Чтение 2–й страницы книги ~Чума~

пометы тяжелого недуга.

- Постарайся, если можешь, заснуть, - сказал он. - В одиннадцать при-
дет сиделка, и я отвезу вас обеих на вокзал к двенадцатичасовому поезду.

Он коснулся губами чуть влажного лба. Жена проводила его до дверей
все с той же улыбкой.

Наутро, семнадцатого апреля, в восемь часов привратник остановил про-
ходящего мимо доктора и пожаловался ему, что какие-то злые шутники подб-
росили в коридор трех дохлых крыс. Должно быть, их захлопнула особенно
мощная крысоловка, потому что они все были в крови. Привратник еще с ми-
нуту постоял в дверях, держа крыс за лапки, он, видимо, ожидал, что зло-
умышленники выдадут себя какими-нибудь ядовитыми шутками. Но ровно ниче-
го не произошло.

- Ладно, погодите, - пообещал мсье Мишель, - я их непременно поймаю.

Заинтригованный этим происшествием, Риэ решил начать визиты с внешних
кварталов, где жили самые бедные его пациенты. Мусор оттуда вывозили
обычно много позже, чем из центра города, и автомобиль, кативший по пря-
мым и пыльным улицам, чуть не задевал своими боками стоявшие на краю
тротуара ящики с отбросами. Только на одной из улиц, по которой ехал
доктор, он насчитал с десяток дохлых крыс, валявшихся на грудах очистков
и грязного тряпья.

Первого больного, к которому он заглянул, он застал в постели в ком-
нате, выходившей окнами в переулок, которая служила и спальней и столо-
вой. Больной был старик испанец с грубым изможденным лицом. Перед ним на
одеяле стояли две кастрюльки с горошком. Когда доктор входил, больной,
полусидевший в постели, откинулся на подушки, стараясь справиться с
хриплым дыханием, выдававшим застарелую астму. Жена принесла тазик.

- А вы видели, доктор, как они лезут, а? - спросил старик, пока Риэ
делал ему укол.

- Верно, - подтвердила жена, - наш сосед трех подобрал.

Старик потер руки.

- Лезут, во всех помойках их полно! Это к голоду!

Риэ понял, что о крысах говорит уже весь квартал. Покончив с визита-
ми, доктор возвратился домой.

- Вам телеграмма пришла, - сказал мсье Мишель.

Доктор осведомился, не видал ли он еще крыс.

- Э-э, нет, - ответил привратник. - Я теперь в оба гляжу, сами пони-
маете. Ни один мерзавец не сунется.

Телеграмма сообщала, что завтра прибывает мать Риэ. В отсутствие
больной жены дом будет вести она. Доктор вошел к себе в квартиру, где
уже ждала сиделка. Жена была на ногах, она надела строгий английский
костюм, чуть подкрасилась. Он улыбнулся ей.

- Вот и хорошо, - сказал он, - очень хорошо.

На вокзале он посадил ее в спальный вагон. Она оглядела купе.

- Пожалуй, слишком для нас дорого, а?

- Так надо, - ответил Риэ.

- А что это за история с крысами?

- Сам еще не знаю. Вообще-то странно, но все обойдется.

И тут он, комкая слова, попросил у нее прощения за то, что недоста-
точно заботился о ней, часто бывал невнимателен. Она покачала головой,
словно умоляя его замолчать, но он все-таки добавил:

- Когда ты вернешься, все будет по-другому. Начнем все сначала.

- Да, - сказала она, и глаза ее заблестели. - Начнем.

Она повернулась к нему спиной и стала смотреть в окно. На перроне су-
етились и толкались пассажиры. Даже в купе доходило приглушенное пыхте-
ние паровоза. Он окликнул жену, и, когда она обернулась, доктор увидел
мокрое от слез лицо.

- Не надо, - нежно проговорил он.

В глазах ее еще стояли слезы, но она снова улыбнулась, вернее, чуть
скривила губы. Потом прерывисто вздохнула.

- Ну иди, все будет хорошо.

Он обнял ее и теперь, стоя на перроне по ту сторону вагонного окна,
видел только ее улыбку.

- Прошу тебя, - сказал он, - береги себя.

Но она уже не могла расслышать его слов.

При выходе на вокзальную площадь Риэ заметил господина Огона, следо-
вателя, который вел за ручку своего сынишку. Доктор осведомился, не уез-
жает ли он. Господин Отон, длинный и черный, похожий на человека светс-
кого, как некогда выражались, и одновременно на факельщика из похоронно-
го бюро, ответил любезно, но немногословно:

- Я встречаю мадам Отон, она ездила навестить моих родных.

Засвистел паровоз.

- Крысы... - начал следователь.

Риэ шагнул было в сторону поезда, но потом снова повернул к выходу.

- Да, но это ничего, - проговорил он.

Все, что удержала его память от этой минуты, был железнодорожник,
несший ящик с дохлыми крысами, прижимая его к боку.

