read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



выйти Иванова не может. Ее недавно парализовало. Всю левую сторону.
Кровоизлияние у нее было, поэтому ее и парализовало. И вынести ее не улицу
некому - Федя старый уже для этого. Да и незачем ее выносить. На лоджии тоже
воздух. И видно все. И удобно. Она же в кресле сидит. Покормить, помыть,
повернуть, посадить - со всем этим Федя справляется. А на улицу вынести не
может. Хоть всего три ступеньки там. Кое-как на лоджию вывести - это он пока
в состоянии. Выведет, посадит ее в кресло, она и сидит. Молчит. Речь у нее
после кровоизлияния тоже отнялась. Скучно ей сидеть на лоджии и молчать.
Раньше-то она со всеми беседовала. Кто бы ни шел - остановит. Как дела,
спросит, что нового, что где продают. И знала обо всех все. Кто женился, кто
уехал, кто с кем. Умер кто-нибудь - тоже всегда знала. И на все похороны в
округе ходила. Помогать. Если ее не звали, она все равно ходила. Интересно
ей было, что ли?
Федя ей нет-нет, т скажет:
- Рая, оно тебе надо, чужое горе?
А она говорит на это:
- Надо. Я ж, - говорит, - помогаю или что я делаю?
Наверно, дома работы ей не хватало. Поесть сготовит на двоих, приберет
- и кончились дела. А когда-то у нее семья была не то что теперешняя. Как у
людей была семья. То есть у Ивановой две семьи было. Сначала, до войны, у
ней был муж парикмахер, Миша Гольдин, и двое детей - Йося и Фима. А за Федю
это она в самом конце войны вышла, когда совсем уже одна осталась. Вышла и
стала Ивановой. Они хорошо с ним жили. Всю жизнь. Только с детьми не везло.
Ни одного не вырастили из троих. Вдвоем жизнь прожили и на пенсию вышли. А в
старости, конечно, скучновато стало им жить. Поэтому Иванова и суетилась
вечно.
Соседи на этаже все молодые, на работу утром уйдут, а приходят - вечер
давно. Так Иванова - когда за маслом очередь днем выстоит и им заодно
возьмет, когда талоны на сахар и мыло в жэке получит. А то и отоварит их
все. У нее сумка есть на колесах - огромная. Рюкзак, а не сумка. Так она
набьет ее доверху и прет еле-еле. Федя ворчит, а Иванова говорит:
- И чего ты, Иванов, выступаешь? Она ж на колесах. Или тебе повылазило?
Говорят - антисемитизм, антисемитизм, а Федя ее любил. И соседи любили.
Ленка из четвертой квартиры говорила:
- Ой, Раиса Натановна, вы такая хорошая, ну совсем на еврейку не
похожи. И что б мы без вас делали?
Ленка, конечно, дура, но права. Иванова их выручала. У них же у всех
дети. Из школы придут и носятся по двору - собакам хвосты крутят. А на
каникулах весь день без присмотра. Летом еще, допустим, в лагерь их можно
сдать на месяц. Или на два. А потом? Вот Иванова их и пасла. Воспитанием
занималась. Манерам не обучала, а чтоб не дрались или не лезли куда не надо
- следила. И накормит детвору всегда. Ей соседи ключи оставляли. Ну, она
зайдет, разогреет, что там у них есть, и накормит детей. Пускай один раз в
день - и то дело. Оно, может, все это и не так важно, может, дети и сами бы
себе обед разогрели, но матерям спокойнее. И Иванова при деле. Дети ее бабой
Раей звали, а родители их - соседи то есть - те вообще: Ленкин муж картошку
каждый год на зиму привозил на своем КАМАЗе. Привезет и еще в квартиру
затащит, и на лоджию вынесет. Если телевизор или утюг починить - это Валера
из второй всегда пожалуйста. Ладили они, короче, между собой. Не потому, что
зависели как-то там друг от друга, а просто. По-людски. И если б не тот
случай дурацкий, так бы оно и шло, как шло. Может, и кровоизлияния никакого
не случилось бы у Ивановой. И надо ж было Кольке с Темкой пропасть! Вернее,
как пропасть? Не пропасть, а исчезнуть. Только что были - Иванова их видела
- и исчезли. Сперва она ничего такого не подумала. Но час проходит, два -
она их искать. Вечер уже вот-вот, а их как и не было никогда.
Иванова с Федей бегали, бегали, потом мели на скамейку свою у подъезда,
охают и за сердце держатся. Тут и соседи с работы пришли. Сначала Ленка -
она близко работает, в химчистке, за ней Темкина мать - Наташа. Ну, и
началось. Куда ни кинутся - нигде никаких следов. А Иванова сидит на
скамейке, не шевелится - бледная и дышит через раз. Федя очухался малость
после бегов, а она нет.
В общем, мотались они мотались - все на нервах, вот Ленка и отвязалась
на Иванову. По глупости своей:
- Учти, - говорит, - морда жидовская, если не найдется Колька мой, я
тебя сама, своими руками удавлю и глаза повыцарапываю.
И что смешно, она говорит это, а Колька с Темкой у нее за спиной стоят.
Пришли и карасей принесли десяток. Они, оказалось, рыбу ловить ездили. На
катере. Им на мороженое по двадцать копеек оставили, а они на катер сели и
на остров рванули. Рыбу ловить. Иванова отвернулась куда-то, они и рванули.
А когда пришли, и она увидела их, у нее кровоизлияние произошло. Инсульт
называется. Болезнь такая.
Теперь Иванова на улице гулять не может. Парализовало ее после
инсульта.
Федя на лоджию ее выводит. Если погода хорошая. Выведет, посадит в
кресло, она и сидит.


