Чтение 2–й страницы книги ~Черный Питер~

обозначалась тень мужского профиля, но это был не Питер Кери,
которого он хорошо знал. Это был тоже бородатый мужчина, но
борода у него была короткая и торчала она иначе, чем у
капитана. Так утверждает каменщик. Впрочем, нужно сказать, что
перед этим он провел два часа в трактире, да и расстояние от
дороги до окна порядочное. Кроме того, его показания относятся
к понедельнику, а убийство совершено в среду.

Во вторник Питер Кери находился в самом ужасном состоянии.
Он был совершенно пьян и, как дикий зверь, свиреп и опасен. Он
бродил вокруг дома, и женщины, заслышав его голос, закрылись в
доме. Поздно вечером он отправился к себе в хижину. Его дочь
спала с открытым окном. Около двух часов ночи страшный крик
донесся со стороны "каюты". Девушка не придала этому значения,
ибо капитан в пьяном виде часто кричал и ругался. Поднявшись в
семь часов утра, одна из служанок заметила, что дверь хижины
открыта настежь, но человек этот внушал такой страх, что до
самого полудня домашние не отваживались заглянуть к нему.
Посмотрев в открытую дверь, они увидели ужасное зрелище и,
бледные от страха, пустились бежать в деревню. Через час я был
на месте и приступил к следствию.

Нервы у меня крепкие, вы это знаете, мистер Холмс, но даю
вам слово -- меня затрясло, когда я заглянул в этот домишко. Он
весь гудел, как фисгармония, от налетевших тучами мясных мух, а
пол и стены его напоминали бойню. Капитан называл свое
помещение каютой, и вправду оно вроде каюты: войдешь туда, и
кажется -- ты на борту корабля. В одном конце комнаты -- койка,
рядом -- корабельный сундук, на стенах -- морские карты,
фотоснимок с "Морского единорога", кипа судовых журналов на
полке -- все в точности, как полагается в капитанской каюте. И
посреди всего этого сам капитан -- лицо искаженное, как у
грешника, терзаемого муками ада, а большая черно-седая борода
стала дыбом во время предсмертной агонии. Широкая грудь пробита
стальным гарпуном. Гарпун прошел насквозь и глубоко вонзился в
деревянную стену. Капитан был приколот к стене, словно жук,
прикрепленный булавкой к картону. Конечно, мертв он был с той
самой минуты, как испустил вопль.

Я знаком с вашими методами, сэр, и тотчас же стал
применять их. Не позволив что-либо трогать с места, я очень
тщательно осмотрел землю снаружи и пол в комнате. Но следов не
было.

-- Вы хотите сказать, что вы не заметили их?

-- Уверяю вас, сэр, там не было никаких следов.

-- Дорогой мой Хопкинс, я расследовал много преступлений,
но ни разу не встречал еще преступника с крыльями. Раз
преступник стоит на ногах, он непременно оставит какой-нибудь
след, что-нибудь заденет или сдвинет. И человек, владеющий
научными методами розыска, непременно обнаружит самую
незначительную перемену в расположении окружающих вещей. Нельзя
поверить, чтоб в этой залитой кровью комнате не осталось
следов, которые могли бы помочь нам отыскать преступника...
Впрочем, из протокола следствия я вижу, что на некоторые вещи
вы даже не потрудились обратить внимания.

Молодой инспектор насупился; язвительное замечание Холмса
задело его за живое.

-- Глупо я сделал, мистер Холмс, что не пригласил вас
тотчас же, -- сказал он. -- Однако теперь уж ничем не поможешь.
Да, в комнате было несколько предметов, заслуживавших особого
внимания. Начать с того гарпуна, которым убит капитан. Кто-то
снял этот гарпун со стены. Два гарпуна висят на своих крюках, а
третий крюк пустует. На ручке имеется надпись: "Пароход
"Морской единорог", Данди". Это, по-видимому, свидетельствует о
том, что преступление было совершено в припадке ярости и что
убийца схватил первое орудие, какое попалось под руку. А то,
что Кери был вполне одет, хотя убийство произошло в два часа
ночи, наводит на мысль, что у него было свидание с убийцей. Об
этом говорит и то, что на столе оказалась бутылка рома и два
грязных стакана.

-- Да, -- сказал Холмс, -- пожалуй, оба ваши вывода можно
принять. А что, в комнате нашлись и другие спиртные напитки?

