прибегнуть к подобному месту встречи. Но зато здесь нам не помешают.
Позвольте представить: капитан Шомон, господин Марль, мой коллега, и
господин Августин.
гражданской одежде, и руки его то и дело непроизвольно ощупывали пиджак.
Разглядывая Августина, он кивнул, не меняя мрачного выражения на лице.
ощетинились, он выпрямился. - Вы ведете себя, сударь, так, словно я
обвиняюсь в каком-то преступлении. Я требую объяснений!
стулья к столу, над которым горела лампа под розовым абажуром, а капитан
Шомон остался стоять, то и дело притрагиваясь к левой поле пиджака, будто
ища там саблю.
возражаете, господин Августин?
восковых фигур?
на Шомона, и голос его задрожал, - впервые полиция соблаговолила...
искусства.
только моя дочка. Она продает билеты. Я их проверяю. Все работу делаю сам.
сверлил глазами, и мне почудилось, что во взгляде этих немало повидавших
глаз сквозила неприкрытая ненависть. Шомон сел.
силой сцепив пальцы.
Августин, вы видели когда-нибудь эту юную даму?
удивительно красивое, но лишенное пикантности лицо: девушка лет девятнадцати
или двадцати, с живыми темными глазами и безвольным подбородком. В уголке
стоял штамп самого модного в Париже фотографа. Безусловно, это была девушка
из хорошего общества. Шомон смотрел на матовые серо-черные краски фотографии
так, будто они резали ему глаза. Когда Августин закончил изучение карточки,
Шомон протянул руку и перевернул фото изображением книзу. В желтом круге
света лицо его, изможденное, будто отполированное самумом, было бесстрастно,
но в глубине глаз полыхал затаившийся пожар.
невестой.
меня требовать...
так, будто я... Что вам угодно? Вы спрашиваете меня об этой карточке?
забываю. Я всегда изучаю людей, которые приходят ко мне в музей, чтобы
схватить... - он вытянул тщедушные ладошки, - чтобы схватить какое-нибудь
выражение, оттенок для моих восковых фигур. Понимаете? - Он остановился в
нерешительности. Всматриваясь с самым серьезным видом в каждого из нас, он
машинально шевелил пальцами, словно разминая воск. - Но я ничего не знаю!
Зачем вы вызвали меня сюда? Что я сделал? Я никому не причиняю вреда.
Единственное, чего я хочу, - это чтобы меня оставили в покое...
Одетта Дюшен. Дочь покойного министра. И теперь она мертва. Последний раз ее
видели живой, когда она заходила в Музей Августина, и оттуда она не вышла.
трясущейся рукой по лицу, сильно нажимая на глаза, Августин жалобно
залепетал:
понимаю, куда вы клоните...
сегодня днем.
прибавил:
его штыками к каменной стенке.
придушил на месте. Мы хотим, чтобы вы помогли нам... Насколько я знаю, это
уже не первый такой случай; господин Бенколин говорит, что полгода тому
назад еще одна девушка зашла в Музей Августина и...
которые, как нам известно, она посетила. Мы полагали, что вы, сударь, вне
подозрений. Кроме того, ту девушку так и не нашли; не исключено, что она
исчезла по собственной воле. Таких случаев сколько угодно.
взгляд детектива.
Дюшен вошла в мой музей и потом из него не вышла?
Сейчас я в отпуске и нахожусь дома. Мы обручились год назад, и с тех пор я
ее не видел. За это время она сильно переменилась.., но это к делу не
относится. Вчера мадемуазель Дюшен и ее подруга, мадемуазель Мартель, должны
были встретиться со мной в пять часов в Павильоне Дофин. Но Одетта повела
себя.., как-то странно. В четыре часа позвонила мне, сказала, что встречу
придется отменить, но никак этого не объяснила. Я позвонил мадемуазель
Мартель и выяснил, что и ей сказали то же самое. Я почувствовал, что тут
что-то не так, и тут же поехал к мадемуазель Дюшен домой. Когда я приехал,
она как раз отъезжала от дома в такси. Я поймал другое и последовал за ней.
- Шомон напрягся, на скулах его заиграли желваки. - Не вижу причин
оправдывать свои действия. У жениха есть кое-какие права... Особенно я
забеспокоился, когда понял, в какой район она направляется: молодой девушке
в этих трущобах совсем не место. Одетта отпустила такси перед Музеем
Августина. Меня это озадачило: она никогда не говорила, что интересуется
восковыми фигурами. Меня так и тянуло войти вслед за ней.., но у меня есть
своя гордость.
воспитанный в суровых и благородных канонах, которые Франция веками
вырабатывала для своих офицеров. Шомон обвел нас всех взглядом, который не
нуждался в комментариях.
полчаса, и я стал ждать. Когда музей закрылся и она не вышла, я предположил,
что она воспользовалась другим выходом. Кроме того, я был рассержен, что
пришлось столько времени проторчать без толку на улице. - Подавшись вперед,
он задумчиво и требовательно поднял на Августина глаза. - Сегодня, узнав,
что она не приходила домой, я отправился в музей, чтобы выяснить, в чем
дело, и мне сказали, что в музее нет другого выхода. Как это понять?
задней стене, за фигурами, куда я хожу включать освещение. Это служебный
ход. Но мсье сказал...
арестовать меня за убийство?
раз. И еще хотелось бы все же узнать, приходилось ли вам видеть эту девушку.
лицу Бенколина. Глаза у него то расширялись, то сужались, создавая какое-то
странное, жутковатое впечатление.
что-то происходит, и я не могу понять что. Я спрашивал себя, уж не схожу ли
я с ума... - Он поник головой.
сел и принялся покачиваться на стуле, постукивая пальцами по нижней губе.
недолго помолчав. Теперь голос его стал четче и бодрее: чувствовалось, что
он давно ждал возможности излить душу. - Цель, иллюзия, дух музея восковых
фигур - это атмосфера смерти. Она безмолвна и неподвижна. От дневного света
она, как сон, отгорожена каменными гротами, в ней слышно лишь эхо, она
пропитана сумрачным зеленым светом, как будто в глубинах бездонного моря. Вы
понимаете меня? Там все мертво, все застыло в жутких или величественных
позах. В моих пещерах - подлинные сцены прошлого. Марат, заколотый в своей
ванне. Людовик Шестнадцатый, кладущий голову на гильотину. Бледный как мел
Бонапарт - он умирает в постели в маленькой коричневой комнатке на Святой
Елене, за окном завывает шторм, в кресле дремлет слуга... - Казалось,
маленький человечек говорил сам с собой, но при этом он цепко держал
Бенколина за рукав. - И понимаете ли, это безмолвие, это недвижное скопище
героев далекого прошлого - это мой мир. Я думаю, что мой музей напоминает
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Маккарти Кормак
Березин Федор
Кервуд Оливер Дж.