по-моему, ссадил с поезда кого-то. Но когда до стрелки оставалось
несколько прыжков, внутренний шепот посоветовал мне свернуть влево. И тут
гранатомет долбанул по тому самому месту, куда я не добрался. И надо же,
именно взрывом стрелку свернуло в нужную сторону, отчего платформы
поцеловались с локомотивом. Кажется, кто-то перед этим еще пытался в меня
попасть и едва не щелкнул по кумполу. А затем я обогнал всех чемпионов по
спринту - секунд за десять сто метров сделал - так что огненный шар,
получившийся из бензиновой цистерны, меня не схарчил.
столовой. Когда я доглатывал сосиску, мина просквозила крышу и попала в
чан с так называемым кофе. Напиток бы настолько омерзительным, что
вражеская плюха только зашипела и не разорвалась.
огороде и я окончательно сообразил - день-то хороший выдался.
со всякой военной всячиной, но, судя по накладной, в один из крытых
вагонов был всунут на станции Ростов гуманитарный груз от какой-то
международной организации. Нередко эти самые гуманитарные грузы мгновенно
растворялись на нашей станции - солдатики считали, что там непременно
имеются курево и спиртяга. После этого надо было доказывать до усрачки,
что иностранные товары станция еще не приняла под свое крыло и за все
отвечает командир эшелона.
гуманитарный этот груз ценнее десятка старших лейтенантов, дал команду
немедленно развести его по адресам. И первым делом - в госпиталь, потому
что речь идет о самой натуральной наркоте.
оставалось надеяться только на холодные объедки.
уже сгруппировались солдафоны, готовые взять гуманитарную помощь на
абордаж.
подлетела ко мне дамочка и заговорила на странном русском языке с ненашими
звуками, интонациями и добавлениями импортных слов.
представительница той самой международной организации, которая должна
следить за распределением гуманитарного добра и зовут ее госпожой Ниной
Леви-Чивитта.
самый российский боец, которому она может доверять больше всего.
автомобиль, одного верзилу-десантника я оставил сторожить раскупоренный
вагон, второй - двухметровый сержант Коля Кукин - разместился на заднем
сидении. Госпожа Леви-Чивитта, повыбирав между моей физиономией и
кукинской, предпочла все-таки усесться рядом со мной.
набравшая на возрастном счетчике три с половиной десятка, со скорыми
движениями, хрипловатым голосом и застывшим выражением неприязни на резких
линиях лица. Мы все ей явно не нравились, она, похоже, считала нас всех
канальями, которые мучают невинных горных "овечек".
маслиновых глаз и приятные обводы фигуры, я на нее не отреагировал. То
есть, если бы неведомая сила приклеила госпожу Леви-Чивитта к дивану и
сдернула штаны, я бы на нее залез не сразу. А вот Коля Кукин бы - сразу, я
это понял, глянув на хитринку, затаившуюся в его усах.
глянул в боковое стекло - к нам на свидание летели три яркие точки.
Какой-то абрек вжарил из "Града"! Голова моя сработала так быстро, что я и
сообразить ничего не успел. Одна рука бросила баранку вправо, другая
зашуровала коробкой скоростей. Проломив какой-то забор под возмущенные
вопли иностранной госпожи, "козлик" проскочил между двух хибар, тут перед
нами появился распахнутый контейнер, в который мы все дружно влетели. А
следом загрохотало, контейнер зашвыряло, в кабине запахло гарью. Однако
стало ясно, что хотя реактивные снаряды поцеловались с поверхностью, мы
из-за этого не разорвались и не раскрошились. Едва устаканилось, я дал
задний ход.
варили самогон для наших войск, обшивка же контейнера явно приняла на себя
осколочный ветер и прилично защитила нас.
серую как упаковочная бумага, а вот Коля продолжал что-то невозмутимо
жевать.
мадам не против.
джигиты нас только попугать хотели.
мы бы не сумели удрать, capisci.
причем в виде очень мелких и грязных кусочков, - завершил я дискуссию.
четверть часа, что по весенней грязюке было неплохим результатом.
ожидает в любой момент, поэтому поручил Коле Кукину перетащить коробки
начальнику госпиталя. Но тут из ближайшей палатки вылез доктор Крылов, он
же майор морской пехоты.
сегодня уже никого не надо, если только не завезут новеньких, обход был
недавно, а покемарить не получается - мандраж какой-то. Все вокруг
суетятся, понимаешь, но мы-то с тобой примем на грудь, Егор?
надлежало за пару часов разбросать гуманитарный груз. Ну так можно это
дело поручить сержанту Кукину. У него только физиономия подозрительно
бесшабашная, а вообще он надежный парнишка. Тем более, мы это добро на
свою ответственность не принимали, весь спрос с мадам Нины.
по стопочкам, и колбаску режет - любо и недорого посмотреть.
лет назад и присниться не могло, что я возле гор околачиваться стану. У
меня ведь высотобоязнь... Ранее я больше по теплым морям шлепал.
Коралловое, Саргассовое - названия-то какие.
прекратил и сосредоточился на рассказе о скатах-хвостоколах, летучих
голландцах и прочих морских диковинах.
напрочь исчезла, мы думали уж, что ее чуть ли не русалки утащили. А потом
выяснилось, что мимо советских моряков проходил катер американской
береговой охраны, вот пара наших матросиков не выдержала, сиганула в море
и поплыла кролем к иностранцам. Наш боцман заорал: "Люди за бортом" и на
шлюпке, вместе с еще тремя матросами кинулся вдогонку. Вскоре он видит,
что достать беглецов, которые шпарят от него как от акулы, не удается, а
американский катер ближе, чем советский пароход. Тогда расторопный боцман
тоже просит политического убежища у иностранного капитана. Мол, зачем мне
отвечать перед родиной за этих дернувших на Запад паршивцев? Почин боцмана
поддерживают и трое бывших с ним на шлюпке матросов. После этого старпом
прибывает на американский катер требовать выдачи своих подчиненных,
поскольку-де они украли судовую кассу и насильно трахнули буфетчицу.
Американские пограничники удивляются низкому моральному уровню советских
моряков, но возвращать никого не собираются, поскольку не знают, что
толкнуло стольких людей на преступления. Старпом видит, что ничего не
получается, посылает нахрен начальство и, чтобы не нести партийную и
уголовную ответственность, сдается американцам. Примерно та же история
приключается и с капитаном. После этого остатки экипажа, и механики, и
мотористы, и повара, на шлюпках, плотах и спасательных кругах наперегонки
шуруют к американскому борту. Последним бросается в море быстро
свихнувшийся замполит, он плывет по-собачьи к иностранным пограничникам и
кричит: "И меня возьмите, я могу работать в ЦРУ, советские чекисты -
лучшие профессионалы в мире."
глазами.
он. - Там эта лахудра импортная требует от товарища полковника разрешения
повстречаться с ранеными "духами". Он пока ни в какую, наверное, принял ее
за шпионку.
Ты садись, сержант, отдохни чуток.
девяносто первого года, причем по линии КГБ, - продолжил доктор Крылов. -
По идее, давал я подписку о неразглашении, однако отсутствующей сейчас
организации. Да и вы, ребята, - свои в доску. Кроме того, все, что я
расскажу, тянет на образцовый бред сумасшедшего. Никто мне, конечно же, не
поверит.
Лукин Евгений
Мацумото Сэйте
Афанасьев Роман
Василенко Иван
Херберт Фрэнк
Курылев Олег