Чтение 2–й страницы книги ~Осколки великой мечты~

эту обитель богачей и титанов.

Ника послала мужчинам ласково-снисходительную полуулыбку.

Сопровождающая девица ее специальной карточкой открыла один из лифтов и
уже ждала Нику в блистающей кабине.

Лифт мягко вознес их на шестой этаж.

Ласково дзынькнул колокольчик, извещая о прибытии.

- Пойдемте сразу в гримерку, - торопливо проговорила сопровождающая.

Телевизионная гримерная была оборудована в женском туалете.

Гримерша усадила Нику в кресло, набросила на ее плечи простынку,
профессионально цепко осмотрела в зеркале ее лицо.

- Все недурно...

- себе под нос пробормотала она, завершив осмотр. - Все очень даже
недурно... Сейчас только пройдемся тоном - и хватит...

"А кто бы сомневался, что недурно", - про себя усмехнулась Ника.

- Ах да, - будто бы вспомнила гримерша, - вы же та самая Ника Колесова из
"Красотки"?

- Та самая.

- Говорят, у вас Алла Борисовна бывает?.. - полюбопытствовала гримерша.

- Захаживает.

- И Кристиночка?

- И Кристиночка. И даже Филипп.

- Скажите пожалуйста...

- пробормотала гримерша, сосредоточенно орудуя кисточкой с тональным
кремом.

Временами она отступала и из-за Никиной спины оглядывала в зеркале
творение своих рук.

В гримерку заглянула давешняя заполошная девица - ассистент Юлечка.

- Вы еще не готовы? Петр ждет!

Не отвечая, гримерша сделала пару последних точных движений кистью,
отошла на два шага назад, полюбовалась, словно художник на свою законченную
картину, и величественно сказала:

- Ну вот. Теперь идите.

- Спасибо вам, - улыбнулась Ника. Едва дождавшись, пока "картина"
встанете кресла, Юлечка рысью понеслась по коридору. Стараясь не спешить,
Ника следовала за ней.

Когда-то, в прошлой жизни, ей доводилось бывать на телевидении, но это
было настолько давно, что она уже успела забыть органически присущую всем
съемкам неразбериху, тарарам и сумбур.

И еще - огромное (в сравнении с теми, кто оказывается в итоге в кадре)
количество людей, тусующихся вокруг.

На креслах в коридоре сидело человек семь, в основном женщины.

Кто это были?

Ассистенты?

Помрежи? Костюмеры? Курьеры?.. Все они с любопытством, уважением и
завистью осмотрели проходящую мимо новую телегостью.

Ника понимала, что спустя час все они о ней забудут, но в данную минуту
их работа крутилась вокруг нее.

Внимание десятка людей и сознание того, что она хороша, придавали Нике
дополнительную уверенность в себе.

В полутемном отсеке, через который она проследовала вслед за девицей,
находилась аппаратная.

Трое человек сидело за пультом с мониторами.

Ника мимоходом поздоровалась с ними и прошла дальше, на съемочную
площадку.

Ее заливал беспощадно яркий свет софитов. Четыре телекамеры торчали в
разных углах небольшой комнаты.

Возле них скучали операторы.

Под ногами змеились кабели. В центре комнаты располагались столик и два
кресла из зеленой кожи.

На заднем плане - книжный шкаф с массивными раритетными книгами.

"И правда - библиотека. Только не районная, а дорогая, валютная", -
успела подумать Ника.

Одно из кресел пустовало - стало быть, предназначалось для нее. На другом
сидел, просматривая бумаги, мужчина в рубашке поло. Ведущий. Лицо его Нике
было смутно знакомо.

Мужчина оторвал глаза от бумаг, увидел ее, улыбнулся, привстал, первым
протянул руку. Его рука была мощной и теплой.

- Присаживайтесь, - молвил он, улыбаясь. - Сейчас начнем.

Его профессиональная улыбка - американская, во все тридцать два зуба -
казалась искренней. Твердое лицо излучало радушие.

"А в нем есть обаяние, - подумалось Нике.

- То, что называется харизмой.

