Чтение 2–й страницы книги ~Тайна старого Холандца~

района с незажженной сигаретой во рту.

- Трубку-то лучше погасить, господин комиссар. Есть у них здесь одна
серьезная дама - сущий дракон. Хотел я закурить, так она меня в два счета
выставила за дверь.

- Его все еще оперируют? Было без четверти девять.

- Начали около четырех!

- Что слышно?

По коридору сновали санитарки с тазами, кувшинами и подносами. На
,подносах среди склянок и пробирок громоздились блестящие никелем
инструменты.

- Ничего... Я сунулся было в эту вот дверь, налево, но старуха...

Это был кабинет старшей медсестры - дракона, как окрестил ее Креак. Мегрэ
постучал. В ответ послышалось неприветливое "Войдите".

- В чем дело?

- Извините за беспокойство, сударыня. Я комиссар уголовной полиции....

Холодный взгляд женщины, казалось, говорил: ну и что?

- Я хотел бы узнать о состоянии инспектора, которого сейчас оперируют...

- Прооперируют, тогда и узнаете! Пока он жив, ведь профессор еще в
операционной...

- Говорил ли он, когда его привезли? Она посмотрела на него, как на
дурачка.

- Он с ведро крови потерял, нужно было срочно переливать!

- Как по-вашему, когда он придет в сознание?

- Спросите об этом профессора!

- Я был бы вам очень признателен, мадам, если бы вы поместили больного в
отдельную палату. Это очень важно. Около него будет дежурить инспектор...

В этот момент дверь операционной отворилась, и в коридор вышел мужчина в
белой шапочке и забрызганном кровью фартуке поверх халата.

- Господин профессор, этот человек...

- Комиссар Мегрэ... - представился Мегрэ.

- Очень рад...

- Он еще жив?

- Пока да... Надеюсь, он выкарабкается, если не будет осложнений.

Пот ручьями струился по лбу профессора, а взгляд выдавал крайнюю
усталость.

- И вот еще что... Совершенно необходимо поместить его в отдельную
палату...

- Мадам Драсс, распорядитесь! Прошу извинить. Размашистым шагом он прошел
в свой кабинет. Дверь операционной снова отворилась, и санитар выкатил
носилки, на которых под простыней угадывались очертания человеческого тела.
Была видна только верхняя часть осунувшегося, помертвевшего лица. Мегрэ с
трудом узнал Лоньона.

- Бернар, поместите больного в двести восемнадцатую палату.

- Слушаюсь, мадам.

Она пошла за санитаром, Мегрэ, Лапуэнт и Креак последовали за ней.
Тусклый свет падал из высоких окон на скорбную процессию, которая медленно
тянулась по коридору. Они проходили мимо ровных рядов больничных коек. Все
было как в страшном сне.

Их догнал студент-практикант, вышедший из операционной.

- Вы его родственник? - спросил он Мегрэ.

- Нет, я комиссар Мегрэ.

- О, это вы...

Юноша с любопытством посмотрел на комиссара, словно бы проверяя, так ли
он представлял его себе раньше.

- Профессор сказал, что он, пожалуй, выкарабкается, - заметил Мегрэ.

Это был какой-то особый мир, где голоса звучали приглушенно и вопросы
эхом замирали в воздухе.

- Ну, раз он так сказал... - ответил практикант.

- Как вы думаете, когда он придет в себя? Так. Теперь и этот глаза
выпучил! Будто его бог знает о чем спросили! Старшая медсестра остановила
полицейских перед дверью.

- Сейчас нельзя!

Понятно, предстояло снять раненого с носилок, уложить его, и вообще, судя
по всему, хлопот с ним было еще много. Две санитарки пронесли мимо них
лекарства и кислородную подушку.

- Если хотите, оставайтесь в коридоре, хотя я вообще против этого. Для
посещений отведено специальное время.

Мегрэ посмотрел на часы.

- Я, пожалуй, пойду, Креак. Постарайтесь быть около него, когда он придет
в себя. Если он заговорит, запишите все подробно...

Мегрэ не чувствовал обиды, но все же ему было немного не по себе: он не
привык к такому приему. Его известность не производила никакого впечатления
на здешних людей, для которых жизнь и смерть имели совсем иной смысл, чем
для всех остальных.

Во дворе он облегченно вздохнул, раскуривая трубку. Лапуэнт тоже закурил.

