несколько металлических пластин, открыли люк и впихнули труп в узкое
пространство. Закрыли люк. Третий братсилакин взял с полки у стены тряпку и
вытер с палубы кровь. Потом волосатая клон-группа повернулась к двери и
лестнице. Йелсон подошла к Хорзе и мотнула головой.
палубу ангара к выходу. На ходу она сказала через плечо:
управишься. Ориентируйся по запаху. Что касается меня, то я должна получить
деньги за свой выигрыш.
что-то, что Хорза принял за выключатель. Йелсон повернулась к нему и
посмотрела в глаза.
изменилось, но Хорза почувствовал вибрацию под ногами, потом услышал шипение
и шум, как от работающих насосов. - Я ставила на тебя, - сказала Йелсон и
запрыгала через две ступени по лестнице за дверью.
его экипаж сел за стол, корабль вытолкнул тело Заллина. Там, где корабль
нашел живого в скафандре, он оставил мертвого в шортах и изорванной майке, и
кружащийся замерзший труп испускал тонкий ореол молекул воздуха, как
изображение отлетающей жизни.
ЧАСТЬ IV
ХРАМ СВЕТА
изъеденной кратерами поверхности - его след завился, когда он коснулся края
гравитационной шахты - и устремился к облачной, голубовато-зеленой планете.
Едва оставив позади луну, корабль начал менять курс, и его нос постепенно
разворачивался прочь от планеты, в открытый космос. На полпути этой кривой
"ВЧВ" выпустил паром, швырнув его на размытый горизонт мира, навстречу
наступающей границе темноты, подобно черной мантии несущейся над
поверхностью планеты.
пестрой компании, одетой в самые разнообразные космические скафандры. Даже
скафандры братсилакинов слегка отличались друг от друга. Единственный
действительно современный скафандр был на Крайклине, скафандр с Раирча,
отнятый у Хорзы.
Главным образом это были лазеры или, говоря точнее, то, что Культура
называла КЭС - когерентно-лучевой эмиссионной системой. Лучшие модели
работали на длинах волн, невидимых человеческому глазу. У некоторых были
плазменные пушки или тяжелые пистолеты, а один тащил эффектную на вид
микрогаубицу. И лишь Хорза был вооружен пулевым оружием, к тому же старым,
примитивным, не скорострельным. Он перепроверил его уже в десятый или
одиннадцатый раз и выругался. Обругал и старый, протекающий скафандр,
смотровое окно которого уже начало запотевать. Все это дело казалось
безнадежным.
они собирались напасть на что-то, называемое Храмом Света, и ограбить его.
примерно 21 световой год между системами Сорпена и Марджоина. Крайклин
хвастался, что его корабль мог разгоняться почти до 1200 световых. Но такая
скорость, сказал он, только в аварийном случае. Хорза оглядел старый корабль
и усомнился, что он вообще мог выжать четырехзначное число, чтобы его
забортные двигатели-деформаторы не разнесли по всему космосу сам корабль и
все, что в нем было.
машиной одной из поздних династий Распада, предназначенной для высадки
штурмовых отрядов и сконструированной скорее в расчете на стабильность и
надежность, чем на маневренность и хитрость. Принимая во внимание
технические возможности экипажа, Хорза считал это только плюсом. Корабль был
около ста метров в длину, двадцать в ширину и пятнадцать в высоту, плюс
десятиметровой высоты хвост в задней части. По обеим сторонам корпуса
маленькими отростками выдавались модули деформаторов, связанные с ним
подкрылками в центре, и несущие плоскости, начинающиеся сразу за носом и
загнутые оттуда назад. "ВЧВ" имел обтекаемую форму и был оснащен
спринтерными термоядерными двигателями в хвостовой части, а также маленькими
подъемными двигателями в носовой части для атмосферного полета и пересечения
гравитационных шахт. Жилой отсек, по мнению Хорзы, оставлял желать много
лучшего.
