Чтение 2–й страницы книги ~Драма замкнутого пространства~

Телефон ударил первым. Это было неслыханным вероломством. Как выстрел
в ночи, как нападение на спящего. Дежурный вскочил с пола: брать? не
брать?

Взял.

"Да!" В трубке была зыбкая тишина, подрагивающая от чьего-то дыхания.
"Алло, алло, дежурный слушает!" Тишина. Внимательная, чуткая, живая -
ничего кроме. "Кто вы?" - он взмолился последний разок и осторожно опустил
трубку. Пустота, царящая вокруг, мгновенно всосала отзвуки бессмысленных
вопросов.

Теперь звонили по местному, из института.

Дежурный сел куда-то, - вероятно, за стол начальника отдела, - держа
потными пальцами телефон. Тот почему-то дергался. Дежурный окинул взглядом
поймавшую его черную чужую комнату и понял, что теперь не сможет заставить
себя включить свет. Мало того, не рискнет пойти в туалет, даже если будет
гибнуть от распирающего организм желания... Тем временем кто-то
неторопливо подошел к двери и спросил:

- Шура, это ты, что ли?

Наш отдел представляет собой тупик. Не в социальном смысле,
разумеется, а в архитектурном. Главный институтский коридор имеет
небольшое ответвление, в котором располагаются: аудитория с партами и
доской, дисплейный класс, машинный зал, агрегатная и, наконец,
лаборатория, где тружусь я. Коридорчик с перечисленными комнатами и есть
отдел "Управляющие микросистемы". Коридорчик упирается в дверь. За ней -
последняя комната, главное помещение отдела. Здесь резиденция нашего
начальника, оборудованная секретаршей, сейфом, телефоном - все, как у
людей, - здесь же и мой нынешний пост. Короче, описываемое место - это
аппендикс в чреве прославленного учреждения. Ловушка.

Нет, я не струсил. Просто распсиховался, что тут странного?
Выработанная эволюцией физиологическая реакция. Другой молодой специалист
на моем месте бы спятил. Вот почему когда я снимал замок со стопора, у
меня примитивно тряслись руки. Ощущение гадкое, настоящий отходняк.

- Подожди, - сказал я. - Сейчас открою.

Гость мощно шагнул - большой, квадратный, - вдвинулся, словно поршень
- с неудержимой легкостью. Он включил свет и спросил, морщась:

- Чего сидишь в темноте?

- Сплю, - соврал я, спрятав дергающиеся руки в карманах.

Это был Лбов. Коллега Лбов. Его рабочий стол стоит в лаборатории
рядом с моим, мы понемногу приятельствуем, мы оба - просто инженеры. Он
пришел сюда по распределению года на два раньше. Спортсмен, хотя и бывший.
Уже повесил штангу на гвоздь.

- Ну, ты меня напугал, - сказал он, гоготнув истинно по-спортсменски.
- Чего это, думаю, дверь изнутри закрыта?

- Это ты звонил? - спросил я его. Фраза была непомерно длинна. Чтобы
справиться с ней, пришлось сосредоточиться, потому что предательская дрожь
еще рвалась на волю.

- Я звонил. А что? Выяснял. Зато как твои "Алло!" в трубке услыхал,
так сразу все и понял. Дежуришь?

- Дежурю.

- Ну и дурак.

Я очнулся. Я посмотрел в его ухмыляющуюся рожу. Все нормально,
обыкновенный Лбов. Только глаза почему-то томились ожиданием - ожидание
стояло в глазах неподвижно, молча, как трясина, - и тогда я вспомнил свои
обязанности. Я задал резонный вопрос:

- Почему ты в институте?

- Что, расстреляешь на месте? - это Лбов так пошутил. - Не бойся, у
меня есть разрешение на работу в ночь. Служебная записка лежит в охране.

- У нас в отделе нет ночных работ.

- Причем здесь отдел? Я записался в вычцентр.

Он плавно проследовал мимо, сдвинув с места застоявшийся воздух, сел
за начальнический стол:

- Слушай, почему ты спишь не в лаборатории? Я когда дежурю, всегда
сплю там.

- Здесь телефоны, - объяснил я ситуацию. - Может поступить
какой-нибудь секретный сигнал.

Про надувной матрац ничего не сказал, естественно. Незачем ему знать
мои маленькие хитрости - он парень хороший, но обожает неудачно острить.
Пусть думает, что я сплю сидя.

- А зачем ты сюда поднялся? - продолжил я серию резонных вопросов. -
Ворвался, мешаешь тут.

