Чтение 2–й страницы книги ~Мертвые все одного цвета~

прямо за ней и схватил его руку как раз тогда, когда он собирался дать ей сдачи.
Тут я все повернул на свой манер. Сработал я неплохо, хотя ему можно было и
посочувствовать.
А в кабинке было на что поглазеть. Та парочка сил не пожалела. Платье у девки
было задрано до сисек, сразу видать, что палаша ее был из ирландцев, весь в
рыжих веснушках и с красивыми голубыми глазами. Тип лежал на ней и слюнявил ей
живот. Наверное, клиент он был хороший: так помещение загадить, не всякий
сумеет.
Они буквально купались в виски, и тип еще был ничего, получше девки, да и то
лишь потому, что лежал сверху.
Я отбросил того парня, которого продолжал держать, прямо в стену. Он в нее так и
влип. У меня создалось впечатление, что одна его рука не больно-то слушается. Во
всяком случае, он тряс другой рукой и ему как раз ее хватало, чтобы удержаться.
Остальные четверо, кажется, ничего и не заметили, а Ник жестом приказал Максине
заткнуться; он знал, как это делать.
- Не пора ли вам по домам?
Я бросил это прямо в рожу первому из четырех оставшихся. Он даже и не
шевельнулся. Я оглянулся и поймал взгляд Ника. Все в порядке. Можно начинать.
- А ну, валите отсюда, все четверо!
Я схватил сразу двоих, каждого под мышку, и дотащил их до лестницы. Ник взялся
сам спустить их вниз. Он прекрасно умеет обращаться с дубинкой. Даже если ты
наполовину оглушен, то по лестнице всегда можно спуститься без малейшего риска.
Я думаю, что ноги двигаются в силу рефлекса, или из-за привычки получать по
кумполу,
Я передал Нику двух следующих. За столами продолжали играть, как ни в чем не
бывало. Как только я начинал действовать, клиенты Ника становились хорошо
воспитанными. Очень сдержанными и неболтливыми. Только эти два идиота в кабинке
продолжали вовсю разыгрывать комедию.
Ладно, теперь их очередь.
Я вошел в кабинку, перешагнув через них. Самец не особо трепыхался. Я схватил
его, посадил на стул и застегнул ему пиджак. А что еще было делать? Я хотел
поступить точно также с девкой, но это оказалось далеко не так просто. Как
только я к ней прикоснулся, она стала извиваться как червяк, тыкаться мне в ноги
и пытаться повалить меня на себя. Девка была что надо. К Нику она захаживала
нечасто, но довольно аккуратно. Не знаю как ее звали.
- Ну, ну,- сказал я.- Будь паинькой, детка.
- Да брось ты...
Она отчаянно смеялась, цеплялась за меня, трясла меня, как грушу. Устоять было
трудно, потому что, не совру, было на что посмотреть, но мне удалось одернуть ей
юбку и прикрыть ляжки.
- В постельку, красавица, спатки.
- Ага. Отвези меня домой.
- Этот господин тебя и отвезет.
- Нет, не он... Он ни на что не годен, В дупель пьян...
Я поднял ее с полу и усадил на стул рядом с тем типом. Но он-то был, как
мертвый, кроме шуток.
Вот и Ник появился.
- Те четверо на улице.- сказал он.- Теперь выкидывай этих,
- Она еще ничего... но мужик не очень стоит на ногах.
- Выводи,- приказал Ник. Я подхватил типа под мышки, а девица вцепилась мне в
плечо. И давай мне бицепсы щупать.
- Его тачка на улице. Идем, покажу.
- Давай вперед,- сказал я ей.
Двоих сразу тащить - это вам не хаханьки. Хорошо еще, что она могла идти, хотя и
не очень.
Я спустился с ними по лестнице и прошел в коридор за стойкой бара: оттуда тоже
можно было выйти.
- Ну, где эта тачка?
Несколько минут она искала ее взглядом.
- Вон та, синяя.
На этот раз точно, та самая. Но клиенту моему свежий воздух не шибко помог.
Девка открыла переднюю дверцу.
- Сажай его сюда.
Я втолкнул его, как мог, и он растянулся на сидении.
- Не довезет он тебя.
Она еще сильнее вцепилась в меня.
- И что теперь делать?
- Да он очухается.
Я был настроен оптимистически.
- Побудь со мной, мне страшно. А может, ты меня отвезешь?
- Это как же?
- Да на его тачке.
Мне уже надоело. Я хотел спать. Я хотел вернуться к жене. Проклятая работенка!..
Она терлась об меня, как сучка во время течки.
- Отстань,- сказал я.
- Поехали.
Она влезла в машину, не отпуская моей руки. От нее разило виски и духами, но мне
ее уже почти хотелось. Совсем захотелось, когда она опрокинулась на сиденье и
одним жестом оторвала подол своего платья. В проволоке и набивке на грудях она
отнюдь не нуждалась.
