашиваю я? Воин, не
щадящий жизни своей ради солдатских жизней, или слюнявый старик с
извращенными вкусами? Кто?
через два дня. Скажете мне, кто вы такой...
гнусный, потому что поступки эти тоже не определяют его полностью.
хорохорился, издевался над бодрыми изречениями типа: живешь по уставу --
заслужишь честь и славу. И изводил комбата.
вспомнил вдруг Степан Сергеич потрясающую деталь. В Америке, по сообщениям
газет, безработные живут в домах из консервных банок. Из стриженых рядов
вывинтился Игумнов и спросил: сколько же тогда стоит в Америке банка
консервов? В другой раз Шелагин, лично встречавшийся с американцами,
рассказал курсантам о варварском отношении бывших союзников к вверенной им
технике. Стволы орудий ржавые, из накатников брызжет масло, заглох мотор у
тягача -- бросают тягач на дороге. Курсанты загалдели: почему? Степан
Сергеич объяснил: американским бизнесменам выгодно, чтоб техника чаще
ломалась, чтоб больше заказов текло в фирмы. Курсанты зашумели сильнее: а
куда штабы смотрят? Опять поднялся Игумнов и серьезнейше заявил, что все --
истинная правда, потому что в американских штабах сидят одни коммунисты, их
туда нарочно засадили монополисты. Курсанты захохотали. Степан Сергеич
опростоволосился, понял это, но объяснить очевидный факт (сам же видел
ржавые стволы!) не мог.
городах в Америке. В десятый раз открывалось личное дело капитана. С какой
стороны ни глянь -- образцовый офицер. С происхождением спокойно -- ни отца,
ни матери, сестра и брат погибли в партизанском отряде, о чем в личном деле
есть соответствующий документ. На оккупированной территории Степан Сергеич
не проживал, в плен не попадал, никто из родственников ни в чем замешан не
был и т. д. и т. п. Кроме того, Шелагин "проявил себя с положительной
стороны" в боях, и за этими невыразительными строчками скрывался героизм
высочайшей пробы, потому что Степан Сергеич героем себя не считал и вроде бы
стыдился рассказывать о своих подвигах. И вообще Шелагин -- существо
исключительное по моральной стойкости. Водку ненавидел, а к женщинам был
равнодушен, вернее, не представлял себе, как это можно отважиться на
что-либо, если женщина не связана с ним узами брака. Роста Степан Сергеич
среднего (сто семьдесят сантиметров), лицо правильное, как-то незаметно
красивое, глаза твердые, возникающие в них временами суетливость и
растерянность объясняются, конечно, недостаточной образованностью. Воинская
одежда сидит на Шелагине ладно, а в особые достоинства можно записать
феноменальную память на цифры, что в артиллерии немаловажно.
затравки поругает Евсюков генеральского сынка и ждет, что ответит ему Степан
Сергеич. А тот удивляется:
Как, Вася, по-твоему, а?
Только у пьяных замечал Степан Сергеич такое восторженное внимание к словам
собеседника. Сидит пьяный, слушает пьяного же друга, и лицо его проясняется
восторгом понимания, душа упивается чужими словами, глаза горят торжеством
проникновения в чужие мысли, а душа волнуется, трепещет, ждет паузы, чтобы
излиться навстречу.
понижал голос: -- Ди-а-лек-ти-ка. Понял? Что говорит вождь? Чем ближе мы к
победе нового строя, тем острее классовая борьба, тем, естественно, и больше
классовых врагов. Ди-а-лек-тика.
получается, что при коммунизме врагов будет полным-полно?
понимаешь. Не по-ни-ма-ешь.
он с батей в Берлине и в Варшаве... Там и завербовали.