методов -- заглядывайте иногда в Уголовный кодекс, советую, иначе мы с вами
не сработаемся. -- Потом, после долгой паузы, от которой полковника прошиб
пот, продолжил: -- А этого человека определите на принудительное лечение и
не числите его фамилию в резерве, чтобы "закрыть" еще какое-нибудь
очередное преступление, память у меня крепкая, не советую испытывать ее.
когда говорил об Уголовном кодексе: именно из-за должностных
злоупотреблений он с поста начальника областной милиции слетел сначала до
поста руководителя городской службы, затем районной в городе, пока не
докатился до сельской местности, что, впрочем, никак не отразилось на его
погонах -- может, оттого, что ему до сих пор так открыто, в лицо, никто не
говорил о служебном несоответствии.
прошагали к выходу сопровождающие, еще через несколько минут захлопали во
дворе дверцы машин, и площадь перед зданием быстро опустела. В зарешеченное
окно прокурор видел, как по двору тащился задержанный, он испуганно
оглядывался, все еще не веря в свое освобождение, ждал: сейчас из
какого-нибудь окна раздастся грозный окрик и наручники снова сомкнутся на
его трясущихся руках, как бывало прежде, когда ему уже приходилось отвечать
за чужие дела. И только дойдя до калитки и оглянувшись в последний раз, он
неожиданно побежал, хотя жалкую дерготню больного человека вряд ли можно
было назвать бегом. "В каждом человеке, даже таком, где до распада личности
остался какой-то шажок, живуч инстинкт самосохранения", -- почему-то подумал
вдруг Амирхан Даутович.
день у двери временного кабинета Азларханова, тишина легла в длинном и
мрачном коридоре бывшего барака. Только у входной двери, в комнате
дежурного, то и дело раздавались телефонные звонки, но телефон перед
Амирханом Даутовичем молчал. Дежурный по райотделу время от времени заносил
в кабинет прокурора маленький чайник чая, но заговорить с ним не решался,
не спрашивал его ни о чем и прокурор. Обхватив голову руками, он сидел,
упершись локтями в залитый чернилами грязный стол, и, казалось, дремал, но
это было не так: он вздрагивал от каждого телефонного звонка в конце
коридора, от каждой проехавшей мимо милиции машины. Он ждал вестей от
Джураева, но от того не было сообщений с самого утра.
садовник со шлангом. Быстро и ловко он обдал мощной струей воды свободную
от машин площадь, запылившиеся за долгий день розарии и даже нижние ветви
мощных дубов, наверное, посаженных первыми жильцами этого мрачного,
уходящего окнами в землю старого барака.
происходило у него под окном, но неожиданную свежесть из распахнутой настежь
форточки он почувствовал. Наверное, Амирхан Даутович потому особенно остро
ощутил спасительную свежесть, что уже часа два-три чувствовал, как ему
отчего-то не хватает воздуха, хотя никогда прежде не жаловался, легко
переносил жару и духоту.
свежевымытый асфальт, над лужицами тянулась легкая пелена пара.
мысль: дождь летом в этих краях -- большая редкость. Он подошел к форточке,
расстегнул ворот рубашки и жадно дышал; потом подумал, что ему ведь ничто не
мешает выйти из душного кабинета во двор, телефон он услышит -- лишь бы
позвонили.
все вокруг уже не исторгало накопленный за день жар, как час назад, а дышало
свежестью; в палисаднике, под окнами, и чуть дальше, у розариев, пахло
землей и садом, как после дождя. "Волшебная сила воды!" -- отметил Амирхан
Даутович. Он стоял во дворе, напротив ярко освещенного зева распахнутых
настежь дверей затихшей к ночи милиции, и вглядывался в темноту -- не
вынырнет ли вдруг из-за высоких кустов колючей живой изгороди ловкая и
бесшумная фигура лучшего розыскника области Джураева, не раздастся ли шум
спешащей машины, не засветятся ли фары вдалеке.
областного прокурора, вышагивавшего вдоль розария. Ему нравилось, как тот
по-мужски держался в горб, нравилось, как отчитал он сегодня полковника
Иргашева, как поступил с бродягой. Милиционер был молод, заочно учился на
юридическом факультете университета и, конечно, как все юристы в этом крае,
мечтал стать прокурором. Оттого и вглядывался он пристально в молчаливого
Азларханова, о котором достаточно был наслышан и от коллег по службе, и от
товарищей по университету. Дежурный жалел, что должен всю ночь просидеть за
столом, он знал, что сегодня все силы милиции, вплоть до работников
вневедомственной охраны, брошены на розыск убийцы, и не сомневался, что
сейчас, в эти минуты, несмотря на позднее время, идет напряженный поиск, и
не только у них в районе или области.