- Постои,- сказал я.- Давай отыщем местечко поспокойней.
- Иди сюда... Сейчас иди. Я больше не могу ждать.
- Пять минут подождешь.
Она засмеялась легким низким смехом, столь возбуждающим, что мои руки дрожали,
когда я открывал переднюю дверцу... Я выжал газ и мы домчались до Центрального
парка. Так было проще всего. Мы даже не захлопнули дверцу, когда вылезли из
колымаги. Я овладел ею на земле в первом же попавшемся темном уголке.
Было не слишком жарко, но мы настолько прижимались друг к другу, что я видел,
как ее кожа дымится в холодном воздухе. Ее ногти впивались мне в спину сквозь
сукно пиджака. Она совсем не предохранялась. Мне это нравилось.
III
На этом дело и кончилось в тот вечер. Я вернулся к Нику на тачке того типа. Он
все еще дрых, а девка тоже на ногах не держалась. От меня несло виски и бабой. Я
оставил их перед дверью и поднялся наверх, для очистки совести. Все спокойно. Я
спустился вниз. Там уже никого не было. Можно отправляться спать.
Джим зевал, натягивая пиджак.
- Неслабый вечерок,- сказал я.
- Ничего особенного, - подвел итог Джим.
- Ничего,- повторил я.
Ничего. Ничего, если не считать, что сегодня исполнилось как раз пять лет. Пять
лет, как никто меня не расколол. Пять лет, как я бью им морду и трахаю их баб. Я
машинально ударил кулаком в стену. Но удар получился сильный и я, чертыхаясь,
затряс рукой. Они одержали верх.
Я был больше белый, чем они, потому что теперь мне нравилось быть белым. Хотя, в
общем-то, что такого?
Плевать мне на все это. Просто плевать. Не так уж плохо быть белым. Иметь белую
женщину в своей постели. Белого ребенка, который преуспеет в жизни.
Чего это Джим продолжает зевать?
- Спокойной ночи...- сказал я ему.
Я толкнул дверь, потянулся и вышел. Станция метро была недалеко.
Жена тоже была недалеко. Побаливала поясница... Ее ногти в моей спине... Нет, я
был еще в форме.
Весной, в Нью-Йорке - как нигде.
Метро. Четверть часа. Опять люди. Моя улица. Мой дом. Тихий и спокойный. Запах
виски висит там на вешалке вместе с моим смокингом. Но на моих руках еще остался
запах женщины. Запах дочери голубоглазого ирландца. Я поднялся на три этажа, не
поднимая шума. Как всегда одним махом. Я был в полной спортивной форме. Ключи
звякали в кармане. Три моих ключа. Нужный я распознал по толщине. Вот этот.
Дверь открылась... Сама собой,
Я закрыл толстую дверь и, не зажигая света, направился на ощупь в ванную. А
потом я споткнулся в темноте о растянувшееся тело и упал. Прямо на него.
Я высвободился в одну секунду и бросился к выключателю. Вспыхнул свет. Я застыл
на месте, как приклеенный. Он и не проснулся, но стал храпеть. Пьяный, вне
всякого сомнения. Грязный черномазый. Ричард. Он был в перепачканном костюме и
исхудавший. Я чувствовал его запах оттуда, где стоял. Сердце неравномерно билось
в груди, прыгало, как затравленный зверь, и я не смел сделать ни шагу, не
решался приблизиться. Я не смел пойти выяснить, знает ли уже Шейла правду. За
мной был шкаф. Я открыл его, не сводя глаз с Ричарда, и ощупью ухватил бутылку
ирландского виски. Я выпил... четыре, пять глотков. Ричард валялся передо мной,
а из спальни не доносилось никакого шума, хотя дверь была закрыта. Все было
мертво, все спало вокруг меня, Я посмотрел на свои руки. Потрогал лицо.
Посмотрел на Ричарда и засмеялся, потому что это был мой брат, и он разыскал
меня. Он зашевелился, и я подошел к нему. Я поднял его одной рукой. Он еще
наполовину спал, и я его встряхнул как следует.
- Проснись, скотина.
- Что такое? - сказал он. Он раскрыл глаза и увидел меня. Его лицо сохраняло
прежнее выражение.
- Какого черта тебе здесь понадобилось?
- Я нашел тебя. Дан. Видишь, я тебя нашел. Господу было угодно, чтобы я тебя
нашел.
- Где Шейла?
- Кто такая Шейла? - спросил он.
- Кто тебе открыл?
- Я вошел... никого не было.
Я бросил его и побежал в спальню. На комоде, на обычном месте, лежала записка от
Шейлы: <Мы с беби у мамы. Целую>.
Пришлось уцепиться за комод. С головой еще было куда ни шло, а ноги совсем не
держали. Я медленно вернулся в прихожую.
- Убирайся отсюда!
- Но, Дан...