ему проверочку на вшивость. Как, мол, не сдрейфишь, когда на тебя прет на
полном ходу эдакая каракатица, набитая дерьмом? Да плевал он на нее. Еще и
полить ее может. Вот так.
даже виду не подал, что перепугался, но здорово ободрал палец о молнию на
брюках.
судьбы", - пульсировало в воспаленном мозгу. Сначала подсунуть ему эту
гнусную вонючку с мусором. Потом оглушить его нестерпимым воем, а теперь
еще кто-то невидимый норовит укусить его за палец. А вот вам! Видели? Не
на такого напали. Все словно договорились доконать его сегодня. Вон и
земля уходит из-под ног, плывет себе, покачиваясь. Но не тут-то было! Он
чувствовал себя классным парнем, оседлавшим серфинг. Доску, точно легкую
щепку, мотает по волнам, а он, настоящий профессионал, уверенно
прокладывает себе путь в штормовом море. Но, как он ни пыжился, земля
одержала над ним верх. Она вдруг оказалась у самого его лица и больно
саданула по щеке. Искры посыпались из глаз, и он точно со стороны услышал
собственный стон. На лбу расплывался здоровенный синяк. Марк заставил себя
ухмыльнуться. Дружки-то покатывались со смеху. Над ним, конечно. Дружки
называется. Коротышка Джонни, подонок, каких поискать, хотя в драке ему и
нет равных. Кличка у него тоже была подходящая - Котекс [вид
презервативов]. И костлявый Рик в драном плаще, который болтается на нем,
точно на скелете. Кореши, в общем. Свои ребята, понятно. Но до чего же они
ему осточертели. Сегодня он кого-нибудь из них проучит.
пивом, расставленных возле телескопа на краю смотровой площадки. Марк
знал, что ребят отделяют от него миллионы и миллионы миль, но он слышал их
идиотские крики, будто они от него всего в десяти ярдах. Из магнитофона
неслось "Давай повоюем" в исполнении группы Фиэр.
возле самой сцены, махали руками, набирая обороты, потом их понесло на
улицу. У стоянки машин их здорово завели эти чертовы рок-фэны.
остальные быстренько слиняли. А их, возбужденных алкоголем и легкой
победой, потянуло на новые подвиги. Все трое втиснулись в машину Рика и
принялись колесить по городу - куда глаза глядят. Акулы, высматривающие
добычу... Так они мотались, пока неожиданно для себя не оказались в горах.
ты или смеешься. Котекс и Рик заняли драку. То есть они двинулись друг на
друга, примеряясь к первому удару. Сейчас бутылки разобьют. Какое
свинство, ведь ему так хочется пить. Он пополз к ним.
вовсе не улыбалось вымокнуть до нитки, а потому он поспешил закруглиться с
уборкой. Не донеся содержимое последнего контейнера до машины, он вывалил
его прямо на дорогу. Следующая вспышка молнии блеснула над головой. Он
представил газетные заголовки: "Работник городского отдела очистки убит
молнией". Ну уж нет. Дел нажал на акселератор, мотор беспомощно фыркнул и
заглох. Мало того, мигнули и потухли фары, оборвалась мелодия Би Би Кинга.
телефонной будки, до которой еще ехать и ехать по плохой дороге.
сообразил, что кассетник работает на батарейках и выключаться ему, даже
когда отказывает мотор, нет ни малейшего резона. В воздухе ощущалось
странное напряжение. Дел с силой грохнул кулаком по щитку. Куча дерьма, а
не машина!
чем свет стоит, но то, что случилось в следующую секунду, никак нельзя
было объяснить поломкой мотора. Над кабиной вспыхнул искрящийся огненный
шар, и в лицо Делу будто сверкнули одновременно тысячи камер. Он еще раз
попытался повернуть ключ в замке зажигания. Бесполезно. Бензин, видно,
кончился. Огромный раскаленный сгусток прорвал пелену облаков и завихрился
вокруг мусорного контейнера. Кто его знает, что это за явление такое, но
смотреть было жутко. Повинуясь неосознанному инстинкту, Дел отдернул руку
с металлического подлокотника, отшвырнул ключ, сорвал с головы наушники.
Ботинки на нем были резиновые. Кажется, резина - хороший изолятор. Неплохо
бы выяснить, изолятор блокирует проводимость или, наоборот, способствует
ей. Мама, как не хочется поджариться на этой сковородке!
эфире, когда настраиваешь приемник. С каждой секундой шум усиливался,
переходя в басовитое гудение, похожее на мощный гул трансформатора.
бежать без оглядки, но что-то подсказывало: не шевелись, это верная
смерть. Молния, разгулявшаяся вокруг машины, была необычная - языки
холодного пламени лизали кабину, белые и кроваво-красные вспышки полыхали
совсем рядом. Сияние огней, мелькание разрядов слились в один нестерпимо
яркий вихрь энергии. Дел почувствовал, как зашевелились волосы у него на
голове, словно поднятые ветром, хотя окна в кабине были закрыты. Через
мгновение волосы у него встали торчком, как у того панка, что попался ему
у въезда на стоянку. И все эти штуки с волосами происходили вовсе не
потому, что он так уж перетрусил, хотя, конечно, в первую минуту и это
случилось, но потом-то он взял себя в руки. Дело в том, что воздух внутри
кабины внезапно наэлектризовался, как случается после грозы, и наполнился
запахом озона.
взорвался тысячами алых костров, что-то возникло в его центре под грохот и
гул таинственных сил.
вдребезги. Дел едва успел пригнуться, чтобы дождь осколков не попал ему в
лицо. Воздух из машины со свистом устремился наружу. И все начало
понемногу успокаиваться.
серьезного. Только в ушах по-прежнему пробки. Так бывает при контузии. Он
несколько раз придавил уши ладонями. Не помогло. В горле пересохло - не
сглотнуть. Но все это пустяки. Он не мог оторвать взгляда от клочковатого,
туманного облака, сгустившегося на месте взрыва. В самом центре облака,
где только что не было ничего, темнели очертания фигуры. И тут ему стало
страшно.
очевидцем явления сверхъестественных сил. Не было у него оснований
надеяться на милосердие того, кто явился с того света - Дел Гойнес за свою
жизнь погрешил достаточно. Что ж, смерть нужно встретить достойно.
потустороннего мира.
приобретали резкость, позволяя угадать фигуру обнаженного, мужчины.
Подстриженные по-военному волосы еще дымились. Тело покрывал белый,
похожий на муку порошок, который, осыпаясь, обнажал младенчески розовую
кожу. Только младенец был футов шести с лишним ростом.
но столь идеального сложения видеть ему не приходилось. Ритмичные
сокращения мускулатуры хорошо обрисовывали скульптурное совершенство
торса. Форма руки была вылеплена так, что по ней можно было изучать законы
симметрии. Мощная округлость бицепсов сужалась, переходя к локтю, и снова
расширялась ниже локтевого сгиба. Завершалась линия руки почти изящным
запястьем и длинными, сильными пальцами, которые то сжимались в кулак, то
выпрямлялись.
куда там. И он уже знал почему. Был бы тот просто сильнее, тогда еще... Но
Дел увидел его лицо. Невероятно! Казалось, живое человеческое лицо несло
на себе печать мертвящего холода. И самое страшное - глаза. Взгляд зоркий
и одновременно ничего не выражающий. В этих глазах отражалась смерть.
Неумолимая, беспощадная смерть, которую люди представляют себе в разных
обличьях, но такой - немыслимо реальной, лишенной всякого чувства -
никогда. Взгляд человека был направлен на Дела. Пришелец стоял так близко,
что мог бы дотянуться до него, а это значит - конец.
футбольном поле. Сердце бешено забилось в груди.
асфальт. Больное колено задело по асфальту, и знакомая острая боль
пронзила ногу. Только бы не застрять!
державший его на прицеле.
но Дел не чувствовал ее - летел, развивая спринтерскую скорость, и думал
лишь об одном: смерть идет за ним по пятам. Внутри у него все сжалось. Он
чувствовал собственный желудок, который покалывало при каждом шаге.
Тошнота подкатила к горлу. Не хватает еще, чтобы его подвел живот.
Нужно предупредить их! Мысль о сопляке, обмочившем машину, охладила его
порыв. Пусть спасаются, как могут. Оно и к лучшему: подвыпившие парни,
глядишь, хоть ненадолго задержат этого дьявола, что пришел по душу Дела
Гойнеса, норовя вытряхнуть ее из бренного тела и завернуть в целлофан на
вечное хранение.
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Самойлова Елена
Ильин Андрей
Шилова Юлия