называемую кабиной - с Вабслином, механиком корабля. Сам Вабслин называл
себя инженером, но побеседовав с ним несколько минут в попытке выведать
техническое устройство "ВЧВ", Хорза выяснил, что коренастый светлокожий
мужчина знал о сложных системах корабля очень мало. Он не был несимпатичным,
не вонял и большую часть времени бесшумно спал, а потому Хорза сказал себе,
что могло быть и хуже.
конечно, отдельную каюту, а братсилакины делили одну на троих, довольно
вонючую. Они любили оставлять свою дверь открытой; все же остальные любили,
проходя мимо, закрывать ее. К своему разочарованию, Хорза узнал, что на
борту всего четыре женщины. Две из них едва ли по одному разу показались за
пределами своей кабины и общались с остальными главным образом знаками и
жестами. Третья была религиозной фанатичкой и - если не пыталась обратить
его во что-то, что называлось "Круг Огня" - убивала время тем, что в своей
кабине, которую делила с Йелсон, подключалась к машине и крутила через
наушники свои религиозные фантазии. Очевидно, Йелсон была единственной
нормальной женщиной на борту, но Хорза с трудом видел в ней женщину. Она
взяла на себя задачу представить его остальным и рассказать все, что он
должен был знать о корабле и его экипаже.
Йелсон, по запаху отыскал столовую, где его более или менее проигнорировали,
но толкнули в его сторону кое-что поесть. Крайклин посмотрел на него
единственный раз, когда он сел между Вабслином и одним из братсилакинов, а
потом уже не обращал внимания и продолжал говорить об оружии, бронезащите и
тактике. После еды Вабслин показал Оборотню их общую кабину и ушел. Хорза
очистил место на кровати Заллина, натянул на свое усталое, болевшее
старческое тело несколько простыней и провалился в глубокий сон.
парень имел несколько маек, шорты, два килта, ржавый меч, коллекцию дешевых
кинжалов в рваных ножнах и несколько больших пластиковых микрокниг с
движущимися картинками, которые, как только их открывали, показывали сцены
античных войн. Хорзе достался протекающий скафандр парня, хотя он был очень
велик и не подгонялся под его рост, а также неухоженное и древнее пулевое
ружье.
ангаре все было по-прежнему. Никто даже не потрудился откатить на прежнее
место паром. Там он увидел Йелсон; голая по пояс, она тренировалась. Хорза
остановился в проеме двери у подножия лестницы и смотрел, как женщина
разминалась. Она вертелась и прыгала, делала сальто и кувыркалась, наносила
удары ногами и молотила кулаками воздух, и при каждом резком движении
издавала короткое похрюкивание. Потом она увидела Хорзу и остановилась.
блестящим от пота золотистым пушком грудь и руки. - Я уже подумала было, что
ты протянул ноги.
пользовались на корабле.
влажным полотенцем по слегка мохнатым плечам. - Сейчас ты выглядишь получше.
зеркало или реверсер, но знал, что его тело медленно теряло гериатрический
вид и возвращалось в нормальное состояние.
когда в следующий раз выйдем из деформации.
пожитки Заллина в цилиндр, и Йелсон снова его закрыла. Оборотень уловил
запах разогретого потного тела Йелсон, и он ему понравился. В ее поведении
по отношению к нему не было ничего, что пробуждало бы мысль, будто она может
стать чем-то большим, чем просто товарищем. Иметь товарища на этом корабле
его вполне удовлетворило бы. Товарищ был ему очень нужен.
чтобы заново отстроить себя и покрыть плотью сухой остов инопланетного
министра Геронтократии Сорпена.
функционирует, а гравитационное поле не выкидывает никаких штучек. Мысль о
тесной кабине, испорченной пище и нестабильно функционирующем или внезапно
исчезавшем поле тяготения наполняла Оборотня ужасом.
***
Они сидели рядом в столовой. Хорза спросил, нет ли на корабле кого-нибудь,
кто стал бы мстить за убитого им парня.
через низкое помещение столовой. Он опять слышал под своими руками быстрый,
решительный хруст, а внутренним взором видел, как сломался позвоночник,
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Фазиль Искандер
Журавлев Владимир
Распопов Дмитрий