врага, осыпая его насмешками и угрожающе размахивая своим смертоносным
оружием. Тика двинулась было вперед, боясь потерять из виду поле сражения.
просвечивало тело хищника, следившего за нею. Тог остановился и принял
выжидательную позу. На губах его показалась пена, стекавшая из раскрытой
пасти на траву. Он стоял с опущенной головой, с вытянутыми вперед лапами,
готовый снова броситься в бой. Только бы ему добраться до мягкой коричневой
кожи врага, и победа обеспечена! Тог считал образ действий Тарзана
нечестным. Тарзан, видимо, увертывался от рукопашной схватки. Вместо этого
он каждый раз ловко отскакивал в сторону, избегая соприкосновения с могучей
лапой Тога.
обезьянами иначе, как в играх. Поэтому он далеко не был уверен, что выйдет
из рукопашного боя жив и невредим. Он не боялся, так как не знал чувства
страха. В нем просто заговорил инстинкт самосохранения. Он способен был
рисковать жизнью, но только в случае необходимости. И тогда он уже не
останавливался ни перед чем.
физическим данным. Его крепкие и острые зубы не выдерживали сравнения с
могучими, острыми клыками человекообразных обезьян. Не подпуская Тога на
близкое расстояние, избегая схватки с противником, Тарзан мог нанести самцу
опасную рану своим длинным острым охотничьим ножом. Сам же он оставался
невредим, не получив ни одного сколько-нибудь серьезного ранения, чего
нельзя было бы избегнуть в рукопашной схватке.
там, осыпая врага бранью, почерпнутою из ругательного лексикона джунглей, и
время от времени пуская в ход свой нож. Были мгновения, когда оба противника
останавливались друг против друга, глубоко переводя дыхание и собираясь для
нового нападения. В одну из этих пауз Тог окинул взглядом окружавшую их
местность. В то же мгновение он весь преобразился.
фигура. С криком, слишком понятным каждой обезьяне, Тог повернулся и
бросился бежать. Не могло быть никакого сомнения, что его бегство означало
близость исконного их врага.
племени, но вдруг раздался свирепый рев пантеры, и тотчас же испуганно
закричала обезьяна-самка. Тог слышал это так же, как и Тарзан, но продолжал
бежать.
удостовериться, что обезьяны благополучно избегли когтей хищника; но
картина, представшая перед его глазами, исполнила его сердце безграничным
ужасом. Тика в смертельном страхе неслась стрелой по поляне, изо всех сил
стараясь добежать до ближайшего дерева на противоположном конце луга. За нею
по пятам мягкими грациозными прыжками гналась Шита-пантера. По-видимому,
Шита не торопилась. Она была уверена, что добыча ее не минует. Было ясно,
что обезьяна не успеет взобраться на дерево, даже если бы ей удалось
добежать до него раньше Шиты.
чтобы они поспешили на выручку Тике, а сам побежал вслед за хищным зверем,
крепко сжимая в руках аркан. Тарзан знал, что стоило всем взрослым самцам их
племени двинуться дружно на общего врага, как не только Шита, но и любой
хищный житель джунглей, не исключая и самого Нумы-льва, не устоит против их
натиска. Если бы те самцы племени Керчака, которые праздно смотрели сегодня
на дерущихся, сообща двинулись на помощь Тике, то Шите, огромной кошке, не
оставалось бы иного выхода, как только пуститься в бегство, задрав хвост.
отозвался на призыв. Расстояние между Шитой и ее жертвой неуклонно
уменьшалось. С громким криком гнался мальчик-обезьяна по пятам пантеры,
прилагая всевозможные усилия, чтобы обратить внимание хищного зверя на себя
и дать самке возможность взобраться па верхушку дерева, куда Шите не было
доступа.
приходили ему в голову. Он вызывал ее на единоборство, но Шита не спускала
глаз с лакомого куска, находившегося теперь почти в ее власти.
мало, что мальчик стал отчаиваться в возможности спасти ее. Правой рукой он
крепко сжал аркан, свитый из лесных трав, и метнул им выше головы, как
только приблизился к Шите. Он боялся промахнуться, так как его отделяло от
зверя слишком большое пространство. Даже в играх он не закидывал так далеко
своего аркана! Он находился от Шиты на расстоянии длины аркана, но иного
выхода у него не было. Он не мог бы догнать зверя прежде, чем тот растерзает
Тику. Он должен был рискнуть.
