доберутся почти до самых окраин. А там уже и до магазина рукой подать.
Вспомнив о сыне, поставил его на землю, точнее на то, что здесь называлось
землей, и пошел впереди, расчищать дорогу.
времени не будет - процесс езды поглощает на дороге все внимание.
Сегодняшний день прошел недурно. Разрешено несколько мелких региональных
конфликтов, наказаны за нарушения сколько-то там граждан, закрыты две
газеты (одна - вместе с сотрудниками), введен запрет на пользование
приемниками на частоте 25 МГц... Неплохо, неплохо. Вас заложил руки за
голову, потянулся, удовлетворенно ухмыляясь, потер усталые веки. Да,
сегодняшний день прожит совсем не напрасно. Домой, домой...
дождался красного светофора и рванул с места, внимательно глядя по
сторонам. Был знаком путь. Сейчас поворот на территорию химкомбината - в
этом месте разворочен и тротуар. Теперь, мимо токсичной свалки, въезжаем
во двор роддома. Окна все распахнуты настежь, из них доносятся надрывные
вопли новорожденных. Так и надо, удовлетворился Вас, выживут самые
сильные, самые приспособленные. Наша страна не может позволить себе
плодить хлюпиков, неспособных выжить даже в обычном городе. И пусть детей
останется мало, зато какие это будут дети! Он лично еще вчера направил в
этот роддом бригаду штукатуров - проводить текущий ремонт в родильном
зале, не останавливая его работы, разумеется. Вас притормозил и
поприветствовал племя младое автомобильной сиреной. Крик из окон сразу
усилился - нормальные рефлексы, крепкие дети, здоровая нация - и поехал
дальше.
работать кем-то еще. Можно даже сказать, что ему нравилась эта работа. Он
ничего больше не умел. И не хотел уметь. А зачем? Пусть каждый занимается
своим делом, мусорщики - убирают, экскаваторщики - копают, летчики -
летают, начальники - м-м-м, начинают. И все делают свое дело. А если
делать не свое дело, то что же это может получиться? Что? Ничего хорошего
не выйдет, это я вам точно говорю. Поэтому надо каждому хорошо работать на
своем месте, делать свою работу. Вот как я, например. Нормальный средний
экскаваторщик, делаю свое дело. И не дурак какой-нибудь, разбираюсь в чем
надо. Вот ты скажи, какие грунты бывают, и как их надо ковшом цеплять. Или
что надо сделать по инструкции, когда видишь транспарант: "Не копать!
Кабель!"? Не знаешь? То-то. И не надо тебе это знать. Каждый пусть сидит
на своем месте. Набираешь грунта побольше, несешь осторожно и сыплешь куда
надо. Раз, два, три, раз, два, три... Смену отработал - имеешь право на
отдых.
Голая теория бессмысленна и не усваивается учениками. Любой физический
закон выведен из повседневных наблюдений человека-труженика, и так же на
конкретных прикладных примерах он запоминается. Кроме того, если изучение
теории оторвано от нужд повседневности, то специфика детского мышления
будет способствовать тому, что ученики не смогут применять даже известные
им законы в реальной жизни. Учителю надлежит помнить: конкретность и еще
раз конкретность - если он хочет хоть чему-нибудь научить своих
воспитанников.
струи жидкости, охлаждающей резец: она течет все время вниз, на
расположенную под ней заготовку.
разлитым на полу цеха маслом.
подобных примеров. Понятно, что на темах, которые принципиально не могут
быть проиллюстрированы подобным образом, не следует останавливаться. Они
все равно не будут усвоены учащимися. А сбереженное время лучше
использовать для практического закрепления полученных знаний. На
производительный труд, подготовку к будущей большой жизни.
неустанной..."
немного и пойду. Оставьте меня. Спасибо. Спасибо.
все надоели, дерьмо, а не люди. С такими мы все погибнем. Где пистолет?
что-то сделать в этой жизни. Стреляй, чего тянешь.
без вознаграждения остаться. Что же придумать? Может, из бака с органикой
добрать? Нет, заметят - совсем плохо будет. Что же делать? Ну ладно, время
не ждет. Можно пока убрать правую сторону. И подумать. Чем хороша работа
Бора - пока подметаешь, можно подумать, о чем угодно. О чем только душа не
пожелает. Листья влево, листья вправо. Чем же дополнить пищевой бак?
Думаешь, о чем хочешь, и никаких забот. Камень - на совок. Листья на
пустырь, хорошо - домов справа нет. Умный стал народ, пищевые отходы не
выбрасывает. О чем хочешь, о том и думаешь. А тут пыльно, надо веник
смочить. Листья влево, листья вправо. Потом на пустырь. И подальше, не дай
бог, заметит проверка. А до пустого бака им нет дела - вознаграждение-то
мое, а не их. И выкручиваться мне. Но зато я свободен. Никого не трогаю, и
меня никто не трогает. Самая честная профессия. И свободная. Руки
работают, а сам думаешь, о чем хочешь. Листья влево... А это что такое?
Несчастный истекал кровью, но еще дышал.
Ишь ты, профессор... Так, пропуск на выход на улицу, талоны на спецпаек,
паспорт, удостоверение личности, пропуск в институт, свидетельство о
прописке... Район не наш. Далековато отсюда. И как тебя занесло? Понятно,
раз полез не в свой район, то и шлепнули. Раненый пошевелился и опять
захрипел.
семья, ждут не дождутся... Не повезло тебе... Бедняга.
подцепил профессорское тело под мышки и поволок, кряхтя от натуги. Из
болтающейся головы доносились шипение, мычание, стоны, несвязное
бормотание, которое Бор истолковывал, как выражение благодарности и жалобы
на боль.
груду мяса, костей, которую он раздел для облегчения веса, вперед, вперед,
к ведомой только ему цели.
к очередному рывку. Это было второе опасное место на их пути - карьер.
Дальше канава, по которой они шли, сворачивала обратно, и надо было
перебраться в заброшенные кварталы. Обычно Саш делал это на аэродроме, в
зоне посадки вертолетов. Ленивые, зажравшиеся летчики, как и все в армии,
реагировали туго. Пока они оторвутся от непрерывной болтовни, пока
сообразят, что происходит, пока вспомнят, с какого конца нажимают на
гашетку, можно перейти даже такое простреливаемое место, как взлетное
поле. А если повезет, и застанешь посадку вертолета, то под его брюхом еще
и отдохнуть можно успеть.
не успеть сообразить, что и как делать. Во-вторых, они идут не в тот
магазин... Поэтому надо переходить карьер. Собственно говоря, это был не
карьер, а старое кладбище. Но с тех пор, как естественные месторождения
иссякли, промышленные свалки исчерпались, а все отходы прямым ходом пошли
в переработку, выяснилось, что наиболее перспективное место добычи сырья -
старые могилы. Сырье, накопившееся в телах при жизни, могло дать фору