пристальнее глядел в окно, "о. к сожалению, в зрелище утреннего тумана,
скрывшего даже противоположную сторону узкой улицы, нельзя было. почерпнуть
бодрости и уверенности. "Уже семь ча-сов,-- сказал он себе, когда снова
послышался бой будиль-ника,-- уже семь часов, а все еще такой туман". И
несколь-ко мгновений он полежал спокойно, слабо дыша, как будто ждал от
полной тишины возвращения действительных и естественных обстоятельств.
должен во что бы то ни стало окончательно покинуть кровать. Впрочем, к тому
времени из конторы уже придут справиться обо мне, ведь контора откры-вается
раньше семи". И он принялся выталкиваться из кровати, раскачивая туловище по
всей его длине равномер-но. Если бы он упал так с кровати, то, видимо, не
повре-дил бы голову, резко приподняв ее во время падения. Спина же казалась
достаточно твердой; при падении на ковер с ней, наверно, ничего не случилось
бы. Больше всего беспокоила его мысль о том, что тело его упадет с грохо-том
и это вызовет за всеми дверями если не ужас, то уж, во всяком случае,
тревогу. И все же на это нужно было решиться.
походил скорей на игру, чем на утоми-тельную работу, нужно было только
рывками раскачивать-ся,-- он подумал, как было бы все просто, если бы ему
помогли. Двух сильных людей -- он подумал об отце и о прислуге -- было бы
совершенно достаточно; им пришлось бы только, засунув руки под выпуклую его
спину, снять его с кровати, а затем, нагнувшись со своей ношей, по-дождать,
пока он осторожно перевернется на полу, где его ножки получили бы, надо
полагать, какой-то смысл. Но даже если бы двери не были заперты, неужели он
дей-ствительно позвал бы кого-нибудь на помощь? Несмотря на свою беду, он не
удержался от улыбки при этой мысли.
должен был Окончательно решиться, когда с парадного донесся звонок. "Это
кто-то из фирмы",-- сказал он себе и почти застыл, но зато его ножки
заходи-ли еще стремительней. Несколько мгновений все было тихо. "Они не
отворяют",-- сказал себе Грегор, отдаваясь ка-кой-то безумной надежде. Но
потом, конечно, прислуга, как всегда, твердо прошагала к парадному и
открыла. Грегору достаточно было услыхать только первое приветственное слово
гостя, чтобы тотчас узнать, кто он: это был сам уп-равляющий. И почему
Грегору суждено было служить в фирме, где малейший промах вызывал сразу
самые тяжкие подозрения? Разве ее служащие были все как один про-хвосты,
разве среди них не было надежного и предан-ного человека, который, хоть он и
не отдал делу несколь-ких утренних часов, совсем обезумел от угрызений
совести и просто не в состоянии покинуть постель? Неужели не-достаточно было
послать справиться ученика-- если та-кие расспросы вообще нужны,-- неужели
непременно дол-жен был прийти сам управляющий и тем самым показать всей ни в
чем не повинной семье, что расследование этого подозрительного дела по силам
только ему? И больше от волнения, в которое привели его эти мысли, чем
по-настоя-щему решившись, Грегор изо всех сил рванулся с крова-ти. Удар был
громкий, но не то чтобы оглушительный. Падение несколько смягчил ковер, да и
спина оказалась эластичнее, чем предполагал Грегор, поэтому звук получился
глухой, не такой уж разительный. Вот только голову он держал недостаточно
осторожно и ударил ее; он по-терся ею о ковер, досадуя на боль.
произойти нечто подобное тому, что случи-лось сегодня с ним, Грегором; ведь
вообще-то такой воз-можности нельзя было отрицать. Но как бы отметая этот
вопрос, управляющий сделал в соседней комнате несколько решительных шагов,
сопровождавшихся скрипом его лаки-рованных сапог. Из комнаты справа,
стремясь предупре-дить Грегора, шептала сестра:
услыхала сестра, он не отважился.
управляющий. Он спрашивает, почему ты не уехал с утренним поездом. Мы не
знаем, что ответить ему. Впрочем, он хочет поговорить и с тобой лично.
Поэто-му, пожалуйста, открой дверь. Он уж великодушно изви-нит нас за
беспорядок в комнате.
говорить у двери.-- Поверьте мне, господин управляющий, ему нездоровится.
Разве иначе Грегор опоздал бы на поезд! Ведь мальчик только и ду-мает что о
фирме. Я даже немного сержусь, что он никуда не ходит по Вечерам; он пробыл
восемь дней в городе, но все вечера провел дома. Сидит себе за столом и
молча чи-тает газету или изучает расписание поездов. Единственное
развлечение, которое он позволяет себе,-- это выпилива-ние. За каких-нибудь
два-три вечера он сделал, например, рамочку; такая красивая рамочка, просто
загляденье; она висит там в комнате, вы сейчас ее увидите, когда Грегор
откроет. Право, я счастлива, что вы пришли, господин уп-равляющий; без вас
мы бы не заставили Грегора открыть дверь; он такой упрямый; и наверняка ему
нездоровится, хоть он и отрицал это утром.