Шита приготовилась к последнему, решительному прыжку, -- с резким свистом
прорезала воздух петля аркана. Мелькнув над свирепой головой хищника и его
раскрытой пастью, аркан в тот же миг вытянулся в длинную, тонкую линию. В
следующее мгновение петля упала -- плавно и аккуратно -- вокруг красно-бурой
шеи. Тарзан быстрым движением затянул петлю, и с силой уперся ногами в
землю, в ожидании того толчка, который неминуемо должен был последовать, как
только Шита почувствует на себе неожиданную помеху.
когти зверя, как вдруг точно что-то толкнуло Шиту. От неожиданности огромный
зверь повалился на бок. Еще мгновение -- и Шита уже на ногах. С горящими как
уголья глазами, с разинутой пастью, бешено рассекая воздух хвостом, зверь
яростно заревел. Шита искала глазами причину своей неудачи и, увидев перед
собой мальчика-обезьяну на расстоянии не более сорока шагов, бросилась на
него.
взгляд на то дерево, в листьях которого Тика нашла себе безопасный приют.
Опоздай Тарзан на секунду -- и она бы погибла!
бесцельном поединке, исход которого заранее предрешен; но разве можно было
избегнуть боя с разъяренным зверем? И если б он все же принужден был
защищаться, то каковы были бы его шансы на спасение?
были слишком далеки, и Тарзан не мог надеяться достичь их прежде, чем его
растерзает Шита. Тарзану только и оставалось ждать атаки зверя. В правой
руке он сжимал свой охотничий нож -- жалкую игрушку в сравнении с могучими
клыками и острыми когтями лап хищника! И все же лорд Грейсток глядел с такой
же неустрашимостью в глаза смертельной опасности, с какой славный предок его
некогда встретил поражение и смерть на горе Сенлас близ Хастингса.
верхних сучьях деревьев. Они громко выражали свое негодование и давали
Тарзану самые разнообразные советы. Прародители человека, естественно, имеют
много чисто человеческих свойств. Тика была в отчаянии. Она умоляла самцов
поспешить Тарзану на помощь; но самцам было не до того -- они лишь давали
советы и, сидя на деревьях, принимали бесстрашно героические позы. В конце
концов, Тарзан ведь не был настоящим Мангани. К чему же было зря рисковать
своей жизнью для его спасения?
тяжестью. Но Тарзану удалось спастись. Огромная кошка была проворна, но
Тарзан был еще проворнее ее. Он ловко отскочил в сторону в тот момент, когда
пантера готова была уже схватить свою добычу. Промахнувшись, Шита оступилась
и упала, Тарзан же кинулся изо всех сил по направлению к ближайшему дереву.
добычу. Петля аркана болталась вокруг ее шеи, а длинная веревка волочилась
сзади нее по земле. Во время погони ей пришлось перескочить через низенький
куст, росший на поляне. Ей это, при ее ловкости и силе, не стоило большого
труда, но веревка, болтавшаяся между ее ног, застряла в цепком кустарнике.
Шита вдруг встала как вкопанная. В следующее мгновение Тарзан вскарабкался
на вершину ближайшего дерева. Шита дважды обманулась в своих надеждах.
Теперь и другие самцы племени Керчака приняли близкое участие в истязании;
они бросали сверху в Шиту сухие сучья, орехи и плоды, какие были кругом них
на деревьях. Шита, доведенная до бешенства, яростно мотала головой, пока ей,
наконец, не удалось освободиться от стягивавшей ее шею петли. Несколько
мгновений она простояла на месте, сверкающими глазами глядя на своих
трусливых мучителей; затем с отчаянным ревом повернулась кругом и скрылась в
таинственном лабиринте джунглей.
ничего не случилось, и монотонная, скучная жизнь обезьян потекла
по-прежнему. Тарзан из остатков своего аркана стал мастерить новый, а рядом
с ним расположилась Тика. Было ясно, что выбор ее пал на Тарзана.
выпустила на него свои когти и заворчала, а Тарзан оскалил зубы и глухо
зарычал. Тог, однако, не желал затевать с ними ссору. Казалось, он, по
обычаю своих собратьев, примирился с решением самки, считая ее немилость
вполне естественной после окончившегося не в его пользу соревнования.
в еде, чем его соплеменники. Те довольствовались дикими плодами, травами и
лесными жуками, которые находились у них всегда под боком. Тарзану же
приходилось терять много времени на поиски дичи. Только вкусным мясом птиц
мог он утолить свой голод. Именно этой пище был он обязан быстрым развитием
своих крепких мускулов, так резко выделявшихся под мягким, нежным покровом
смуглой кожи.
Он очутился на расстоянии всего нескольких шагов от нее и, бросив в ее
сторону беглый взгляд, убедился, что она без малейшего гнева внимательно
Русанов Владислав
Сапковский Анджей
Беляев Александр
Смит Кордвейнер
Шилова Юлия