read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Сегодня - нет,- говорит Джонни, глядя на бутылку рома.-
Завтра. Когда у меня будет сакс. Поэтому сейчас ни к чему болтать
об этом. Бруно, я все больше понимаю, что время... Мне кажется,
именно музыка помогает немного разобраться в этом фокусе. Нет, тут
не разберешься - честно говоря, я еще ничего не понимаю. Только
чувствую - творится что-то странное. Как во сне - знаешь? - когда
кажется, что летишь в тартарары, и сердце уже замирает от страха,
хотя, в общем-то, боязни настоящей нет, и вдруг опять все
переворачивается, как блин на сковородке, и ты уже лежишь рядом с
симпатичной девчонкой, и все удивительно хорошо.
Дэдэ моет чашки и стаканы в углу комнаты. Я вижу, что у них
в каморке нет даже водопровода; смотрю на таз с розовыми цветами и
кувшин, напоминающий мумию какой-то птицы. А Джонни продолжает
говорить, прикрыв рот пледом, и он тоже похож на мумию: колени под
самым подбородком, лицо черное, гладкое, влажное от рома и жара.
- Я о таком кое-что читал, Бруно. Диковинная штука, в
общем-то, трудно разобраться... Но все-таки музыка помогает,
знаешь? Нет, не понять помогает - честно говоря, я ничего не
понимаю.- Он стучит по голове костлявым кулаком. Звук гулко
отдается, как в пустом кокосовом орехе.- Ничего тут нет внутри,
Бруно, ровным счетом ничего. Она не думает и не смыслит ничего. Да
это мне и не надо, сказать тебе по правде. Я начинаю что-то
понимать, когда все уплывает назад, и чем дальше уплывает, тем
понятнее становится. Но это еще не значит понимать как надо, ясное
дело.
- У тебя повышается температура,- ворчит Дэдэ из глубины
комнаты.
- Да замолчи ты. Верно, верно, Бруно. Я никогда ни о чем не
задумываюсь, и вдруг меня осеняет, что я "думал", но
ведь это как прошлогодний снег, а? Какого черта вспоминать о
прошлогоднем снеге, о том, что кто-то о чем-то "думал"?
Какая теперь важность - сам я "думал" или кто другой.
Да, не я, не я, да. Я просто выполняю то, что приходит на ум, но
всегда потом, позже - вот это меня и мучит. Ох, чертовщина, ох,
тяжко. Нет ли там еще глоточка?
Я выжал в стакан последние капли рома - как раз в ту
минуту, когда Дэдэ снова зажгла свет; в комнате уже почти ничего
не видно. Джонни обливается потом, но продолжает кутаться в плед и
иногда вздрагивает так, что потрескивает кресло.
- Я кое в чем разобрался еще мальчишкой, сразу, как
научился играть на саксе. Дома у меня всегда творилось черт знает
что, только и говорили о долгах да ипотеках. Ты не знаешь, что
такое ипотека? Наверно, страшная штука - моя старуха рвала на себе
волосы, как только старик заговаривал про ипотеку, и дело
кончалось дракой. Было мне лет тринадцать... да ты уже слышал не
раз.
Еще бы: и слышать слышал и постарался описать подробно и
описать в своей книге о Джонни.
- Поэтому дома время текло и текло, понимаешь? Одна ссора
за другой, даже пожрать некогда. А потом - одни молитвы. Эх, да
тебе и не представить всего. Когда учитель раздобыл мне сакс - ты
бы увидел эту штуку, со смеху помер,- мне показалось, что я сразу
понял. Музыка вырвала меня из времени... нет, не так говорю. Если
хочешь знать, я почувствовал, что музыка, да, музыка, окунула меня
в поток времени. Но только надо понять, что это время ничего
общего не имеет... ну, с нами, скажем так.
С тех самых пор, как я познакомился с галлюцинациями Джонни
и всех, кто вел такую жизнь, как он, я слушаю терпеливо, но не
слишком вникаю в его рассуждения. Меня больше интересует,
например, у кого он достает наркотики в Париже.
Надо будет порасспросить Дэдэ и, видимо, пресечь ее
потворство Джонни. Иначе он долго не продержится. Наркотики и
нищета не попутчики. Жаль, что вот так теряется музыка, десятки
грампластинок, где Джонни мог бы ее запечатлеть - свой
удивительный дар, которым не обладает никто из других джазистов.
"Это я играю уже завтра" вдруг раскрыло мне свой
глубочайший смысл, потому что Джонни всегда играет
"завтра", а все сыгранное им тотчас остается позади, в
этом самом "сегодня", из которого он легко вырывается с
первыми же звуками своей музыки.
