read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



первых днях путешествия?
Откроем его дневник:

"3 (21) ноября 1913 года. Борт парохода "Азалия".
Счастливый, утомительный и очень тревожный день - сегодня мы покинули
родной берег. Сколько лет я ждал этого дня, стремясь к своей цели! И вот
он пришел. Осенний петербургский день, холодный, ветреный, полный
предотъездных забот и волнений.
Пароход отходил в два часа пополудни, но мы с Александром приехали в
порт к девяти утра. Николай Николаевич был уже там и хлопотал о погрузке
нашего объемистого имущества.
К отъезду мы готовились долго, много вечеров проводя над составлением
списков всего потребного, продумывая все до мелочей. Несколько раз даже
откладывали сроки отплытия. Однако, чем больше мы делали, тем больше
оставалось незаконченного, а в последние дни дел накопилось столько, что
казалось: "Азалия" и на этот раз отойдет без нас. Уже в порту Александр
вспомнил о невыкупленном заказе в книжном магазине Риккера и, взяв
извозчика, помчался в город. Ко всем тревогам прибавилась еще одна: не
опоздал бы сын к пароходу.
Не все было улажено с погрузкой, а уже стали подъезжать с семьями и
близкими наши сотоварищи по путешествию. Приехала Натали с матерью, а
Александра не было. К часу дня народу набралось порядочно, и у меня
защемило сердце: сколько людей вверяли мне свою судьбу! Сколько близких
будут ждать, волноваться, молиться!
Мы, разумеется, никакого шума вокруг наших планов путешествия не
поднимали, о намерениях наших специально никого не оповещали, и все же
провожающих набралось больше, чем можно было ожидать. Кроме родных и
близких приехали многие знакомые, друзья и просто люди, тепло относящиеся
к задуманному предприятию. Это было приятно, но я никак не мог понять,
почему Николая Николаевича совершенно искренне огорчало отсутствие
корреспондентов.
Во втором часу наконец приехал Александр и с ним большая компания
молодых людей, часто бывавших у нас в доме. Судя по их виду и настроению,
отъезд Александра они успели отметить достаточно весело, да и книг от
Риккера он так и не привез.
Густые, низкие гудки парохода застали нас врасплох: последний час
промелькнул незаметно. Незаметно же стали отдаляться от борта берег,
приветливые, добрые и грустные лица провожающих. Внезапно потемнело.
Повалил снег. Крупный, все залепляющий мокрыми хлопьями. Как опустившийся
занавес, он скрыл от нас и близких, и порт, и город.
Снег прекратился так же внезапно, как и начался. Проходя морской канал,
мы обратили внимание, что значительно посветлело, и вскоре увидели лес
мачт. Перед нами был Кронштадт. Никто не покидал палубы: прощание с
Петербургом заканчивается не раньше чем скроются грозящие морю форты Павел
и Александр и исчезнет из виду купол Андреевского собора.
Вскоре не стало видно Толбухина маяка. Мы оставили палубу и поспешили
поудобнее расположиться в каютах.
...На протяжении двадцати лет почти не было дня, когда бы я не
вспоминал своего первого путешествия на острова Паутоо. Вернувшись на
родину, я не мог свыкнуться с мыслью, что я это видел и пережил. Долго
казалось, будто грезится какой-то волшебный сон, от чарующих и
волнительных впечатлений которого не мог, да и не хотел отделаться. И вот
сейчас особенно сильно желание не только воскресить пережитое, но
доставить эту ни с чем не сравнимую радость Александру, попытаться и
других познакомить со своими впечатлениями и наблюдениями. Просматривая
записи первой поездки теперь, уже глазами, ставшими на двадцать лет
пристальнее, понимаешь, как много было видено молодыми глазами,
вспоминаешь, как сильно было чувствовано, и сознаешь, как мало и плохо
было записано.
Удастся ли на этот раз записать лучше?

