Чтение 2–й страницы книги ~Поводырь для крокодила~

- Цоколь полированного красного гранита трещинами пошел.

- Поднимай войско, - крикнул Митуса, - да иди спасать Киев!..

НИКТО НЕ СМЕЯЛСЯ.

- По буграм и ухабам, спотыкаясь о каменные выступы и
проваливаясь в трещины, полз муравей. Это была еще не самая худшая из
дорог, но уныние и нескончаемость пути раздражали его. Легко представить,
какими словами он честил дорогу, на которую забрел случайно и бесплодие
которой он теперь сознавал. И невдомек ему было, глупому муравью, что он
давно уже полз по лику Венеры, который люди считали прекрасным.
- Приезжий отстранился от муравья, потянулся с хрустом,
снял с цоколя мешок и спрыгнул. Мраморная Венера хорошо печаталась на фоне
черной зелени придорожных посадок. Красивая женщина, спокойная. Он
одобрительно похлопал ее по плечу и двинулся дальше.
- Он заснул у придорожного памятника Венере, и ему
приснился нелепый сон. Он вообще был любитель поспать и видел во сне много
интересного. На этот раз ему приснилась история про Адама и Еву. Это было
занятно. Все сходилось. Адам и Ева оказались биологическими киберами.
Дьявол - это сошедший с ума сотрудник лаборатории. Он не устоял перед
искушением сводничества, испортил великий эксперимент и вернул людей к
низшим формам размножения. Все получалось. Ад - свалка бракованных
биокиберов, не желавших самоусовершенствоваться, Чистилище - ремонтная
мастерская, Рай - это мир самообновляющихся цивилизаций. У Адама и Евы не
было пупков - они созданы дискретно, а ребро Адама - это просто отросток,
саженец, как у дерева.
- Он перестал бормотать и размахивать руками потому, что
услышал звук, обрадовавший его, как дружеский оклик... Он сначала не
поверил своим ушам и застыл на месте. Но звук нарастал, приближался, пел,
ликовал, и вот из-за поворота появился автомобиль. Настоящий автомобиль,
хорошей обтекаемой формы, с промытым ветровым стеклом, в котором плясали
утренние розовые зайчики, с бензиновым хвостом, после которого еще
пронзительней запах зелени по утрам... Автомобиль - несмотря на то, что
прошло столько лет, автомобиль - хотя кто-то, может быть, додумался до
вечного двигателя, и, значит, никакого бензина быть не может, и транспорт
должен стать другим... Автомобиль приближался.
- Приезжий выскочил на середину и замахал руками. Шофер
тормознул.
- "Интересно, - подумал приезжий, - а деньги у них есть?"
- До города сколько возьмешь?
- Сговоримся. Рубля полтора дашь, и ладно. Хлопнула дверца. Приезжий
поерзал на сиденье. Ему казалось, что он вернулся домой и достаточно
завернуть за поворот, как въедешь в город, лучше которого быть не может.
Потому что это твой город.
- Шоссе полетело им навстречу. Приезжий закрыл глаза.
...Он уже несколько часов шел по этой дороге, на которой ничего не
происходило, и даже начал немножко беспокоиться, хотя давно уже был
человеком спокойным и непредприимчивым. Потому что ничего у него не вышло
из необыкновенных планов и затей, за которые он брался когда-то. Разрыв
мечты и действительности - вот как это называлось. Никак их не увяжешь,
черт возьми. Только полз по буграм и ухабам и проваливался в трещины. И
хотя он сам давно уже подозревал, что ползет по лику Венеры, но никак не
мог выбрать точку, откуда это ему было бы видно. И вот он один шел по
дороге, размахивая спичечной коробкой, зажатой в кулаке, и глядя по
сторонам со слегка испуганным дружелюбием.
- Ему бросалось в глаза отсутствие многоэтажных зданий.
И отсутствие любопытства. И еще многое отсутствовало из того, что он ожидал
увидеть. Новинки в транспорте, необыкновенные одежды, людские скопления.
- Нигде ни следа строек или полевых работ. Хоть бы
заводская труба на горизонте, хоть бы дорогу чинили. Ничего. Только один
раз шоссе перешла неоседланная лошадь, остановилась и иронически посмотрела
на него.
- Я вижу, ты умница, - сказал он. Лошадь кивнула головой и протянула для
рукопожатия переднее копыто.
- Ты опять попала в точку.
- Лошадь громко засмеялась и побежала прочь, мотая
хвостом. Ржание затихало вдали.
- Он шел робким провинциалом по совершенно незнакомой
стране. Сами понимаете, если вы давно не были в знакомых местах, вы вправе
рассчитывать на большие перемены.
- ...Крутой поворот. Приезжий
открыл глаза. Впереди в розовом сиянии рассвета встал город, лучше которого
быть не может. Его город. Это, конечно, невозможно, но все-таки приятно
думать так. До первых домов окраины было километра три, не больше.
- Приезжий был рад, что видит людей, старых знакомых.
Признаться, он побаивался. А вдруг за эти годы людей стали выводить в
колбах. Наука так шагнула вперед!
- А детей у вас как рожают? - спросил он. - В колбах?
- Детей? Почему в колбах?
- Наука ведь так шагнула вперед.
- Шагнула, - с неохотой сказал водитель. - Только и делает, что шагает. Тут
вот один мужчина мышей заставил размножаться почкованием. Как амеб. Берет у
мыши косточку и клетчатку и воссоздает новую. Считает, что так могут и люди.
- Из ребра?
- Из ребра. Как у Адама и Евы. Многие верят... Отпусти, - сказал он
приезжему. Потому что тот вцепился в ручку двери, даже пальцы побелели. -
Откроешь ненароком - вывалишься.
- Приезжий понял - это его сон. Становилось жутковато.
Он потер глаза.
- Фу, черт, - сказал он. - Не выспался. Чушь всякая лезет в голову.
- Приближались первые строения.
- Останови, пожалуйста, - попросил приезжий. - В город надо входить пешком.
- Он вылез и расплатился, стараясь проделать это
небрежно, и шофер не удивился и взял деньги, выпущенные много лет назад. Да
что у них, ничего не изменилось, что ли, черт их побери? Может, ему просто
приснилось, что он долго отсутствовал? Ну да, приснилось. А сумасшедшие
ночи размышлений, а годы исследовании, а тонны книг, прочитанных от корки
до корки? А странствия, а усталость, а то, что он себя в зеркале не узнает?
Смеетесь, граждане? Он оглянулся по сторонам - никто не смеялся.

