длинная стойка с бутылочками разных соков и соусов и с зажимами для
бумажных салфеток, с уморительным и совсем разным рисунком на каждой
из них.
(сосиски), супы острые и обыкновенные, говядина натуральная или
искусственная с самым лучшим набором аминокислот - чудесный вкус,
приятный запах, очень полезно для больных диабетом...
есть Ратовы, улыбающиеся, счастливые, держащиеся за руки. Под
изображением красовалась надпись: "Самая счастливая пара века".
напрасно завесил этим плакатом бутылки с тонизирующими напитками, но
его в ресторанчике не было.
которые соответствовали номерам блюд в меню.
и восприняла отделанные деревом стены "салуна", тяжелые дубовые столы,
топорные стулья. Она не удивилась бы, услышав у подъезда цокот копыт,
увидев вваливающихся с улицы ковбоев, увешанных кобурами... Было
обидно, что все это носило прежний, рекламный характер, а дорогие
народу обычаи и нравы не раскрывались.
внутри.
что умрет на месте, если сейчас же не съест бифштекс.
двери не показался.
рукой бармена, пролетела алюминиевая тарелка и остановилась прямо
перед Виленой.
пахучей жидкостью, распространяя вокруг аромат, так же, каким-то чудом
не расплескавшись, пролетела по стойке и остановилась напротив
табурета, с которого Арсений встал.
дома мама с бабушкой до сих пор наотрез отказываются есть
искусственную пищу. Морщатся от одной только мысли, что белки получены
из дрожжей, выросших на нефти. Озорница Авеноль не уставала дразнить
их тем, что они любят клубнику (с унавоженных гряд) и обыкновенными
дрожжами пользуются без всяких предрассудков, хотя принципиальной
разницы между этими одноклеточными организмами и дрожжами "Кандид", из
которых приготовляется искусственная пища, никакой нет. Арсений только
улыбался - сам он соблюдал строгую диету, так как берег спортивную
форму.
приходилось поступать соответственно сохранившимся в ней традициям).
Для очистки совести заглянули на кухню - хотелось увидеть чью-либо
улыбку! Но там тоже никого не было.
Ланская-Ратова. Очевидно, сюда попала запись одного из ее концертов.
лучшем настроении.
гримасы и мамы и бабушки. Искусственная пища!
как подняться с постели. Спазмы мучили ее.
живая и веселая, одарив Вилену ослепительной улыбкой, взялась
проводить ее к одному "очень замечательному врачу".
ковбои, посидеть вместо нее за конторкой. Когда тот согласился,
негритянка с милой непосредственностью при всех расцеловала его.
Вилена попросила ждать ее в отеле и ушла.
бифштекс из искусственного мяса в автоматизированном ресторане,
понимающе кивнула, догадавшись, в ком нуждается больная.
понравился доктор, серьезный, внимательный. Он сразу определил причину
недомогания, чем привел Вилену в неописуемый восторг. Ей захотелось
скорее к Арсению. О ресторанчике она вспоминала уже с благодарностью.
вместе со своей девушкой мог бы показать ее вам.
вождя ирокезов или могикан. Но лицо казалось менее широким, чем у
нью-йоркского полисмена. Движения неторопливы и мягки, взгляд темных
глаз проницателен. Вилена не сразу догадалась, что вместо левой руки,
потерянной в гражданскую войну, у него протез, управляемый биотоками
мозга. Вилена поняла это, только когда во время прогулки он заботливо
поддержал ее под локоть уж слишком жесткой рукой.
доктор-индеец и его белая девушка - американка Мод с тоненькой
мальчишеской фигуркой, стоившей, по-видимому, особой диеты и немалых
забот. Она была смешлива и обожала своего однорукого индейца.
гуляло множество приехавших сюда со всего света людей: и белых, и
черных, и смуглых, даже в чалмах.
свернули в одну из аллей, она сразу поняла, что так шумело. Перед нею
неожиданно открылась падающая водяная стена, пенная, пугающе близкая,
вся словно закрученная спиральными шнурами. Недвижная, она тем не
менее воплощала в себе яростное движение низвергающихся капель, брызг,
струй и пены.
струи, близкие, будто стеклянные, перекрученные винтами, до которых
можно было дотянуться рукой, играли на солнце. В глубине же каньона,
где воды словно взрывались, вздымаясь облаками брызг, трепетала нежная
радуга.
которым начиналась Канада.
направлении озеро. И эта тишь вдруг превращалась в ревущий
подковообразный обрыв, высотой со старинный нью-йоркский небоскреб.
когда-то челн с девушкой-индианкой, которую вынуждали выйти замуж за
вождя соседнего племени. Беглянка отчаянно гребла, стремясь уйти от
преследователей. Скоро она поняла, что многовесельные лодки перехватят
ее раньше, чем она достигнет того берега, где можно найти приют у
чужого племени индейцев. Нужно или сдаться, или... Она повернула к
водопаду.
необыкновенной гонкой.
повернули в испуге обратно, изо всех сил выгребая из уже опасной в том
месте быстрины. А безумная девушка продолжала грести по течению, все с
большей скоростью приближаясь к роковому рубежу, где река срывалась в
бездну...
волосами, гребущую, стоя, веслом. Тело ее изгибалось, помогая всем
корпусом в неистовом усилии. Лицо, напряженное в непреклонной
решимости, передавало волю и страсть.
выбравшиеся на берег, видели, как лодка индианки высоко задрала корму.
Девушка отклонилась назад, чтобы погибнуть, стоя на ногах.
отчаянной девушки словно проплыла по отвесной, вставшей дыбом реке и
нырнула в облако пены. Девушка выпрыгнула уже внизу и поплыла среди
бурунов. Она выбралась еле живая на другой берег, пройдя путь, которым
может пройти только гордость и любовь.
отвагой. Они сочли, что она заслужила право распоряжаться собой и быть
свободной.
теперь обрел полную свободу.
характер. Она невольно сравнила ее с собой и постаралась расправить
плечи.
должны увидеть место, где выплыла индианка.