Лбов спохватился. Пробежал суетливым взглядом по мне, по телефону, по
циферблату часов, и вдруг рявкнул: "Тьфу!" Замолчал, думая. Лицо его ясно
показало: думать ему приходится, мягко говоря, о чем-то неприятном. Лицо
сослуживца Лбова всегда было откровенным до неприличия.

- Спасибо, что напомнил, - выдал он наконец. Затем тревожно спросил,
- Шура, сюда никто кроме меня не звонил?

- Какая-то женщина по городскому телефону. Выпытывала, один я здесь
сижу или нет.

Бывший спортсмен издал вздох. Это было похоже на тепловоз. Выпустив
пар, он возложил растопыренную пятерню на телефонный аппарат прямо перед
собой:

- Ясно, это она.

- Кто?

- Шура, я шел сюда, чтобы позвонить жене. Теперь ты успокоился? - и
принялся остервенело терзать диск.

- Приветик, - сказал он через минуту, - это я. Как где? На работе.
Подожди, не хами. Не хами, я сказал. Ты не со мной говорила, дура! Да
подожди ты! Мы с ним вместе работаем, он сегодня дежурит. Его тоже Сашей
зовут, поняла?.. - гримаса была неописуема. - Не реви. Не реви, я сказал.
Кончай реветь, дура...

Смотреть на лицо Лбова было явной бестактностью. Все равно, что
читать чужие письма. И я отвернулся. Странные, однако, у них с женой
отношения, мне такого не понять.

- Тезка, скажи ей, как тебя зовут, - попросил Лбов.

- Александр, - громко назвался я. - Талантливый инженер.

- Ну перезвони, если хочешь, - равнодушно произнес Лбов и разжал
пальцы. Трубка попала точно на рычаг. - Хвали себя сам, ругать тебя будет
жена, - задумчиво изрек он дежурную мудрость, невпопад, по обыкновению. -
Слушай, талантливый инженер, зачем ты ей ляпнул, что ты Саша?

Я удивился.

- Так я же действительно Саша.

- Ну и дурак, - заржал.

Телефон вякнул.

- Я, - дохнул Лбов в трубку. - Убедилась? Да. Нет, следующей ночью
тоже. Нет, не перестал ночевать дома, просто очень много работы. Да,
кошмарно соскучился. Спокойной ночи, маленькая.

Мне все это надоело. Время бездарно тратилось, а ведь у меня был
такой план, такая мечта, и как раз я поужинал, в моем распоряжении имелись
полтора полновесных часа, а тут пугают, хамят...

- Ладно, поговорил с женой и проваливай. Саня, ты мне в самом деле
мешаешь, я тут собирался еще поработать.

- Ты же спал, - сразу сказал он. Будто ждал. И посмотрел мне в глаза.
Посмотрел нехорошо, недобро - решал в уме уравнение, где я был в качестве
неизвестной. Лицо его... Я отчетливо понял: все-таки что-то не так. Не так
просто. И вдруг вспомнил. Женский смех в коридоре!

- Да, я же не извинился! - неожиданно улыбнулся мне Лбов. - Я ведь
тебя разбудил, - он встал. - Слушай, я хотел попросить...

Было видно, что мысль его беспорядочно мечется, ищет неотразимые
слова. Но тут явственно зацокали каблучки. Звук быстро приближался: кто-то
шел, направляясь сюда же, в конец тупика-аппендикса. Лбов сел. Я в
очередной раз покрылся потом и придвинулся к бывшему спортсмену. Цокот
стих, напряженный голос еле слышно позвал:

- Саша, ты здесь?

Опасливо заглянула, щурясь от света, вошла и остановилась. Вроде бы
молодая. Хотя кто их разберет, они сейчас все молодые. Вот невезуха, -
подумал дежурный, оправляя пиджак. - Девицы здесь только не хватало...
Полновата, правда. Я таких мягоньких люблю, впрочем, я всяких люблю,
жалко, они об этом не знают...

- Ты чего приперлась? - первым вступил в беседу инженер Лбов.

- Здравствуйте, - сказала девица дежурному - персонально.

- Чего приперлась, говорю? - повторился Лбов. Иногда он становился
назойлив. Гостья распрямилась, хотя и так была, казалось бы, строго
вертикальной.

- А ты чего застрял? Бросил меня там!

Лбов с горечью констатировал:

- Маленькой страшно.

Сегодня всем страшно, - мысленно усмехнулся дежурный.

- Вы кто? - спросил он. - Здравствуйте.

- Я ее в нашей лаборатории оставил, - начал объяснять Лбов. - Чтобы
ты лишний раз слюни не пускал. Это студентка, она у нас на практике.
Покажи дяде пропуск, маленькая... Все в порядке, Шура, она не шпионка,