Такое лицо мелькнет на экране - невольно на себе задержит...

Переключать на другую программу не захочется...

Что ж, постараюсь соответствовать его обаянию..."

Она опустилась в кресло. К ней подошел звукооператор:

- Давайте я накину вам петличку.

- Он прикрепил микрофон к лацкану ее пиджака из новой коллекции Жан-Поля
Готье.

Пропустил под пиджаком провод, к поясу юбки прикрепил коробочку
передатчика. Спросил:

- Удобно?

- Да, вполне.

Нике казалось, что она совсем не волнуется.

Все было чудно и интересно.

Давешние страхи, охватившие ее в машине - что ее вдруг кто-то опознает на
телеэкране, - остались позади. Некому ее больше узнавать.

Сейчас ей больше всего хотелось одного - быть на уровне.

Ника закрыла глаза, стараясь настроиться: на передачу, на невидимую волну
ведущего, на незнакомую обстановку съемок.

Она искренне считала - и часто любила повторять, - что главные беды
России происходят от непрофессионализма.

Люди выполняют свою работу шалтай-болтай, и оттого мы, и страна в целом,
и каждый в отдельности, бултыхаемся, как цветок в проруби.

Ника не могла - да и не обязана была! - переделать, переменить всю
страну.

Но от всех, кто был рядом с ней - Баргузинова, сына, своих работников -
она требовала четкости, умения и старания в любом деле, за какое бы они ни
взялись.

(Правда, ей не всегда удавалось добиться своего...) Ну а уж от самой себя
она и подавно требовала всегда все делать на "отлично".

И сейчас Ника старалась настроиться на съемку.

Настроиться - чтобы на экране телевизора, рядом с многоопытным ведущим,
быть.

Быть яркой, умной, неожиданной, веселой, интересной.

Смотреться так, чтобы зритель, за утренним воскресным кофе щелкающий
каналами своего телеприемника, остановился бы - на ней. И задержался... И
заинтересовался. И стал бы смотреть. И - запомнил...

- Давайте начнем? - вывел Нику из полузабытья мягкий голос ведущего.

- Давайте, - улыбнулась она.

Ее голос прозвучал хрипловато.

Она потянулась к стоящему перед ней на столике бокалу с минеральной
водой.

Отхлебнула.

На прозрачнейшем бокале остались отпечатки ее пальцев. Краем сознания
Ника отметила это.

- Пишем вводку, - предупредил ведущий кого-то невидимого, подняв глаза
кверху.

Затем посмотрел прямо в ближнюю к нему камеру и произнес:

- В эфире передача "Формула победы".

Передача о тех людях, что сумели в наше время достичь успеха.

О тех наших соотечественниках, которые смогли стать лучшими...

Веду передачу я, Петр Оленев. И сегодня у меня в гостях...

Ника почувствовала, как на нее устремились глаза ведущего и все
телекамеры - а значит, взгляды десяти, пятнадцати или двадцати миллионов
будущих зрителей.

- ..очаровательная Нина Александровна Колесова!

- Зовите меня просто Никой, - быстро, прерывая (и даже сбивая) ведущего,
проговорила она.

Ей хотелось захватить инициативу в разговоре.

Ей хотелось выглядеть на экране живой и энергичной. Она желала и это свое
дело - очередное, мимолетное - сделать, как и прочие дела, на "пять с
плюсом".

- Ника - в честь богини победы?

- профессионально быстро переспросил ведущий.

- Да, - не задумываясь ответила она.

- Вы любите побеждать?

- в заданном ею блиц-стиле спросил интервьюер, осклабившись во все свои
зубы.

- Я умею побеждать.

- Раз побеждать - значит, с кем-то бороться?

- быстро задал скользкий вопрос Оленев.

"Побеждать можно только врагов. Точнее - одного врага. Он - где-то
близко, я знаю.

И я найду его.

И отплачу ему - за все отплачу", - быстро ответило на вопрос Никино
подсознание.

Но реальная Ника беззащитно улыбнулась прямо в наплывшую на нее
телекамеру и сказала: