Чтение 2–й страницы книги ~Снайпер~

грубо сказал полковник Шрек. - Давайте нам только информацию,
без всяких там милых словечек.

Добблер поморщился.

- Хорошо, - в

конце концов произнес он, - теперь нам
осталось разобраться только с одним.

Джек Пайн ненавидел Добблера.

Какой-то весь

мягкий,
Добблер, со

своей большой

головой, жиденькой бородкой и
длинными нежными пальцами, был самым мерзопакостным созданием в
мире. У него была женоподобная грудь, да и сам он был почти как
настоящая женщина. К

тому же вечно старался все превратить в
спектакль.

Джек Пайн был

суровый, неприятный на вид человек,
маленького роста, весь в татуировках, недалекий, с пустыми
маленькими глазами на мясистом лице. Он был необычайно силен и
почти не чувствителен к боли. Его профессией было обеспечить,
чтобы все проблемы решались, причем не важно как и какие. Он
коснулся своего укороченного "Ремингтона 1100", который удобно
торчал

из кобуры, расположенной под левым плечом. В длинном
подствольном магазине

было шесть спаренных

патронов 12-го
калибра. В каждом патроне девять свинцовых картечин 32-го
калибра. Меньше чем за три секунды он мог выпустить пятьдесят
четыре куска свинца... И решить благодаря этому любую проблему.

- Подробности впечатляют, - продолжал Добблер. - Он убил
восемьдесят семь человек. То есть все восемьдесят семь
человек были выслежены и убиты самым зверским способом. Думаю,
вы согласитесь, что это впечатляет. Возникла пауза.

- Я за утро убивал по восемьдесят семь человек, - сказал
Джек.

Джек был в роте "А", когда ему довелось пережить долгую
осаду на южных высотах; особенно туго им пришлось, когда эти
желтые

твари пошли в атаку, своими многочисленными телами,
словно волнами, вновь и вновь обрушиваясь на них.

- Да, ты их скосил всех за

один раз. Из "М-60", -
подтвердил Шрек. - Я там тоже был. Давай дальше, Добблер.
Добблер дрожал, и Джек это видел. Он все еще вздрагивал, когда
полковник порой обращался непосредственно к нему. Джек уже
почти смеялся. Он знал, что вызывает у психиатра страх, а ему
вообще

нравилось наблюдать, как другие люди испытывают это
чувство.

Преодолевая себя, Добблер продолжил:

- Это не кто иной, как командер-сержант Боб Ли Суэггер -
Корпус

морской пехоты США, в отставке, родом из Блу-Ай, штат
Арканзас. Его

называли Боб Снайпер. Он был вторым снайпером в
Корпусе морской пехоты США во Вьетнаме по количеству убитых.
Джентльмены, я представляю

вам величайшего американского
снайпера.

Боб любил волшебство и очарование этих животных. Когда он
охотился за людьми, никакого волшебства и очарования не было и
в помине. Люди трусили,- кричали и выдавали себя со всеми
потрохами еще

за несколько миль до того,

как попадали в
смертельную зону.

А олени, особенно старые уошитские самцы старше пяти лет,
появлялись как привидения, выплывая

из покрытой кустарником
неизвестности,

подобно сверхъестественным пришельцам с других
планет. Боб

знал, что по-своему они действительно были
сверхъестественными существами: они необычайно тонко
чувствовали окружающий их мир, и все их чувства были всегда
сконцентрированы на предстоящих двух минутах жизни. В этом была
их тайна. Они не думали о

прошедших двух минутах, которые
переставали для них существовать в тот момент, когда истекала
их последняя секунда. Они думали только о двух минутах, о тех
двух минутах,

в течение которых они жили. Никаких мыслей о
прошлом, никаких мыслей о будущем. Только о настоящем.

И когда

Тим выплыл из-за тонких арканзасских сосен, как
бы материализовавшись

из воображения и памяти Боба, тот, еще
раз поразившись его красоте, не удивился.

Из сложных ситуаций прежних лет он вынес урок: удивляться
опасно. В момент неожиданной встречи вы можете неуклюже
дернуться и сразу же потеряете преимущество. Поэтому Боб никак
не отреагировал, когда увидел Тима.

Он сидел с подветренной стороны, поэтому чуткие ноздри
Тима не должны были уловить никакого запаха, к тому же Боб на
всякий случай вымылся вчера непахнущим мылом, просушил на ветру
одежду

и прополоскал рот перекисью водорода - чтобы в воздухе
не витал острый запах зубной пасты.

Животное

дернуло .головой и, повернувшись, безошибочно
уставилось на Боба.

"Ты не можешь меня видеть, - думал Боб. - Я же знаю все
твои повадки.

Ты можешь заметить только движение. Ты слишком
умный парень, поэтому, уловив чье-то резкое движение, ты сразу
же спасаешься

бегством и скрываешься в чаще. Но сейчас ничего
подобного не произойдет. Я сижу себе тут, а ты смотришь прямо
на меня и ни черта не видишь".

После того как олень будто осмотрел Боба с ног до головы,
Суэггер почувствовал, что

взгляд

животного скользнул в
сторону. Это мгновение он любил больше всего: именно в эти
недолговечные,

хрупкие секунды благодаря

винтовке между
оленем и человеком возникает мимолетная и призрачная связь. Она
длится

какое-то мгновение, но Боб был уверен, что если не
подведет олень, если

не подведет ветер, если не подведут его
нервы и не подведет удача, то скоро Тим окажется в перекрестье
его прицела. Он поднял винтовку.

Это был "Ремингтон 700" с автоматическим затвором,
приобретенный

группой подготовки стрелков Корпуса

морской
пехоты США и с любовью преподнесенный ему как подарок, когда он
по инвалидности увольнялся из Корпуса в 1975 году. У ремингтона
был тяжелый ствол старого образца,

который почти полностью
гасил отдачу при стрельбе. Однако Боб уже тогда

заменил
"родной" ствол стволом из нержавеющей стали от мартовской
винтовки, а потом еще покрыл его сверху тефлоном. Так что в
целом оружие представляло из себя ужасное зрелище. Ствол и
затвор

крепились к алюминиевым частям винтовки с кевларовым
прикладом, в патроннике которой уже спокойно лежал один из
тех патронов, что Боб набивал вручную.

Он поднял винтовку плавным, отработанным за многие годы
движением. Если бы он находился в более благоприятных условиях,
то, может быть, устроился бы и поудобней, выбрав максимально
твердую позицию для стрельбы из положения лежа, но он знал, что
ему придется провести здесь слишком много времени, и поэтому
боялся, что если будет лежать на холодной земле, то совсем
окоченеет. Уперев винтовку в плечо, он поставил локти на
колени

и, наклонив плечи вперед, держал весившую десять фунтов
винтовку так, чтобы мышцы практически не напрягались и чтобы ни
каприз уставших мускулов, ни стук сердца, ни колебания пульса в
последний момент не помешали бы ему выстрелить.

Боб внимательно смотрел в прицел "Леопольд"
десятикратного

увеличения. Через мощные линзы, улавливающие
почти все, он следил за головой и спиной Тима, которые в
прицеле были в десять раз больше оригинала. Большим пальцем Боб
опустил предохранитель и поставил его в положение ведения огня.

"Я дождался тебя, черт ты этакий, - подумал он, - и
теперь с Божьей помощью обязательно я заполучу твою задницу".

Казалось, что

сердце совсем перестало

биться.
Отключившись практически от всего, он пытался погрузиться в тот
источник внутреннего спокойствия, где единственным, что имело
значение, было это

маленькое пятнышко на кончике его
указательного пальца,

лежащего на спусковом крючке. "0'кей -
подумал Боб, произведя небольшую коррекцию и установив прицел
на спине Тима, ближе к позвоночнику, в то время как тот не
спеша облизывал обледенелые веточки дерева. - 0'кей, теперь ты
у меня в руках".

Все четыре лица на экране исчезли, и затем неожиданно
появилось молодое лицо Боба.

- Здесь ему двадцать шесть, он третий раз во Вьетнаме, -
сказал

доктор

Добблер. - Десятое июня 1972 года. К этому
моменту уже официально зарегистрировано сорок человек, которых
он уничтожил

с помощью снайперской винтовки, хотя, по
неофициальным данным, это количество намного больше.

С экрана глядело грубоватое

молодое лицо,

худое и
угрюмое. У него был

узкий разрез глаз, гладкая кожа, линия
рта напоминала тонкую ниточку. Во всем его облике было что- то,
что выдавало в нем уроженца южных

штатов. Его взгляд был
суровым, как у человека, знающего свое дело и не имеющего даже
намека на чувство юмора. Казалось, что он не терпит неудачников
и отстающих и готов драться с любым, кто его заденет.
Тропическая шляпа была сдвинута на затылок, приоткрывая
соломенного цвета ежик. На нем была помятая форма с тисненными
на кармане земным шаром и якорем.

В руках он гордо держал
черную

винтовку с длинным стволом и вытянутым телескопическим