простыню, намочил ее и тщательно подмыл девушку. Убедившись, что кровь
более не выступает, врач вытер кушетку, обитую, к счастью, дерматином,
натянул на Аню трусики, стараясь не порвать их, потом застегнул халатик.
порядке, и он пошел открывать дверь, но тут вспомнил, что в одном из
отделений шкафа видел белье. Он подсунул простыню почище под девушку,
поцеловал ее на прощание, не удержавшись, погладил грудь, потом взглянул
на часы.
хорошего помаленьку, а то потом хлопот не оберешься. Это было очень
здорово, Анечка! - бросил он, подхватил портфель и быстро вышел.
журнале.
проверьте вновь прибывших. Анечка пока подежурит. Если что, я в терапии. -
Алексей Дмитриевич дождался, пока женщина выйдет, снова взглянул на часы и
быстро направился к грузовому лифту. Прислушавшись и не услышав ничего
подозрительного, он стукнул негромко три раза по двери лифта, который тут
же натужно загудел, а сам начал спокойно подниматься по лестнице, минуя
стрелку с надписью: "Терапевтическое отделение - "3 этаж".
Они были мало похожи на врачей или медбратьев - скорее напоминали портовых
грузчиков, - однако, судя по уверенным движениям, работу свою знали. Они
выкатили из лифта медицинскую каталку, быстро, но не суетливо подкатили ее
к знакомой уже палате и приблизились к кровати Савелия. Все это они
проделали настолько бесшумно, что никто не проснулся: ни пожилой мужчина,
ни Савелий.
спокойным. И только в тот момент, когда один из непрошеных гостей
наклонился над ним, его веки чуть дернулись, а пальцы сжались в кулак,
словно он почувствовал грозящую ему опасность.
заботливо смазали места проколов спиртом, аккуратно переложили безвольное
тело Савелия на каталку и вывезли из палаты, не забыв прикрыть за собой
дверь. Коридор был пуст, и "грузчики" без всяких помех вкатили своего
подопечного в лифт. Вскоре Савелий оказался в машине "скорой помощи",
которая сразу сорвалась с места.
отделение. Осторожно заглянув в палату, где лежал Савелий, он
удовлетворенно кивнул головой и прикрыл дверь. Он хотел тут же уйти, но
вспомнил про Анечку, оставленную в ординаторской. Сердце учащенно
забилось: ему захотелось вновь испытать сладостные мгновения. Но может ли
он подвергать себя такому риску? Во-первых, кто-нибудь может их застукать,
и прощай работа, если не хуже. Во-вторых, еще неизвестно, как поведет себя
девушка, когда придет в себя и осознает, что с ней произошло. Кстати, она
наверняка вспомнит, что отключилась сразу после того, как выпила кофе.
Выпила кофе... Отличная мысль! Алексей Дмитриевич обрадовано потер руки:
он всегда брал в ночную смену коньяк, и сейчас тот может сослужить
отличную службу. Но для этого нужно придумать - где? И быстрее: в любой
момент может вернуться вторая медсестра. Единственное место, куда никто не
войдет до девяти утра, - кабинет заведующего отделением. В последнее время
они настолько сдружились, что однажды, когда их ночное дежурство совпало и
оказалось удивительно спокойным, оба заперлись у него в кабинете и
довольно сильно набрались. Эта выходка могла грозить неприятностями,
особенно Анатолию Викторовичу. Он срочно понадобился в приемном покое для
консультации, а его не могли найти. Выручил Алексей Дмитриевич, пояснив,
что заведующий отделением почувствовал себя плохо и потому он сам
посмотрит вновь поступившего больного. В пылу благодарности Анатолий
Викторович показал, где прячет дубликат ключа от кабинета.
ключом, а сегодня - сам Бог велел!
отделение, вытащил из тайника ключ, открыл кабинет и быстро перенес спящую
девушку на широкий кожаный диван. Сюда же принес термос и чашки, но тут
вдруг вспомнил, что бутылка коньяка находится в ординаторской.
Чертыхнувшись, он побежал туда и сунул бутылку в карман брюк, под халат.
Едва он успел это сделать, как в ординаторскую заглянула Полина
Александровна.
