Чтение 2–й страницы книги ~Человек с рассеченной губой~

друга, я буду счастлив немного побеседовать с вами.

-- Меня за дверью ждет кэб.

-- Так отправьте вашего друга домой одного в этом кэбе. Вы
можете за него не бояться, так как он слишком слаб, чтобы
впутаться в какой-нибудь скандал. Будет лучше всего, если вы
пошлете с кучером записку вашей жене, что вы встретили меня и
остались со мной. Подождите меня на улице, я выйду через пять
минут.

Трудно отказать Шерлоку Холмсу: его требования всегда так
определенны и точны и выражены таким повелительным тоном. К
тому же я чувствовал, что, как только я усажу Уитни в кэб, я
уже выполню все свои обязательства по отношению к нему и мне
уже ничто не помешает принять участие в одном из тех
необычайных приключений, которые составляли повседневную
практику моего знаменитого друга.

Помогать Шерлоку Холмсу в его изысканиях было для меня
наивысшим счастьем. Поэтому я тотчас же написал записку жене,
заплатил за Уитни, усадил его в кэб и стал терпеливо ждать
неподалеку от дома. Кэб сразу же скрылся во мраке. Через
несколько минут из курильни вышел старик, и я зашагал за ним по
улице. Два квартала он прошел не разгибая спины и неуверенно
шаркая старческими ногами. Потом торопливо оглянулся,
выпрямился и от души захохотал. Предо мною был Шерлок Холмс.

-- Вероятно, Уотсон, -- оказал он, -- вы вообразили, что я
пристрастился к курению опия.

-- По правде сказать, я действительно был удивлен, когда
увидел вас в этой трущобе.

-- И все же я удивился еще больше, чем вы, когда увидел в
этой трущобе вас.

-- Я искал там друга.

-- А я -- врага.

-- Врага?

-- Да. Короче говоря, Уотсон, я занят чрезвычайно
любопытным делом и надеялся узнать кое-что из бессвязной
болтовни очумелых курильщиков опия. Прежде мне это иногда
удавалось. Если бы меня узнали в той трущобе, жизнь моя не
стоила бы медяка, так как я уже бывал там не раз и негодяй
ласкар, хозяин притона, поклялся расправиться со мною. На
задворках этого дома, возле верфи святого Павла, есть потайная
дверца, которая могла бы порассказать много диковинных историй
о том, что выбрасывают через нее в черные, безлунные ночи.

-- Неужели трупы?

-- Да, Уотсон, трупы. Мы с вами были бы миллионерами, если
бы получили по тысяче фунтов за каждого несчастного, убитого в
этом притоне. Это самая страшная ловушка на всем берегу реки, и
я опасаюсь, что Невилл Сент-Клер, попавший в нее, никогда не
вернется домой. Но мы тоже устроим ловушку.

Шерлок Холмс сунул два пальца в рот и резко свистнул.
Тотчас же издалека донесся такой же свист, а затем мы услышали
грохот колес и стук копыт.

-- Ну что же, Уотсон, -- сказал Холмс, когда из темноты
вынырнула двуколка с двумя фонарями, бросавшими яркие полосы
света, -- поедете вы со мною?

-- Если буду вам полезен...

-- Верный товарищ всегда полезен. В моей комнате в
"Кедрах" имеются две кровати.

-- В "Кедрах"?

-- Да. Так называется дом мистера Сент-Клера. Я буду жить
в его доме, пока не распутаю это дело.

-- Где же этот дом?

-- В Кенте, неподалеку от Ли. Нам нужно проехать семь
миль.

-- Ничего не понимаю.

-- Вполне естественно. Сейчас я вам все объясню.
Садитесь... Хорошо, Джон, вы нам больше не нужны. Вот вам
полкроны. Ждите меня завтра часов в одиннадцать. Дайте мне
вожжи. Прощайте.

Он хлестнул лошадь, и мы понеслись по бесконечным темным,
пустынным улицам и наконец очутились на каком-то широком мосту,
под которым медленно текли мутные воды реки. За мостом были
такие же улицы с кирпичными домами; тишина этих улиц нарушалась
только тяжелыми размеренными шагами полицейских да песнями и
криками запоздалых гуляк.

Черные тучи медленно ползли по небу, и в разрывах между
ними то там, то здесь тускло мерцали звезды. Холмс молча правил
лошадью, в глубокой задумчивости опустив голову на грудь, а я
сидел рядом с ним, стараясь отгадать, что занимает его мысли, и
не смея прервать его раздумье. Мы проехали несколько миль и уже
пересекали пояс пригородных вилл, когда он наконец очнулся,
передернул плечами и закурил трубку.

