ки, нечто вроде дружеского оклика, раздающегося от того места, где поток
воды рассекается устоями моста.
умиленно:
у любого порога - где-нибудь на улице, на платформе вокзала - и предос-
тавить событиям идти своим чередом.
таскать, передвигать всю эту рыхлую плоть, вызывавшую у нее отвращение;
она не признавала в этой плоти себя.
пропадет вся решимость.
встать и повернуть выключатель, не было; она продолжала сидеть, охвачен-
ная душевной болью, и убаюкивала эту свою боль, подобно тому как пытают-
ся перехитрить ноющий зуб. Она была сама себе противна не только из-за
двух стаканчиков, выпитых в Пуатье. Она испытывала стыд от своего пребы-
вания здесь; оттого что вернулась сюда - в ожидании чего? С надеждой на
что?
от этого разливающееся тепло и покой; в конце концов ее охватило ощуще-
ние чуть ли не неги; капли влаги скопились под ее закрытыми веками, в то
время как она, с непроизвольной гримасой человека, собирающегося запла-
кать, повторяла уже другим голосом:
лась, шум отеля уже почти сошел на нет. Она включила свет и в резком
свете лампы посмотрела на свои часы.
она колеблющейся, словно виноватой походкой спустилась вниз и прос-
кользнула в обеденный зал; половина ламп там было уже погашено, и две
женщины расставляли столы для завтрашнего утра.
сохранила легкую походку, а еще потому, что испытывала смущение. Она по-
дошла к одной из официанток в черном платье и белом переднике; та повер-
нулась, удивленная ее появлением, уставилась на нее и через мгновение
воскликнула:
смотрели в монастырской школе, остерегаясь неожиданного появления нас-
тавницы.
делаешь? Приехала повидать своего брата? Жанна не посмела спросить: "Он
еще жив? " Она сказала:
ли бы не история, произошедшая в самый последний момент...
них - клиентка, а другая - официантка.
полное меню. Счет, разумеется, тебе выставят по карточке меню. Тебя это
не пугает?
знаешь ли, из тех людей, что приехали из Парижа, чтобы взять дело в свои
руки. Но всем ясно, что они в нем не разбираются. Что тебе принести по-
есть?
Если ты хочешь супа... Предупреждаю: он не больно-то хорош. Ты знаешь об
аварии, в которую попал Жюльен?
у нее есть племянник, чье имя она забыла; он, должно быть, уже стал
взрослым.
Извини...
аварии не проходит... На повороте, у Повешенного волка, ты знаешь, сразу
за мельницей!.. И жена его была с ним в машине... Чудо, что у нее не
случился выкидыш... Ребенок родился до срока, но врачи в Пуатье выходили
его... А ты не знала?
настырь вскоре после того, как им исполнилось семнадцать... Встречала ли
она потом Дезире Отю? Может быть, два или три раза, случайно, в первые
годы после выхода из монастыря. Она даже не была в этом уверена, пос-
кольку Отю держали ферму довольно далеко от города, а Дезире никогда не
была ее близкой подругой. Прошло, значит, в общем, лет сорок.
ни голос ее старой одноклассницы, ни ее манера говорить не изменилось.
Они говорили друг другу "ты", не отдавая себе в этом отчета, как если бы
никогда не расставались.
тельств Дезире стала теперь официанткой в "Золотом кольце" - ведь
раньше-то Отю были богатыми фермерами.
Выпьешь вина? Красного? Белого? Оно получено, вероятно, от твоего брата.
бедрами под передником. Забавно, что в монастыре она была чуть ли не са-
мой толстой в классе и стыдилась своих похожих на сосиски рук и огромных
ног.
ном.
и я уверена, что они сумеют оттуда выбраться. Пойду закончу расставлять
приборы и потом вернусь с тобой поговорить.
легчение, причем едва ли сумела бы объяснить почему. Минут десять она
ела в тишине, без аппетита, хотя только что была голодна, и разглядывала
обеих официанток, принявшихся за работу в слабом свете, идущем откуда-то
сбоку. Время от времени Дезире поворачивалась в ее сторону и бросала по-
нимающие взгляды; потом принесла ветчину и сказала вполголоса:
увидимся.
доносился стук биллиардных шаров, слышались голоса картежников, дым от
трубок и сигар поднимался кверху и клубился вокруг ламп, запах табака
перемешивался с запахом пива и спирта.
ощущений. Сопротивлялась она недолго. Обратиться к своей давней подруге
Жанна не решилась бы. Но теперь ее обслуживала молоденькая незнакомая
девушка.
лядел он довольно несуразно в своем жилете, который до него носил ка-
кой-то официант с солидным брюшком.
словно севшим, - приготовившись опорожнить свой стаканчик одним махом.
стыдно, и, оказавшись наконец в одиночестве в обеденном зале, приготов-
ленном к завтрашнему дню, уже почти решилась не притрагиваться ко второ-
му стаканчику. Собравшись с силами, она даже встала, но в последний мо-