Одного привезли, но оказался не нашим больным: отправили в Боткинскую... -
Очень хорошо. Других поступлений не было? - Пока нет и, кажется, не будет:
месяц только начался, до зарплаты далеко, погода хорошая... - Вы так
думаете? - Он улыбнулся. - За двадцать с лишним лет работы здесь у меня
выработалась не только интуиция - опыт тоже чтото значит.
медсестры некоторую обиду и постарался ее успокоить. - С вашим опытом
давно пора старшей медсестрой быть.
идут. - Ей явно было приятно услышать неприкрытый комплимент от врача. -
Кстати, Алексей Дмитриевич, а где Анечка? Вы ее никуда не посылали?
почувствовала и попросила отпустить ее на пару часов. Вы не против?
совсем хилая. Мы, бывало, пахали часов по десять-двенадцать, потом еще на
танцы успевали, а утром снова на работу. Вы бы тоже отдохнули, кликну,
если что, а то от вас одни глаза остались. Небось еще где подрабатываете?
он и деланно зевнул. - Вы правы: вздремну пару-тройку часиков. Только не
здесь - звонками замучают. Пойду-ка я в кабинет Анатолия Викторовича.
Будить только в крайнем случае, при пожаре выносить первым! - шутливо
приказал он.
ординаторской.
подводные камни. Он снова посмотрел на часы. Осталось минут
двадцать-тридцать до того момента, когда девушка придет в себя. Подумав о
ней, он сразу же почувствовал, как участился пульс, и поспешил в кабинет
заведующего.
оставил. Закрыв дверь на ключ, он включил настольную лампу, опустив ее
настолько, чтобы создать интимный полумрак. Потом вытащил из шкафа
рюмочки, из которых они пили с Анатолием Викторовичем, плеснул в обе
коньяку и одну залпом опрокинул в рот. Живительная влага обожгла язык, и
теплая волна прокатилась по всему телу. Взяв с полки над раковиной
граненый стакан, Алексей Дмитриевич приступил к главной части своего
плана. Он приподнял голову девушки и начал медленно вливать ей в рот
стакан коньяка. Девушка дернулась, но сделала непроизвольный глоток. Он ее
крепко держал, не давая отвернуться, и волей-неволей ей пришлось допить
коньяк до дна. Алексей Дмитриевич поставил бутылку, рюмки и бутерброды на
стул рядом с диваном и начал спокойно раздеваться, предвкушая уже
испытанное удовольствие.
Оставшись в костюме Адама, доктор на этот раз более уверенно раздел Аню,
сел рядом и начал ласково поглаживать нежное тело. Когда его пальцы
прикоснулись к нижним губам, она вдруг открыла глаза и уставилась на пего
ничего не понимающим взглядом.
девушка. - Что со мною?.. - Она попыталась встать, но ни руки, ни ноги не
слушались ее.
Дмитриевич, продолжая ласкать ее.
прерывистым и частым: было видно, что его руки привели в действие ее
потайные чувственные механизмы. Кроме того, не совсем прошло действие
снотворного, да и алкоголь давал о себе знать - ее тело поддалось ласкам.
наклоняясь к ней. Он говорил тихо и ласково, чуть прикасаясь к ее уху.
совершенно не понимала, что говорит и что делает.
за шею. - Как мне хорошо! - Как хочешь, милая: желание дамы - закон для
джентльмена! - Он нежно поцеловал медсестру в губы, затем налил ей
полстакана коньяку, сам взял рюмку. - Хочу предложить тост за то, чтобы
нам было всегда хорошо вдвоем, - прошептал он ей на ухо и добавил: - До
дна!
ее: - Алеша, милая, Алеша!
закашлялась от крепкого напитка, а он впился в ее губы, одной рукой
продолжал ласкать ее между ног, другой - взял ее руку и положил на свой
возбужденный орган. Пальцы девушки вздрогнули от прикосновения к горячей
мужской плоти, хотели оттолкнуть ее, но его рука заставила их подчиниться
призыву, и девушка, разгоряченная желанием и алкоголем, обхватила нежными
пальцами его член и стала сжимать.
боязно...
сильнее охватывало его, но он продолжал оттягивать последний момент. Уже
три его пальца находились внутри нее и доводили девушку до полного
Каменистый Артем
Корнев Павел
Максимов Альберт
Гуревич Георгий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман