Силлитоу. А что говорится в последнем докладе Председателя? Там написано,
что у нас на копях убытки от контрабанды и от НСБ <НСБ - незаконная скупка
бриллиантов> составляют больше двух миллионов фунтов в год и что
правительство должно покончить с этим. Это значит покончить с чем? Со
мной!
денег?
увеличить мою долю. Еще двадцать процентов или я выхожу из игры. - Он
пытался уловить хоть какое-то проявление симпатии со стороны пилота.
Дакаре. Если их это заинтересует, то, видимо, они сообщат Лондону. Меня
все это не касается, но на твоем месте, - пилот впервые перешел на
доверительный тон, - я бы на них не особо давил. Они посильнее твоего
Силлитоу, Компании, да и любого правительства, честно говоря. На этом
конце цепочки за последний год отдали концы трое. Один за то, что был
желтым. Двое за то, что лазали в сверток. И ты об этом знаешь. С твоим
предшественником стряслось ужасное несчастье, не так ли? Странное он
выбрал место для хранения гилигнита. Под собственной кроватью. Непохоже на
него. Он всегда был так осторожен...
Контрабандист пожал плечами.
мне нужно больше денег для тех, кто на меня работает. Это-то они поймут, и
если мозги у них варят, то десять процентов мне они добавят, Ну, а если
нет... - Он не закончил фразу и направился к вертолету. - Давайте помогу
вам заправиться.
лестницу. Прежде чем захлопнуть дверцу, он махнул рукой.
подобен жесту прощания с любимой. - Alles van die beste <Прощайте. Всего
наилучшего. (африкаанс)>
на педали управления. Проверил, зафиксированы ли тормоза на колесах,
опустил вниз рычаг шага винта, включил подачу топлива и нажал на стартер.
Убедившись, что мотор работает нормально, он отключил фиксатор винта и
мягко повернул дроссель. За окнами кабины начали медленно вращаться
длинные лопасти, и пилот взглянул на зажужжавший хвостовой винт. Он
откинулся на спинку кресла и стал наблюдать за тем, как стрелка индикатора
оборотов подползла к цифре 200. Как только она ее прошла, пилот отпустил
тормоз, державший колеса, и медленно, но уверенно потянул на себя рычаг.
Лопасти винта над его головой выпрямились и врезались в воздух. Еще
поворот дросселя, и машина плавно поднялась. На высоте примерно 30 метров
пилот одновременно нажал на левую педаль и взял ручку на себя.
в обратный путь вдоль лунной дорожки.
с ним - алмазы стоимостью порядка 100 тыс. Фунтов стерлингов. Алмазы,
которые его люди выкрали из раскопов за последний месяц и которые
красовались на их высунутых языках, когда он, стоя у зубоврачебного
кресла, грубо спрашивал, что и где у них болит.
лампы, шепотом произнося цифры: 50, 75, 100. Люди всегда соглашались,
брали деньги, прятали их и выходили из кабинета с завернутыми в бумажку
таблетками аспирина в качестве алиби. Они не могли не согласиться.
Аборигенам нечего было и надеяться вынести алмазы за пределы копей. Если
же у шахтеров все же возникала необходимость повидаться с родственниками
или проводить их в последний путь - а случалось это не чаще одного раза в
год - то им предстояло пройти целую процедуру, включавшую и рентген, и
касторовое масло. И если попадались с алмазами, то их ожидало очень
печальное будущее. Гораздо проще было пожаловаться на зубную боль и
подгадать так, чтобы попасть к врачу именно в тот день, когда дежурил
"Он". Ведь бумажные-то деньги на рентгене не видны.
холмам, где была граница Сьерра-Леоне. Сейчас их уже можно было различить.
Чтобы добраться до хижины Сюзи времени у него было действительно в обрез.
При мысли о том, что после изнурительной ночи ему еще придется заниматься
с ней любовью, его передернуло. Но деваться некуда. Деньги не могли бы
обеспечить ему алиби так, как могла она. Ей нужно было его белое тело. А
потом - еще десять миль до клуба, где за завтраком его встретят соленые
шутки приятелей.
найдешь!"
из лондонских банков сейфе появится еще одна тысяча. Красивенькими
хрустящими пятерками. Игра, ей богу, стоила свеч. Но играть осталось
недолго. Ей-ей, недолго. На двадцати тысячах он остановится. А потом?..
мчался по равнине прочь от куста терновника, где начиналась крупнейшая в
мире контрабандная операция, сеть которой кончалась в пяти тысячах миль
отсюда, где бриллианты ложились в роскошные бархатные футляры.
выражения М. использует в разговоре с подчиненным, Джеймс Бонд вновь
поднял со стола монокль, каким пользуются ювелиры, и на этот раз ему
удалось-таки надежно укрепить его в правом глазу.
включил настольную лампу и направил ее так, что свет падал прямо в лицо
Бонду. Бонд взял ограненный прозрачный камень и поднес его к лампе. Он
вертел его в пальцах, и смотрел, как от камня отражались все цвета радуги,
пока глаза не устали от блеска.
вопросительно посмотрел на него.
что ж, попробуем еще раз.
пакетиков, сверил проставленный на нем номер со списком, развернул пакетик
и толкнул его через стол Бонду.
действительно бриллиант) под светом лампы.
четыре - в нижней, он весил тоже примерно двадцать карат, но у того, что
Бонд держал сейчас в руке было сердечко из бело-голубого пламени, а
бесконечные лучи исходили из него и переливались миллионами игл, впиваясь
в глаз. Левой рукой Бонд взял кусочек кварца и поднес к бриллианту.
Оказалось, что это был просто безжизненный осколок, выглядевший просто
тусклым рядом с ослепительной прозрачностью алмаза, а цвета радуги,
которые Бонд видел несколько минут назад, сейчас казались низкопробными и
грязноватыми.
становилась понятной та страсть, которую веками возбуждали в людях
бриллианты, то, почти плотское, наслаждение, которое испытывали те, кто
работал с ними, занимался их огранкой и торговал ими. Это была власть
красоты столь первозданной, что в ней чувствовалась какая-то своя истина,
божественная сила, перед которой все материальное, как тот кусочек,
обращалось в прах. За эти несколько минут Бонд проникся мистикой
бриллиантов и понял: он никогда не забудет того, что открылось ему столь
неожиданно в сердце этого камня.
внимательно наблюдающего за ним М., он произнес:
в "Даймонд корпорейшн", - сказал он. - Он сказал, что для того, чтобы
всерьез заняться бриллиантами, я должен прежде всего понять глубинную суть
этого. Причем, речь идет не о миллионных прибылях, не о ценности
бриллиантов как средства борьбы с инфляцией, не о сентиментальных
рассуждениях по поводу обручальных колец с бриллиантами или прочей ерунде.
Он сказал, что надо почувствовать к бриллиантам страсть. И он показал мне
то, что я сейчас показываю тебе. И, - одними губами улыбнулся М., - если
это доставит тебе удовольствие, могу сообщить, что я тоже купился на
кварце.
на кипу лежащих перед ним пакетиков. - Я попросил одолжить нам несколько
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Корнев Павел
Лукин Евгений