- Иди-ка ты спать, - сказал Мегрэ, - подбрось меня только до Монмартра -
к мэрии восемнадцатого района.

- А может, мне лучше остаться с вами, шеф?

- Ты ведь ночью дежурил...

- В моем возрасте это полбеды!

Они были в двух шагах от мэрии. В дежурке трое инспекторов в штатском -
"буржуа", как их называли, - отстукивали что-то на машинках. На вид ни дать
ни взять исправные клерки.

- Добрый день, господа!.. Кто из вас в курсе дела?

Он знал их всех если не по именам, то в лицо. Завидя Мегрэ, они встали.

- Все и никто...

- Послали кого-нибудь к мадам Лоньон?

- У нее Дюрантель.

В комнате было накурено, грязно, весь пол затоптан.

- Лоньон вел какое-нибудь дело? Они нерешительно переглянулись. Наконец
один из них, низенький толстяк, сказал:

- Мы уже сами об этом думали... Но вы ведь знаете Лоньона, господин
комиссар. Стоило ему напасть на след, он сразу напускал на себя секретный
вид... Бывало, неделями расследует какое-нибудь де' ло, а нам ни слова...

"Еще бы, - подумал Мегрэ, - ведь успехи бедняги Лоньона обычно
приписывали другим!"

- Так и в этот раз он недели две с нами в прятки играл, а иногда приходил
с таким видом, будто готовит нам сюрприз.

- И словом ни о чем не обмолвился?

- Нет. Нам только бросилось в глаза, что он старался попадать в ночные
дежурства...

- Где он дежурил?

- Патрули несколько раз видели его на авеню Жюно, недалеко от того места,
где в него стреляли... Но в последнее время и там его не замечали... Он
выходил в девять часов вечера и возвращался под утро часа в три или
четыре... Случалось, что и всю ,ночь не приходил.

- Никаких донесений он не оставил?

- Я просмотрел журнал. В свои дежурства Лоньон записывал: "Был в городе",
- и все.

- Вы послали людей на место происшествия?

- Троих во главе с Шинкье.

- Журналисты уже пронюхали?

- Покушение на инспектора от них не скроешь! С нашим начальством будете
говорить?

- Не сейчас.

Лапуэнт снова сел за руль и повез Мегрэ на авеню Жюно. Деревья стояли
почти голые, последние листья, падая, прилипали к мокрой мостовой. Он
остановил машину у одного из домов - пятиэтажного здания, вокруг которого
собралась толпа человек в пятьдесят. Дождь все еще моросил, но зеваки и не
думали расходиться. Полицейские в форменных плащах-накидках выстроились в
каре у парадного, оттеснив людей с тротуара.

Мегрэ вылез из машины и стал пробираться сквозь толпу под грибами
намокших зонтов. Фоторепортеры тут же метнулис^ к нему, словно стая гончих:

- Минуточку, комиссар! Еще один снимок! Давайте повторим, отступите назад
на пару шагов! Он посмотрел на них точно так же, как смотрела на него в
клинике старшая сестра. Дождь еще не успел смыть кровь с тротуара, но
красное пятно бледнело на глазах. Рядом можно было различить нацарапанный на
асфальте контур распростертого человеческого тела. Как видно, за неимением
мела кто-то обвел это место концом палки.

Делио - один из инспекторов 18-го района, узнав Мегрэ, приподнял намокшую
шляпу.

- Шинкье у консьержки, господин комиссар, он первым прибыл сюда.

Комиссар вошел в парадное. Дом был почтенного возраста, но содержался,
судя по всему, в образцовом порядке. Мегрэ толкнул застекленную дверь в
швейцарскую. Шинкье, окончив допрос, прятал в карман записную книжку.

- Я так и думал, что вы приедете. Удивлялся даже, что до сих пор никого
из ваших не было.

- Я только что из Биша.

- Как прошла операция?

- Кажется, удачно. Профессор говорит, что Лоньон, может быть,
выкарабкается.

Чистенькая комната была обставлена со вкусом и не без кокетства.
Консьержка, приветливая женщина лет сорока пяти, еще не утратила
привлекательности.

- Присаживайтесь, господа... Я только что рассказала инспектору все, что
знала. Вот поглядите...

Зеленый линолеум был весь усыпан осколками оконного стекла.

- И вот здесь...

Она указала на небольшое круглое отверстие в стене над кроватью, стоявшей
в глубине комнаты.