4 ноября 1913 года
Ночь была трудной: "Азалию" изрядно швыряло. Утром, глядя в зеркало на
свое позеленевшее лицо, я не без ехидства приговаривал: "Увы, ты сам этого
хотел!" Больше всех измучился наш славный Серафим Петрович. Он весь день
пролежал в каюте, проклиная море, меня и даже свою биологию, любовь к
которой заставила его принять участие в нашей экспедиции. Я его ничем не
мог утешить, памятуя, что и раскопки у нас будут подводные и базироваться
мы будем на плавучих островках, которые тоже порядком покачивает у
прибрежных рифов.
Как ни странно, Александр, никогда не отличавшийся здоровьем, чувствует
себя превосходно.
К утру море несколько успокоилось. Еще на рассвете мы вышли из
неприветливого в эту пору Финского залива, проводившего нас сырым и
пронзительным ветром. Балтийское море, кажется, будет покладистее. Но
сейчас оно черно (выходил перед сном на палубу). Черно и на небе, сплошь
одетом облаками. Как радостно встречать в этой черноте каждую светящуюся
точку, зажженную рукой человека на рассеянных по пути банках и отмелях, -
будто провожают нас заботливые люди, намечая огнями безопасный путь, желая
доброго странствования.
Огни судов попадаются редко, но радуют по-особенному: ведь корабли идут
к нам, в Петербург, Гельсингфорс, Ревель!
Днем обогнули невысокий лесистый берег Даго и направились почти
правильно на юг. Позади остался Дагеррортский маяк, похожий на судно, и
вскоре мы ничего не видели, кроме волн и неба. Волны серые, тяжелые и
быстрые. Они сердито сталкиваются друг с другом, подчас вздымаясь очень
высоко, и бессильно падают, чтобы через мгновение снова столкнуться,
вспениться. И так без конца. Сколько волн разных, то грозных, то ласковых,
то иссиня-черных, то прозрачно-зеленоватых, нам еще предстоит увидеть,
прежде чем мы войдем в спокойные воды Макими! Меньше трехсот миль отделяет
нас от суровых и таких милых сердцу гранитных берегов Невы. Где-то совсем
рядом остров Эзель, последние свои берега. Еще не открылась первая чужая
земля, а кажется: родина покинута очень давно, невозвратимо. Нехорошее это
чувство, нельзя поддаваться ему, памятуя, как много желанного и радостного
ждет впереди.

5 ноября 1913 года
Погода установилась. Бывалые люди говорят, что в это время Балтика
редко столь приветлива. На несколько минут проглянуло солнышко - и стало
веселее. Даже Серафим Петрович, оправившись от морской болезни, вышел на
палубу. Ветер утих, волны улеглись, и "Азалия" довольно бойко движется
вперед. Если так пойдет и дальше, то сегодня к вечеру будем в Штеттине,
завтра в Любеке, а в пятницу, смотришь, и в Амстердаме.
Очень обеспокоил меня разговор с Александром.
Разумеется, не следовало ожидать, что он изменит свое отношение к жизни
тотчас же, как только мы ступим на борт "Азалии" и начнем увлекательное,
многообещающее путешествие. Но все же... Собственно говоря, до сих пор
меня не оставляют опасения, верным ли было решение взять его с собой.
Может быть, права Натали, считавшая эту затею ненужной и даже опасной? Но
ведь так хочется встряхнуть его, вырвать из тепличного, искусственного
мирка усталых чувств, неосуществленных и смутных желаний, душевной
неудовлетворенности. Хочется предоставить его всем морским ветрам,
столкнуть с трудностями и опасностями живого научного поиска, наконец,
дать почувствовать, сколь привлекательна романтика открытий.
Недостает слов для описания чувств, заполнивших меня в ту минуту, когда
я понял, что мы уже реально приближаемся к неизведанному. Как хорошо было
бы заметить подобное в Александре, увидеть, что и его увлекает свежее
дуновение предстоящего.
Да, пожалуй, ничего не изменилось в нем, если не считать какой-то
беспокойной озабоченности, появившейся, может быть, в связи с тем, что
покинуто привычное уютное тепло петербургской квартиры и надолго утрачена
возможность болтать с эстетствующими шалопаями о "принципиальной
непознаваемости мира".
Все мы, кроме Александра, который предпочитает оставаться в каюте,
перечитывая Ницше, много времени проводим на палубе. Большинство из нас не
впервые в море. Немало попутешествовал Николай Николаевич. Наш биолог
Очаковский несколько лет проработал в экспедициях на Средиземном море. А
что касается Василия Афанасьевича, то он, будучи некогда моряком, пожалуй,
больше всех нас побродил по белу свету. И кажется мне, что все они, не в
пример больше, чем Александр, радуются далям, открывающимся перед нами.
Балтика в это время года сурова, неприветлива - серое низкое небо,
серые короткие и быстрые волны и серые скалистые берега островов, часто
попадающихся на нашем пути. Только и разнообразят картину башни и маяки на
островах. Мимо некоторых проходим настолько близко, что ясно различаем
маленькие рыбацкие деревушки с кирхами и ветряными мельницами. Они быстро
остаются за кормой "Азалии", и нашим взорам открываются все новые пейзажи.
Показались довольно высокие горы - это Готланд. Вдоль него мы идем долго,
более трех часов. Но вот и он позади. За отвесной скалой Гоборга, на южной
его оконечности, перед нами открытое море. Исчезнут из виду мрачные скалы
Гоборга, и нам не увидать берегов до самого Борнгольма.
Вытащил на палубу Александра, ведь он никогда не видел открытого моря,
и попробовал встряхнуть его, расшевелить, сбить с привычного минорного
тона. Заговорил о временах, когда море казалось людям беспредельным и
бездонным, о временах поэзии и чудесных приключений, когда на море



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [ 11 ] 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.