ответить на этот вопрос. По дороге сюда, в такси, его голова была совершенно
пустой; мысли беспорядочно кружились, как чаинки в чашке. Казалось, ничего
другого просто не остается.
двери, словно прекрасные сфинксы у могилы великого фараона; при этом они
отлично знали свое дело. Он постучал в дверь и вошел.
шел с важным клиентом; второй телефон, коричневый, использовался для
переговоров внутри агентства. Николас выглянул в окно. "Нынче все клиенты
стали важными", - подумал он. Иногда работа на тридцать шестом этаже имела
свои преимущества, но только не сегодня. Небо было так плотно затянуто
свинцовыми облаками, словно над городом захлопнулась крышка. Наверно, к
вечеру снова пойдет снег. Николас не мог решить, хорошо это или плохо.
телепат, ну надо же прийти так вовремя! Знаешь, кто звонил? Не стоит, - он
взмахнул рукой и стал похож на утку, которая пытается взлететь, - не гадай.
Я сам тебе скажу. Это был Кингсли. - Глаза Голдмана расширились от
возбуждения. - И знаешь, что он сказал? Он восторгался тобой и твоей
рекламной кампанией. Первые результаты уже налицо - "замечательное повышение
спроса". Так и сказал, шмендрик, "замечательное повышение".
всегда загорелому, никак нельзя было дать больше пятидесяти. Николас
подозревал, что Голдман поддерживает загар, чтобы оттенить свои великолепные
седые волосы. Сэм обожал контрасты. Его удлиненное лицо было изрезано
морщинами; щеки слегка тронуты оспинками. Большие карие глаза властвовали на
этом гордом лице, несмотря на длинный нос и чувственный рот. На Голдмане
была голубая сорочка в светлую полоску с белым воротничком и итальянский
шелковый галстук сине-бордовых тонов. Да, Сэм умел одеваться. Правда, рукава
его элегантной сорочки были небрежно закатаны почти до локтя.
решиться.
стоявшее перед его огромным письменным столом.
восторг.
нелегким. - Я ухожу, Сэм.
только шесть месяцев...
считай, что ты в отпуске. Куда поедешь?
в кресле и посмотрел в окно.
я-то знаю. Я это чувствую по суставам, когда играю в теннис. Сегодня утром я
сказал Эдне...
не в рекламе. Долго он думал, прежде чем к нам обратиться. - Голдман резко
повернулся к Николасу. - А вот ты, Ник, в рекламе разбираешься.
Все. Ты знаешь, сколько чистого дохода мы получим от твоей кампании?
вечность. В последнее время просыпаюсь и чувствую себя как граф Дракула.
удивлен проницательностью Голдмана. - Не знаю, имеет ли это значение.
в Израиль!
Но не в этом дело. - Он снова взмахнул рукой, - История. Все дело в истории.
- Зазвенел телефон, и Сэм сердито приказал одному из сфинксов ответить. -
Послушай, мне наплевать, сколько мы выжмем из этого Кингсли - ты же знаешь,
Ник. Но это добрый знак, неужели ты не понимаешь? Пришел твой час. Еще год
назад я чувствовал, что это должно случиться, и теперь я вижу, что был прав.
Ты действительно хочешь уйти? Именно теперь.
достал сигару из деревянной коробки и повертел ее в руках.
отдали бы все на свете за твое место...
спичку.
и бросил ее в большую стеклянную пепельницу. Затем, не желая окончательно
сдаваться, сунул сигару в рот и стал задумчиво ее жевать.
Много воды утекло с тех пор, как я подобрал тебя прямо с теплохода.
рассчитываю услышать от тебя какие-то объяснения.
притворяться, что я не разочарован - с какой стати, если это так и есть?
Просто я хочу знать, в чем тут дело.
словно радар за целью.
знаю... я стал чувствовать себя как в тюрьме. Мне хочется бежать отсюда. -
Николас посмотрел на Голдмана. - Нет, нет, дело не в твоем агентстве. Здесь
все в порядке. Просто... - он пожал плечами. - Наверно, я устал от этой
работы. Я чувствую себя не в своей тарелке... словно очутился в другой
эпохе. - Николас подался вперед. - И теперь мне кажется, что я выброшен в
открытое море, а берега не видно.
был покровитель, рабби. Человек, который бы заботился о тебе и оберегал от
ошибок. Так было в любом деле. - Сэм снова взял в рот незажженную сигару. -
Теперь, наверно, все по-другому. Корпорации не нуждаются в чужих советах. Ты
должен сам себя зарекомендовать. Ты должен лизать задницы всем
вице-президентам, проникать на их вечеринки, лепетать комплименты их
сексуально озабоченным женушкам, готовым похлопотать даже за столб, если
только он скажет, как прекрасно они выглядят. Ты должен жить в той части
Коннектикута, где живут они в своих двухэтажных особняках. Да, все
изменилось, Ник. По крайней мере, так говорят. Сам-то я этого не испытал и
надеюсь уйти на пенсию до того, как меня в это втянут. - Глаза Голдмана
блестели в тусклом свете зимнего дня. - Я был воспитан по-другому, и меня
уже не переделать, - Он наклонился вперед и посмотрел Николасу в глаза. -
Понимаешь, о чем я говорю?
понимаю.
***
помощи" но по мере ее приближения, звук становился все громче. Люди молча
бежали по пляжу. Своими неуклюжими движениями на мягком песке они напоминали
больших птиц.
в агентстве. И теперь даже случай с утопленником не должен был нарушить
покой его замкнутого мира - это слишком напоминало о жизни большого города.
Прошло лишь несколько дней после его ухода из агентства. Он тогда листал
"Тайме" и допивал вторую чашку кофе по-ирландски.
сказал декан Вулсон. - Надеюсь, я вам не помешал.
востоковедению. Студентов уже не устраивает некоторая... скажем,
поверхностность многих наших курсов. Боюсь, они считают лекции своих
преподавателей безнадежно устаревшими.