ничто уже не удержит его. Но сегодня нужно поговорить с учителем, покончить
с проклятыми вопросами, скребущими у него где-то под ложечкой. Хватит этой
дурнотной томительности. Раскис, как гриб-пылевик. Он вскочил, так и не
позволяя себе повернуть голову направо, и решительно зашагал в гору, к
высящейся в темноте громаде Закрытого Дома, заслоненного сейчас почти
целиком гигантскими платформами Уступов Молений. Только одна башенка
виднелась из-за них и, побеленная светом вечернего солнца, казалось, висела
в темно-синем небе. Интересно, эту башенку Неусыпные белят сами или просто
обвешивают ее со всех сторон чистыми новыми циновками?..
Инебелу показалось, что это кричит роженица, которую не успели довести до
подземного убежища Закрытого Дома. Но крик был мужской, срывающийся на
жуткий вой. Так мог кричать только смертельно напуганный человек, и напугать
его могло одно-единственное.
испуганно шарахались, уступая дорогу. Инебел перепрыгнул через арык и
прижался к холодной ограде, и вовремя: мимо него по холодной, залитой
беспощадным голубоватым светом дороге бежал человек. Движения его были
неуклюжи, видно, не привык он бегать. А за ним, наседая, легкими длинными
прыжками неслись четыре скока, поодаль - еще два. Скоки на бегу закидывали
на преследуемого длинные, словно бескостные, руки с закостенелыми крючьями
неразгибающихся пальцев, но тело жертвы отливало ярким блеском подкожного
жира, и страшные паучьи лапы преследователей только стегали его, подгоняя,
но никак не могли зацепиться - одежду и волосы он, похоже, успел скинуть с
себя в самый первый момент погони. Бесшумно дыша и раскачиваясь в такт
прыжкам, скоки пролетели мимо, и уже где-то впереди, в темноте, смешались
темной кучей - повалили-таки. Крики затихли; придушили, значит, но не
совсем, а слегка, для порядка и ненарушения вечерней тишины.
неторопливым прогулочным шагом приближались люди в приметных красных, а
сейчас, в вечерних лучах, - темно-лиловых юбках и наплечниках. Долгие
таскуны из другого города! Так неужели весь этот ужас, который многим не
даст сегодня спать спокойно, был затеян только для того, чтобы рассказали
они своим собственным жрецам, что-де у соседей полный порядок, рвут дурную
траву, не щадя сна и тишины... А ведь раньше такого не бывало и одного раза
в год. Неужто, увидев Богов Нездешних, народ до того перестал чтить
собственных Спящих, что чуть минуют две руки дней - и готовь новое
святожарище? Или... или теперь наказуется то, чего не было в перечне
проступков, преследуемых законом?
ошибается, чтобы себе самому работы прибавить?
руки, которыми они оплели беглеца, закостенеют, чтоб не вырвался. Теперь
приходилось тащить его волоком, а непривычно, не таскуны ведь. Шум медленно
удалялся. Инебел потряс головой, словно воспоминание о всем виденном можно
было вытрясти, как воду из ушей, и побрел по боковому лазу на соседнюю
улицу, спотыкаясь о корни деревьев, неделимых на два двора, и приподымая
провисшие сигнальные веревки, соединяющие соседских "нечестивцев".
Перепрыгнул через чистый, наливной арык, оказался на соседней улице.
рядами домов. А и слыхали бы краем уха - виду не подали бы. Так заведено.
подробненько и объяснят.
удирающего вверх по дороге, и вдруг совершенно отчетливо представил себе,
что напрягись хорошенько - и одного скока он остановил бы единой мыслью, рук
не прилагая. И сколько кругом соседей прижималось поясницей или брюхом к
похолодевшим низеньким оградам - да будь бы воля их всех, тут не только
шестерку скоков, тут всех Неусыпных по рукам и ногам спеленать бы можно, и
главное - безнаказанно: поди докажи, что мысль-то была твоя. Руки - вот они,
у всех на виду, а мысль...
смывной арык и плюхнуться на четвереньки, чтобы охладиться по горлышко. Это
ж надо! Истинно счастье, что мысль незрима. А не то бы сейчас его за таковые
рассуждения... Но ведь в доме Аруна об этом говорят, не таясь. Правда, ни в
каком другом, но ведь он поэтому и идет к Аруну.
