погнуто, процарапано почти насквозь, даже разрублено, хотя ума не
приложу чем...
поворачивая головы:
а меч забрал.
до пояса, даже когда ты бил без замаха... Это уже не ты, а твой меч.
такой же точно у брата этого... которого я по ноздри. Даже еще лучше! По
крайней мере, рукоять в золоте, а у этого - простая. Теперь этот братец
везде меня ищет. Горит, значит, огнем братской мести.
расширились, а сам он чуть вздрогнул. Мы некоторое время ехали молча,
потом Беольдр переспросил:
ноздри...
доспехах, как воочию увидел яму, выбитую его телом, ответил:
выпал, к счастью. Не пришлось лезть в яму. Как зовут, не спрашивал. У
меня ж голова моя, а не конячья? Я вон и демонов не спрашивал...
обязательно дознаются про герб и титулы, а сраженный мною был рыцарем,
хоть и перешедшим на сторону Тьмы, ехал молча, хотя я не раз ловил на
себе взгляд его задумчивых глаз.
как бы они ни клялись в верности Хаосу... но даже для того, чтобы
творить Хаос, они сперва вводят Порядок. Закон. Власть!.. Даже там, где
их никогда не было.
стаями...
стать собаками. С кошками справиться легко... Не только потому, что
поодиночке, но они сами нападали друг на друга. Теперь ходят стаями,
помогают, взаимодействуют.
жизни, света, по коричневой коре ползали толстые красивые жуки,
вытекающий сок облепили цветные бабочки, птицы часто шмыгали над
головами, весело стрекотали...
появились стволы почерневшие, гниющие. Голые ветки угрожающе воздеты к
небу, кора отвалилась, а оголенные тела деревьев отвратительно блестят,
слоено покрыты слизью тысяч улиток. Вместо коры только темная
неподвижная масса, уже перерожденных листьев, отвратительная, мертвая,
гадкая...
облачком пара с неприятным звуком. Кочка опала, докатился запах вони. Я
ощутил, как дыхание становится чаще, а сердце ускоряет бег.
сковал все тело. Конь тоже вздрогнул и запрядал ушами. Возникло знакомое
ощущение, что некто рассматривает меня в огромную лупу.
какой-то дряни удалось закрепиться... Эх, сюда бы священника! Враз бы
молитвой... А то и единым словом...
галоп. Наконец впереди среди гнили блеснула зелень, кони ускорились еще,
и мы влетели в зеленый живой лес, где в ушах сразу зазвенело от птичьего
щебета, где запахло живицей, близкими медовыми сотами, свежей землей от
кротовой кучи.
таким. А потом и не только лес.
Зеленые деревья вновь сменились сухими, мертвыми, а дальше вдоль тропы
потянулись Кореженные гниющие заросли. Я не понимал, что за сила их так
искалечила, ибо для того, чтобы вот так согнуть столетний дуб, надо
травить его ядерными отходами лет тридцать, но, по Беольдру, еще год-два
тому назад здесь было чисто.
болезненных наплывах, кора отвалилась, в прогнившей древесине зияют
дупла, оттуда несет гнилью. Под ногами все то же темное месиво бывшее
листьями, мхом, а теперь зловонная жижа, здесь живет своей жизнью, не
отвердевая и не высыхая.
нам может понадобиться вся их скорость. И сила.
поспешно начал сооружать костер. Тело ныло, жаловалось на железную
скорлупу доспехов. Беольдр расседлал коней, подвязал к мордам сумки с
овсом.
оранжевого света стало совсем черно, словно наступила ночь. Запах гнили
усилился, . потянуло болотным смрадом. Беольдр подошел, сел рядом... и
тут же в полной тиши неестественно громко хрустнула ветка. Я чуть не
подпрыгнул, а сердце заколотилось, как единственная монетка в копилке
нетерпеливого ребенка. Роскошный костер уменьшился, огонь трусливо
прижался к поленьям. Освещенный круг резко сузился, а в подступившей
тьме блеснули горящие желтым, словно гнилушки, широко расставленные
глаза.
напряг зрение, из мглы выступили смутные очертания существ, от вида
которых бросило в дрожь. Лишь немногие на двух ногах, часть - на
четырех, остальные же либо на множестве конечностей, либо вообще брюхом
на гнилой земле, кто придвигается по-змеиному, кто как гусеницы, кто
вообще невообразимо как. Нет двух одинаковых, полная свобода, полнейшая,
и потому в моем черепе болезненно кольнуло какое-то странное
противоречие.
вообще... от всего... Беольдр прошептал сзади:
твоей нечестивой штукой?
Порядка, Упорядоченности, Иерархии, строгой подчиненности... и я с
ним... почему-то с ним...
след. В темноте послышался сильный чавкающий удар. Я поймал за скользкую
рукоять и швырнул снова. И снова. И снова.
плечо. Рукоять молота со звучным чавком влепилась в ладонь. Во все
стороны брызнула слизь. Я замахнулся в полутьму, Беольдр сказал:
локтя, молот тяжело бухнулся оземь. Беольдр с сочувствием смотрел, как я
вытираю ладони о траву. Правая рука с мечом поднялась, большой палец
поддел забрало. Да, в самом деле смотрит с сочувствием, не почудилось.
медузу из моря вытащил.
острый взгляд Беольдра.
летаю. Вон спросите Ланселота. Или Бернарда. Даже принцесса знает, что я
прямо порхаю даже распархиваю во сне!
услышал недовольное ржание. Беольдр седлал коня, тот отдохнуть еще не
успел, затем Беольдр подвел своего зверя к валежине. Я посмотрел на них
Корнев Павел
Прозоров Александр
Шекли Роберт
Шилова Юлия
Андреев Николай
Березин Федор