переданные капитаном Джураевым в Министерство внутренних дел республики и во
всесоюзный уголовный розыск. Первая была зарегистрирована еще до приезда
областного прокурора на место происшествия:
фотоаппарат "Полароид", делающий моментальные цветные фотографии".
последней модели "Кодак", купленный недавно в Швейцарии".
сейчас выйти к нему и сказать: не волнуйтесь, товарищ прокурор, нащупали
кое-что ребята, надо только ждать". Но не мог он сказать этого и, снова
заварив свежий чай, взял чайничек, стул и вышел к прокурору.
головы, продолжал вышагивать вдоль забора. Но когда дежурный направился к
себе, прокурор все же спросил:
говорить или не говорить, -- все же стал докладывать: -- Час назад звонил
лейтенант Мусаев -- его отрядили в помощь капитану Джураеву, как только тот
прилетел утром на вертолете. Он с обидой сказал, что Джураев оставил его в
дураках и без машины, и рассказал следующее... Обедали они у Мусаева дома.
Джураев попросил вдруг гражданскую одежду, переоделся очень простецки, под
кишлачного парня. После обеда они выехали на личной машине Мусаева, был у
них кое-какой совместный план, но неожиданно Джураев изменил его, попросил
подъехать к автостанции. Пропадал он там минут двадцать, затем вернулся в
машину и приказал лейтенанту, чтобы тот занял удобную позицию в чайхане при
автостанции, и, если появится человек, приметы которого он ему довольно
подробно описал, велел задержать его любой ценой. А он, мол, сам на машине
поедет к вам, поставит обо всем в известность и тотчас же вернется на
подмогу. Наказав не покидать пост ни при каких обстоятельствах, Джураев
уехал. Наш Мусаев просидел в чайхане семь часов, до самого закрытия, и
понял, что Джураев почему-то решил от него избавиться и что ему нужны были
лишь "Жигули" с местным номером. Вот и все, товарищ прокурор, а Джураев
сюда не заезжал, как обещал Мусаеву.
угоном машины? Все это никак не походило на Джураева -- он как раз из всех
розыскников, а там подобрались неплохие ребята, меньше всего увлекался
внешними эффектами, хотя результаты его работы иногда поражали видавших
виды спецов. Отказаться от помощи местного человека? Казалось, не было в
этом никакой логики. Да, не было логики, если бы это был не Джураев!
"Значит, ему как раз местный в чем-то мешал, -- подытожил Амирхан Даутович.
-- Ждать! Ждать!" -- приказал он себе и продолжал вышагивать вдоль высоких
кустов живой изгороди.
кинулся милиционер. Волнения оказались напрасными: приехал районный прокурор
и пригласил Амирхана Даутовича на ужин, но прокурор, перекинувшись с ним
двумя-тремя словами, отказался.
угомонились поселковые псы и последние магнитофоны, все реже и реже шум
какой-нибудь случайной машины нарушал тишину поселка. Заметно посвежело, и
Амирхан Даутович вернулся в свой временный кабинет. "Теперь уже до утра не
будет вестей", -- решил он, поглядев на молчавший телефон, и надолго
задумался, провалился памятью в какой-то давний, счастливый день с Ларисой.
Потому, верно, не услышал нарастающего шума двигателя. И только когда свет
фар влетевших во двор "Жигулей" полыхнул по стеклам, он, ослепленный на
миг, услышал визг тормозов и одновременно, еще из машины, голос Джураева,
который сегодня прокурор узнал бы из тысячи:
приказал он дежурному. -- И не открывай никому с полчаса, слышишь, никому --
даже полковнику Иргашеву. Скажешь, ключ забрал Джураев, пусть лезут через
забор, если кому удастся. -- И, уже обращаясь к кому-то еще, велел: -- А вы
вытряхивайтесь из машины и живо в тот кабинет, где горит окно. Там вас ждут,
и очень давно.
в настоящее, как Джураев энергично втолкнул в комнату двух парней. Каждый
жест, движение Эркина говорили, что он отчего-то очень спешит.
появившемуся в дверях дежурному и жестом пригласил прокурора в соседний
кабинет начальника отдела.
Афанасьев Роман
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Ильин Андрей
Флинт Эрик
Никитин Юрий