шевельнулся, чтобы не пропустить ни одного слова из их разговоров.
Будем надеяться, что болезнь его не опасна. Хотя, с другой стороны, должен
заметить, что нам, коммерсантам,-- то ли к счастью, то ли К несчастью--
Приходится часто в интересах дела просто превозмогать легкий недуг.
нетерпеливый отец и снова постучал в дверь.
в ком-нате справа зарыдала сестра.
постели и еще даже не начала оде-ваться. А почему она плакала? Потому что он
не вставал и не впускал управляющего, потому что он рисковал по-терять место
и потому что тогда хозяин снова стал бы пре-следовать родителей старыми
требованиями. Но ведь по-камест это были напрасные страхи. Грегор был еще
здесь и вовсе не собирался покидать свою семью. Сейчас он, правда, лежал на
ковре, а, узнав, в каком он находится состоянии, никто не стал бы требовать
от него, чтобы он впустил управляющего. Но не выгонят же так уж сразу
Грегора из-за этой маленькой невежливости, для которой позднее легко
найдется подходящее оправдание! И Грегору казалось, что гораздо разумнее
было бы оставить его сейчас в покое, а не докучать ему плачем и уговорами.
Но ведь всех угнетала -- и это извиняло их поведение -- имен-но
неизвестность.
голос,-- в чем дело? Вы заперлись в своей комнате, отвечаете только "да" и
"нет", доставляете своим родителям тяжелые, ненужные волнения и
уклоняе-тесь-- упомяну об этом лишь вскользь-- от исполнения своих служебных
обязанностей поистине неслыханным об-разом. Я говорю сейчас от имени ваших
родителей и ва-шего хозяина и убедительно прошу вас немедленно объяс-ниться.
Я удивлен, я поражен! Я считал вас спокойным, рассудительным человеком, а
вы, кажется, вздумали выкидывать странные номера. Хозяин, правда, намекнул
мне сегодня утром на возможное объяснение вашего прогула -- оно касалось
недавно доверенного вам инкассо,-- но я, право, готов был дать честное
слово, что это объяснение не соответствует действительности. Однако сейчас,
при виде вашего непонятного упрямства, у меня пропадает вся-кая охота в
какой бы то ни было мере за вас заступаться. А положение ваше отнюдь не
прочно. Сначала я намере-вался сказать вам это с глазу на глаз, но поскольку
вы заставляете меня напрасно тратить здесь время, я не вижу причин утаивать
это от ваших уважаемых родителей. Ваши успехи "в последнее время были, скажу
я вам, весьма не-удовлетворительны; правда, сейчас не то время года, что-бы
заключать большие сделки, это мы признаем; но такого времени года, когда не
заключают никаких сделок, вообще не существует, господин Замза, не может
суще-ствовать.
от волнения забыл обо всем дру-гом,-- я же немедленно, сию минуту открою.
Легкое недо-могание, приступ головокружения не давали мне возмож-ности
встать. Я и сейчас еще лежу в кровати. Ноя уже со-всем пришел в себя. И уже
встаю. Минутку терпения! Мне еще не так хорошо, как я думал. Но уже лучше.
По-думать только, что за напасть! Еще вчера вечером я чув-ствовал себя
превосходно, мои родители это подтвердят, нет, вернее, уже вчера вечером у
меня появилось какое-то предчувствие. Очень возможно, что это было заметно.
И почему я не уведомил об этом фирму! Но ведь всег-да думаешь, что
переможешь болезнь на ногах. Господин управляющий! Пощадите моих родителей!
Ведь для упре-ков, которые вы сейчас мне делаете, нет никаких основа-ний;
мне же и не говорили об "том ни слова. Вы, наверно, не видели последних
заказов, которые я прислал. Да я еще и уеду с восьмичасовым поездом,
несколько лишних часов сна подкрепили мои силы. Не задерживайтесь, гос-подин
управляющий, я сейчас сам приду а фирму, будьте добры, так и скажите и
засвидетельствуйте мое почтение хозяину!
говорит, он легко -- видимо, наловчившись в кровати-- приблизился к сундуку
и попытался, опираясь на него, выпрямиться во весь рост. Он действительно
хо-тел открыть дверь, действительно хотел выйти и погово-рить с управляющим;
ему очень хотелось узнать, что ска-жут, увидев его, люди, которые сейчас так
его ждут. Если они испугаются, значит, с Грегора уже снята ответствен-ность
и он может быть спокоен. Если же они примут все это спокойно, то, значит, и
у него нет причин волноваться и, поторопившись, он действительно будет на
вокзале в восемь часов. Сначала он несколько раз соскальзывал с
полированного сундука, но наконец, сделав последний ры-вок, выпрямился во
весь рост; на. боль в нижней части туловища он уже не обращал внимания, хотя
она была очень мучительна. Затем, навалившись на спинку стоявшего поблизости
стула, он зацепился за ее края ножками. Теперь он обрел власть над своим
телом и умолк, чтобы выслушать ответ управляющего.
Шилова Юлия
Махров Алексей
Мичурин Артем
Круз Андрей
Херберт Фрэнк
Рыбаков Вячеслав