В тот же день после обеда, еще до начала вечернего приема, Риэ принял
молодого человека - ему уже сообщили, что это журналист и что он заходил
утром. Звался он Раймон Рамбер. Невысокий, широкоплечий, с решительным
лицом, светлыми умными глазами, Рамбер, носивший костюм спортивного пок-
роя, производил впечатление человека, находящегося в ладах с жизнью. Он
сразу же приступил к делу. Явился он от большой парижской газеты взять у
доктора интервью по поводу условий жизни арабов и хотел бы также полу-
чить материалы о санитарном состоянии коренного населения. Риэ сказал,
что состояние не из блестящих. Но он пожелал узнать, прежде чем продол-
жать беседу, может ли журналист написать правду.

- Ну ясно, - ответил журналист.

- Я имею в виду, будет ли ваше обвинение безоговорочным?

- Безоговорочным, скажу откровенно, - нет. Но хочу надеяться, что для
такого обвинения нет достаточных оснований.

Очень мягко Риэ сказал, что, пожалуй, и впрямь для подобного обвине-
ния оснований нет; задавая этот вопрос, он преследовал лишь одну цель -
ему хотелось узнать, может ли Рамбер свидетельствовать, ничего не смяг-
чая.

- Я признаю только свидетельства, которые ничего не смягчают. И поэ-
тому не считаю нужным подкреплять ваше свидетельство данными, которыми
располагаю.

- Язык, достойный Сен-Жюста 3, - улыбнулся журналист.

Не повышая тона, Риэ сказал, что в этом он ничего не смыслит, а гово-
рит он просто языком человека, уставшего жить в нашем мире, но, однако,
чувствующего влечение к себе подобным и решившего для себя лично не ми-
риться со всяческой несправедливостью и компромиссами. Рамбер, втянув
голову в плечи, поглядывал на него.

- Думаю, что я вас понял, - проговорил он не сразу и поднялся.

Доктор проводил его до дверей.

- Спасибо, что вы так смотрите на вещи.

Рамбер нетерпеливо повел плечом.

- Понимаю, - сказал он, - простите за беспокойство.

Доктор пожал ему руку и сказал, что можно было бы сделать любопытный
репортаж о грызунах: повсюду в городе валяются десятки дохлых крыс.

- Ого! - воскликнул Рамбер. - Действительно интересно!

В семнадцать часов, когда доктор снова отправился с визитами, он
встретил на лестнице довольно еще молодого человека, тяжеловесного, с
большим, массивным, но худым лицом, на котором резко выделялись густые
брови. Доктор изредка встречал его у испанских танцовщиков, живших в их
подъезде на самом верхнем этаже. Жан Тарру сосредоточенно сосал сигаре-
ту, глядя на крысу, которая корчилась в агонии на ступеньке у самых его
ног. Тарру поднял на доктора спокойный, пристальный взгляд серых глаз,
поздоровался и добавил, что все-таки нашествие крыс - любопытная штука.

- Да, - согласился Риэ, - но в конце концов это начинает раздражать.

- Разве что только с одной точки зрения, доктор, только с одной.
Просто мы никогда ничего подобного не видели, вот и все. Но я считаю
этот факт интересным, да-да, весьма интересным.

Тарру провел ладонью по волосам, отбросил их назад, снова поглядел на
переставшую корчиться крысу и улыбнулся Риэ.

- Вообще-то говоря, доктор, это уж забота привратника.

Доктор как раз обнаружил привратника у их подъезда, он стоял, присло-
нясь к стене, и его обычно багровое лицо выражало усталость.

- Да, знаю, - ответил старик Мишель, когда доктор сообщил ему о новой
находке. - Теперь их сразу по две, по три находят. И в других домах то
же самое.

Вид у него был озабоченный, пришибленный. Машинальным жестом он тер
себе шею. Риэ осведомился о его самочувствии. Нельзя сказать, чтобы он
окончательно расклеился. А все-таки как-то ему не по себе. Очевидно, это
его заботы точат. Совсем сбили с панталыку эти крысы, а вот когда они
уберутся прочь, ему сразу полегчает.

Но на следующее утро, восемнадцатого апреля, доктор, ездивший на вок-
зал встречать мать, заметил, что мсье Мишель еще больше осунулся: теперь
уж с десяток крыс карабкались по лестницам, видимо, перебирались из под-
вала на чердак. В соседних домах все баки для мусора полны дохлых крыс.
Мать доктора выслушала эту весть, не выказав ни малейшего удивления.

- Такие вещи случаются.

Была она маленькая, с серебристой сединой в волосах, с кроткими чер-
ными глазами.

- Я счастлива повидать тебя, Бернар, - твердила она. - И никакие кры-
сы нам не помешают.

Сын кивнул: и впрямь с ней всегда все казалось легким.

Все же Риэ позвонил в городское бюро дератизации, он был лично знаком
с директором. Слышал ли директор разговоры о том, что огромное количест-
во крыс вышли из нор и подыхают? Мерсье, директор, слышал об этом, и да-