-- Вы наделены великим талантом молчания, Уотсон, --
сказал он. -- Благодаря этой способности вы незаменимый
товарищ. Однако сейчас мне нужен человек, с которым я мог бы
поболтать, чтобы разогнать неприятные мысли. Представления не
имею, что я скажу этой маленькой милой женщине, когда она
встретит меня на пороге.

-- Вы забываете, что я ничего не знаю.

-- У меня как раз хватит времени рассказать вам все, пока
мы доедем до Ли. Дело кажется до сметного простым, а между тем
я не знаю, как за него взяться. Нитей много, но ни за одну из
них я не могу ухватиться как следует. Я расскажу вам все,
Уотсон, и, быть может, вам удастся найти хоть искру света в
окружающем мраке.

-- Рассказывайте.

-- Несколько лет назад -- точнее, в мае 1884 года -- в Ли
появился джентльмен по имени Невилл Сент-Клер, который.,
видимо, имел много денег. Он снял большую виллу, разбил вокруг
нее прекрасный сад и зажил на широкую ногу, по-барски.
Мало-помалу он подружился с соседями и в 1887 году женился на
дочери местного пивовара, от которой теперь имеет уже двоих
детей. Определенных занятий у него нет, но он прянимаег участие
в нескольких коммерческих предприятиях и обычно каждое утро
ездит в город, возвращаясь оттуда с поездом 5.14. Мистеру
Сеят-Клеру теперь тридцать семь лет. Живет он скромно; он
хороший муж и любящий отец; люди, встречавшиеся с ним,
отзываются о нем превосходно. Могу еще прибавить, что долгов у
него всего восемьдесят восемь фунтов десять шиллингов, а в
банке на его текущем счету двести двадцать фунтов стерлингов.
Следовательно, нет оснований предполагать какие-нибудь денежные
затруднения.

В прошлый понедельник мистер Невилл Сент-Клер отправился в
город раньше обычного, сказав перед отъездом, что у него два
важных дела и что он привезет своему сынишке коробку с
кубиками. Случайно в тот же самый понедельник, вскоре после его
отъезда, жена его получила телеграмму, что на ее имя в
Эбердинском пароходном обществе получена небольшая, но весьма
ценная посылка, которую она ожидала уже давно. Если вы хорошо
знаете Лондон, вам известно, что контора этого пароходного
общества помещается на Фресно-стрит, которая упирается в
Эппер-Суондем-лейн, где вы нашли меня сегодня вечером. Миссис
Сеит-Клер позавтракала, отправилась в город, сделала кое-какие
покупки, заехала в кантору общества, получила там свою посылку
и в четыре часа тридцать пять минут шла по Суондем-лейн,
направляясь к вокзалу... До сих пор вам все ясно, не правда ли?

-- Конечно, здесь нет ничего непонятного.

-- Если помните, в понедельник было очень жарко, и миссис
Сент-Клер шла медленно, поглядывая, нет ли где кэба, так как ей
очень не понравился район города, в котором она очутилась. И
вот, идя по Суондем-лейп, она внезапно услышала крик и вся
похолодела, увидев своего мужа, который смотрел на нее из окна
второго этажа какого-то дома и, как ей показалось, жестами звал
ее к себе. Окно было раскрыто, и она ясно разглядела лицо мужа,
показавшееся ей чрезвычайно взволнованным. Он протянул к ней
обе руки и вдруг исчез так внезапно, будто его насильно
оттащили от окна. Однако ее зоркий женский взгляд успел
заметить, что, хотя он одет в тот же черный пиджак, в котором
он уехал из дому, на нем нет ни воротничка, ни галстука.

Уверенная, что с мужем случилась беда, она сбежала вниз по
ступенькам (дом был тот самый, в котором помещается трущоба,
где вы нашли меня нынче вечером) и, пробежав через переднюю
комнату, попыталась подняться по лестнице, ведущей в верхние
этажи. Но у лестницы она наткнулась на негодяя ласкара, о
котором я вам сейчас говорил. Ласкар с помощью своего
подручного выставил ее на улицу. У него есть подручный,
датчанин. Обезумев от ужаса, она побежала по улице и, к
счастью, на Фресно-стрит встретила полицейских, которые
совершали обход во главе с инспектором.

Инспектор с двумя констеблями последовал за миссис
Сент-Клер, и, несмотря на упорное сопротивление хозяина, им
удалось проникнуть в ту комнату, в окне которой она видела