Как музыкальный критик, я достаточно разбираюсь в джазе,
чтобы определить границы собственных возможностей, и отдаю себе
отчет в том, что мне недоступны те высокие материи, которые
пытается постичь бедняга Джонни, извергая невнятные слова, стоны,
рыдания, вопли ярости. Он плюет на то, что я считаю его гением, и
не думает кичиться тем, что его игра намного превосходит игру его
товарищей. Факт прискорбный, но надо признать, что он у начала
своего сакса, а мой незавидный удел - быть его концом. Он - это
рот, а я - ухо, чтобы не сказать, что он - рот, а я... Всякая
критика, увы, это скучный финал того, что начиналось как
ликование, как неуемное желание кусать и скрежетать зубами от
наслаждения. И рот снова раскрывается, большой язык Джонни со
смаком облизывает мокрые губы. Руки рисуют в воздухе замысловатую
фигуру.
- Бруно, если бы ты смог когда-нибудь про это написать...
Не для меня - понимаешь? - мне-то наплевать. Но это было бы
прекрасно, я чувствую, что это было бы прекрасно. Я говорил тебе,
что, когда еще мальчишкой начал играть, я понял, что время не
всегда течет одинаково. Я как-то сказал об этом Джиму, а он мне
ответил, что все люди чувствуют то же самое и если кто уходит в
себя... Он так и сказал - если кто уходит в себя. Нет, я не ухожу
в себя, когда играю. Я только перемещаюсь. Вот как в лифте, ты
разговариваешь в лифте с людьми и ничего особенного не замечаешь,
а из-под ног уходит первый этаж, десятый, двадцать первый, и весь
город остается где-то внизу, и ты кончаешь фразу, которую начал
при входе, а между первым словом и последним - пятьдесят два
этажа. Я почувствовал, когда научился играть, что вхожу в лифт, но
только, так сказать, в лифт времени. Не думай, что я забывал об
ипотеках или о молитвах. Только в такие минуты ипотеки и молитвы
все равно как одежда, которую скинул; я знаю, одежда-то в шкафу,
но в эту минуту - говори, не говори - она для меня не существует.
Одежда существует, когда я ее надеваю; ипотеки и молитвы начинали
существовать, когда я кончал играть и входила старуха, вся
взлохмаченная, и скулила,- у нее, мол, голова трещит от этой
"черт-ее-дери-музыки".
Дэдэ приносит еще чашечку кофе, но Джонни грустно глядит в
свой пустой стакан.
- Время - сложная штука, оно меня всегда сбивает с толку.
Все-таки до меня постепенно доходит, что время - это не мешок,
который чем попало набивается. Точней сказать, дело не в начинке,
дело в количестве, только в количестве, да. Вон видишь мой
чемодан, Бруно? В нем два костюма и две пары ботинок. Теперь
представь, что ты все это вытряхиваешь, а потом хочешь снова туда
засунуть оба костюма и две пары ботинок и вдруг видишь, что
помещается всего один костюм и одна пара ботинок. Нет, лучше не
так. Лучше, когда чувствуешь, что можешь втиснуть в чемодан целый
магазин, сотни, тысячи костюмов, как я втискиваю музыку в то
маленькое время, когда играю иной раз. Музыку и все, о чем думаю,
когда еду в метро.
- Когда едешь в метро?
- Да-да, вот именно,-говорит, хитро улыбаясь, Джонни.-
Метро - великое изобретение, Бруно. Когда едешь в метро, хорошо
знаешь, чем можно набить чемодан. Нет, я не мог потерять сакс в
метро, н-е-ет...
Он давится смехом, кашляет, и Дэдэ с беспокойством
поднимает на него глаза. Но он отмахивается, хохочет, захлебываясь
кашлем и дергаясь под пледом, как шимпанзе. У него текут слезы, он
слизывает их с губ и смеется, смеется.
- Ладно, речь не о том,- говорит он, немного успокоившись.-
Потерял, и конец. А вот метро сослужило мне службу, я раскусил
фокус с чемоданом. Видишь ли, это странно, очень, но все вокруг -
резиновое, я чувствую, я не могу отделаться от этого чувства. Все
вокруг резина, малыш. Вроде бы твердое, а смотришь-резиновое.- Он
задумывается, собираясь с мыслями.- Только растягивается не
сразу,- добавляет он неожиданно.
Я удивленно и одобрительно киваю. Браво, Джонни. А еще
говорит, что не может думать. Вот так Джонни. Теперь я
действительно заинтересовался тем, что последует дальше, но он,
угадав мое любопытство, смотрит на меня и плутовски посмеивается:
- Значит, думаешь, я смогу достать сакс и играть
послезавтра, Бруно?
- Да, но надо вести себя разумнее. - Ясное дело, разумнее.
- Контракт на целый месяц,- поясняет бедняжка Дэдэ.- Две
недели в ресторане Реми, два концерта и две грамзаписи. Мы могли
бы здорово поправить дела.
- Контракт на целый месяц,- передразнивает Джонни,
торжественно воздевая руки.- В ресторане Реми, два концерта и две
грамзаписи. Бе-бата-боп-боп-боп-дррр... А мне хочется пить, только



Страницы: 1 [ 2 ] 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.