-- Да, на сундуке был поднос; там стояли графины с
коньяком и виски. Но это не имеет значения. Ведь графины были
полны, значит, к ним не притрагивались.

-- Все равно их присутствие имеет некоторое значение, --
сказал Холмс.-- Какие же еще предмету, по-вашему, имеют
отношение к делу?

-- На столе лежал тот табачный кисет.

-- Где именно?

-- На самой средине стола. Он сделан из грубой и жесткой
тюленьей кожи и завязан кожаным ремешком. Внутри него буквы "П.
К.". В кисете было примерно с пол-унции крепкого табака, какой
курят моряки.

-- Прекрасно. А еще?

Стэнли Хопкинс вытащил из кармана записную книжку в
желтовато-сером переплете. Переплет ее был шероховат и
потрепан, а странички пожелтели и выцвели. На первой странице
значились инициалы "Д. X. Н." и дата "1883".

Холмс положил книжку на стол и начал разглядывать ее со
свойственной ему тщательностью, в то время как Хопкинс и я
смотрели из-за его плеча. На второй странице мы увидели буквы
"К. Т. Ж.", дальше на двух-трех страничках -- сплошные цифры.
На иных страничках были слова: "Аргентина", "Коста-Рика",
"Сан-Паоло", и снова столбцы цифр и каких-то значков.

-- Что вы думаете об этих записях? -- спросил Холмс.

-- По-видимому, это опись биржевых акций. Я считаю, что
"Д. X. Н." -- инициалы маклера, а "К. Т. Ж.", возможно, его
клиент.

-- Или "Канадская Тихоокеанская железная дорога",-- сказал
Холмс.

Стэнли Хопкинс пробормотал проклятье и стукнул себя
кулаком по ноге.

-- Какой я дурак! -- вскричал он.-- Конечно, вы совершенно
правы. Теперь нам остается расшифровать значение букв "Д. X.
Н.". Я уже просмотрел старые биржевые реестры за 1883 год и не
нашел ни одного биржевого маклера с такими инициалами. И все же
я на верном пути. Ведь правда же, мистер Холмс, вполне
возможно, что это инициалы того человека, который приходил
ночью к капитану, то есть иными словами, убийцы? А эта
книжечка, в которой перечислено так много ценных бумаг, может
быть, раскроет нам мотивы преступления.

По лицу Холмса было видно, что он захвачен врасплох этим
новым открытием.

-- Я должен признать справедливость ваших выводов, --
сказал он.-- Пожалуй, эта книжка, о которой ничего не сказано в
протоколе следствия, несколько меняет мои предположения. В
обоснованной версии этого преступления для нее нет места. А вы
пытались разыскать владельцев ценных бумаг, упомянутых здесь?

-- Да. Я обратился в разные конторы с запросами, но ведь
это акции южноамериканских предприятий. Боюсь, что получу ответ
лишь через несколько недель.

Холмс продолжал рассматривать переплет книжки в
увеличительное стекло.

-- Тут, несомненно, пятно, -- сказал он.

-- Да, сэр, это следы крови. Я ведь сказал, что поднял
книжку с пола.

-- Кровавое пятно было сверху или снизу?

-- На стороне, прилегавшей к полу.

--- Значит, книжка упала на пол уже после убийства.

-- Правильно, мистер Холмс. Я думаю, что убийца уронил ее
при поспешном бегстве. Она лежала у самой двери.

-- Вероятно, ни одной из этих ценных бумаг не было найдено
среди имущества покойного?

-- Нет, сэр.

-- Есть у вас основания предполагать ограбление?

-- Нет, сэр. По-видимому, ничего не было похищено.

-- Черт возьми, какой интересный случай! Там был еще нож,
не так ли?

-- Нож остался в ножнах, его не успели вынуть. Он лежал у
ног убитого. Миссис Кери говорит, что это нож ее мужа.

Холмс задумался.

-- Ладно, -- сказал он. -- Полагаю, мне придется сгездить
туда и посмотреть.

Стэнли Хопкинс вскрикнул от радости:

-- Благодарю вас, сэр! Это снимет с меня тяжкое бремя.

Холмс погрозил пальцем инспектору.

-- Все было бы гораздо проще неделю назад,-- сказал он.--
Но даже и сейчас моя поездка может принести пользу. Уотсон,
если вы ничем не заняты, я был бы очень рад сгездить вместе с
вами. Вызовите карету, Хопкинс, мы отправимся в Форест-Роу
через четверть часа.

Сойдя с поезда на маленькой станции, мы ехали еще