на опрятной ровной дорожке, пестреющей темными и светлыми квадратами
разноцветной глины. Листва старых смоковниц глянцевито отливала довольством,
причудливо и четко рисуя свое естественное кружево в лучах вечернего
светила. Узкий мохнатый плод, даже отдаленно не напоминающий смокву, свисал
с ветки, распространяя острый запах чеснока. Мирно и благополучно было в
этом доме, доме плотного круглоголового мужчины, которого никак не хотелось
называть стариком, хотя он и был тут старейшим.
проговорил:
нынче видение сытой свиньи речной, что к благостыне не только моего дома, но
и соседей...
7
инициативе. Выслушала тебя и вырубилась, дабы не затевать дискуссии через
пол-Галактики. А у тебя, я смотрю, совсем нервы сдали. Хочешь, освободим по
собственному желанию? Диктуй заявление.
как на дрожжах, а я тут в этой мышеловке прибавил уже килограмма три. А то и
с половиной. Я тут либо сиднем сижу, отчеты и дневники кубометрами
наговариваю, либо катаюсь, как колобок, по территории, сглаживаю, примиряю,
регулирую, стимулирую... А контрольные участки между тем гробятся один за
другим, это моя белейшая Кристина совершенно права. Парниковый эффект тут у
нас просто чудовищный, так что работы теряют всякий смысл - мы получаем
урожаи в каких-то извращенных условиях, как говорится, ни богу свечка, ни
черту кочерга. Ах, да не про то я говорю...
могут идти только результаты, полученные на резервной площадке -
Вертолетной, как вы ее называете.
тогда, когда будет снято заграждение и вы, семь пар чистых, причалите к
берегу новорожденного человечества.
зондирующим комплексам подбирается примерно одинаковая информация, и она,
прямо скажем, катастрофическая...
она и у черта на рогах и забот со всеми дальними планетами - выше головы, а
я, под боком у тебя сидючи, обо всем должен узнавать последним! Вот уж
благодарю! Друг, называется!
твоих подчиненных... Мы с тобой, между прочим, два
патриарха-дальнепланетчика, и кому, как не нам, блюсти устав? Разумеется,
Большая Земля всю информацию должна получать первой, и тебе я имею право
сообщать только то, что сиятельный Совет дозволит... Так вот: я еще не
составлял пакет по этим данным, тяжеловато все сводить в одну таблицу без
однозначной геологической привязки, и тем не менее все выстраивается так,
что мы должны считать цивилизацию Та-Кемта по меньшей мере третьей по счету.
же с этим не справимся! Период-то какой?
цивилизация сформировалась, достигла своей кульминации - что мы и наблюдаем,
а затем была погребена под надвигающимися снегами. Ну, и одичание полное -
на экваторе среднегодовая температура что-то около нуля.
одного полиса куда-нибудь - на Камшилу, скажем? Перезимуют, разовьются,
обратная транспортировка им будет гарантирована. А?
первокурсников-освоенцев. Ты и сам его всерьез не поддержишь. Спасать надо
всех, и не где-нибудь, а прямо здесь...
как сделать, чтобы они приняли нашу помощь? Формулы-то контакта до сих пор
нет. И мы, два патриарха, тоже не можем предложить ничего нового.
или новое. Помнишь, как в первые три дня они возликовали? Что-то вроде
крестного хода устроили, стену твою несокрушимую то медом кропили, то
головами прошибить старались. А потом - как отрезало! Может, кто-то и
поглядывает украдкой в твою сторону, но ведь ни малейшей попытки что-либо
перенять, скопировать, как мы на то надеялись. Честно говоря, у меня так и
чешутся руки спикировать со своей "Рогнеды" вниз, прямо в какой-нибудь двор,
сунуть в руки кемиту обыкновенную лопату или серп и показать, что это
гораздо удобнее, чем из собственных пальцев крючочки выращивать. Если бы не
этот проклятый дар, то они давно бы у нас мастеровыми заделались! Ведь у них
открытые месторождения меди, олова... Греби себе прямо с поверхности!
Корнев Павел
Мичурин Артем
Жюль Верн
Володихин Дмитрий
Вронский Константин
Шилова Юлия