ДОЧКА ШУРА
В шесть часов вечера Виктор Владимирович Лосев поднял свою фуражку с
земли и положил ее к себе на колени. Потом он выскреб из фуражки пальцами
мелочь и пересыпал ее в левый карман штанов. После этого Виктор Владимирович
Лосев встал, расправил и размял коленные и другие суставы, надел фуражку на
лысую голову и потащил ящик из-под молочных бутылок, на котором до этого
сидел, к магазину. Возле подсобного входа Виктор Владимирович Лосев
аккуратно поставил ящик на то самое место, откуда три часа назад его взял,
вышел из магазинного двора и зашел в сам магазин. В магазине он достал из
правого кармана штанов три рубля и авоську и купил полбуханки хлеба, бутылку
сладкой воды "ситро" и около килограмма свежемороженых сардин. А больше в
этом магазине он ничего не купил, и не потому, что у него не было денег,
деньги у него были. А купить в магазине ничего больше нельзя было. Не
продавалось там больше ничего. Правда, на улице, около магазина, продавались
пирожки с капустой, и Виктор Владимирович купил еще и пять пирожков, хотя
ему и нельзя было жареного в пищу употреблять согласно диете. И вот сделал
Виктор Владимирович все эти покупки, сдачу с трех рублей спрятал снова в
правый карман и, откусывая от одного пирожка, медленно пошел по тротуару
домой. А когда Виктор Владимирович домой пришел, его дочки дома не было, и
он этому обрадовался. И сразу стал греть себе чай. Чтоб согреться. Так как
сильно он перемерз за три часа на улице без фуражки. И вот нагрел он себе
чаю, выпил его с еще одним пирожком, потом хлеб, сардины и оставшиеся
пирожки сложил на подоконнике и "ситро" рядом поставил. А закончив эти дела,
он снял с себя всю одежду, исключая штаны и рубашку, и лег на свою лежанку,
так как чай его не согрел, и укрылся своим пальто. Потому что одеяла у него
не было. У него вообще, можно сказать, ничего не было, кроме этой лежанки.
Дочка Виктора Владимировича Шура то, что было в квартире из вещей - все
продала. Только две табуретки самодельные в кухне не смогла продать, стол и
лежанку. И еще раскладушку старую не смогла. Не взял ее ни один человек, и
она, дочка, теперь на ней спала, когда приходила домой сама. А если, бывало,
она кого-нибудь к себе приводила, тогда Виктор Владимирович на раскладушке
спал. А другие вещи - и телевизор, и радио, и холодильник, и мебель - это
все дочка давно продала. А деньги вырученные пропила. Так как она у Виктора
Владимировича была пьяницей. И со всех работ ее за это выгоняли. А последнее
время она уже и не устраивалась никуда, а продавала вещи из дома, пака все
не продала. А когда все ценные вещи в доме кончились, стала она деньги у
Виктора Владимировича просить, с пенсии, а если он ей не давал денег, Шура
пенсию у Виктора Владимировича забирала всю целиком без остатка и пила на
нее, на пенсию, которая равнялась ста восьми рублям в месяц. Небольшая была
у Виктора Владимировича пенсия. Не заработал он большую по состоянию своего
здоровья. У него всегда здоровье было плохое. Его и служить в войне не взяли
по зрению минус семь диоптрий и из-за плоскостопия. И он почти всю жизнь
учителем проработал в школе. Трудовое воспитание преподавал и иногда
рисование вел в некоторых классах. Подрабатывал. Он рисовать с детства любил
и умел. Например, картину Васнецова "Аленушка" один к одному мог изобразить
красками, так, что от настоящей и не отличишь. А пенсии ему насчитали сто
восемь рублей. Правда, будучи в пенсионном возрасте, Виктор Владимирович еще
шесть лет работать продолжал, но потом он заболел, и ему операцию сделали по
поводу удаления желчного пузыря. Три часа делали ему эту сложную операцию, и
после нее он работать перестал, потому что как следует не поправился и все
время плохо себя чувствовал, еле ходил и возможности работать у него не
стало. И Шура к этому времени тоже нигде уже не работала из-за хронического
алкоголизма. Но пенсию у Виктора Владимировича она тогда еще не отнимала, а
продавала все, что ее под руку попадалось. Она только когда трезвела, ела
то, что Виктор Владимирович на свои деньги покупал, а его самого не трогала.
И денег тогда даже и не просила. А Виктор Владимирович сам ей дал однажды
пятерку. Жалко ему стало Шуру. Ее колотило с утра и трясло, и зубами она
стучала, и воду из крана пила без конца. Ну и Виктор Владимирович дал ей эти
пять рублей. Пожалел. И Шура на них пошла и похмелилась и сказала ему
спасибо.
- Ты меня спас, - сказала, - а то б я точно загнулась.
Ну а после этого случая Шура сама уже начала деньги у Виктора
Владимировича просить. А потом и требовать начала. Виктор Владимирович ей
давал, и на жизнь у него совсем ничего не оставалось. А когда деньги
кончались, Шура все равно требовала, чтоб он ей их дал. Виктор Владимирович
говорил, что нету у меня денег, а Шура его не слушала и говорила, что у него
денег много должно быть припрятано и пусть он, говорила, их отдает
по-хорошему. И Виктор Владимирович как-то не вытерпел и отдал ее пятьсот
рублей, которые были у него отложены в надежном месте.
- На, - сказал Шуре, - бери.
Шура взяла деньги у Виктора Владимировича, а Виктор Владимирович у нее
спрашивает:



Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.