И НАЧАЛСЯ БОЙ.

- Движется войско по степи.
- Пыль стоит столбом.
- Впереди едет князь Рюрик, бунчуки реют по ветру, в
бубны бьют передовые конники.
- Вот выехали на дорогу,, укатанную многими телегами, и
из-за холма показалось другое войско, которое тоже спешило к великому Киеву.
- Хотя и это войско русское, но встали передовые кони, а
за ними и все.
- И два войска без радости смотрят друг на друга.
- Потому что князь Рюрик встретил брата своего.
- И нет для него большего врага, чем брат его, князь
Давыд.
- И встал на дороге словутный певец Митуса, и воины все
узнали его.
- Горит... Горит Киев, - сказал Митуса. - Черная туча стоит над городом, а
войска ваши врозь смотрят... Ты, Буй Рюрик, и ты, Давыд! Не ваши ли
хоробрые дружины рыкают, будто туры, саблями раненные. Не ваши ли дружины
по самые золотые шлемы во вражьей крови шли! Так отомстите, князья, за
обиду нашу! За землю русскую!
- Тихо в поле, голос Митусы слышен.
- Тут подскакал из Киева гонец на запененном коне.
- Тут прибежали из Киева пыльные скороходы с
окровавленными ногами.
- Не смотрят на них князья.
- А смотрят они друг на друга, как лютые волки, и мечи
их вынуты наполовину.
- Глядят войска в разные стороны. И ни одно не спешит в
сторону боя.
- И тогда закричал Митуса:
- Вы князья, Всеславовы внуки!.. Спустить вам стяги свои и мечами
посрамленными рыть землю... Ибо отвержены вы от дедовой славы!.. Это вы
своими крамолами принялись наводить поганых на землю русскую, отчизну
Всеславову! Из-за распрей ваших идет беда от татарской земли незнаемой!
- Но берет князь Рюрик поводья на себя и, вздыбив коня,
заворачивает войско назад.
- И скачет прочь войско, пыль поднимая до небес.
- И стоит в пыли старый певец.
- ...Горит Киев...
- Горит Киевская лавра. Черноризцы вздымают кресты.
Неумолчно звонят колокола, и гарь ложится на старые храмы.
- ...В воздухе свистят стрелы, и
крутится густая пыль, скрывая картину убийства. Снова дико зазвучали трубы
славян. Как безумные они рвутся вперед. В свалке ножи ударяются о ножи, и
панцири разлетаются от тяжких ударов мечей. Там пешие бросаются и
закалывают снизу коней, а падающим всадникам вонзают нож в швы их доспехов.