Кина изложить Эльрику, едва открыл он глаза. То есть, конечно, сперва она
почему-то заплакала. Но потом все-таки рассказала. А если Эльрик чего-то не
понял (во всяком случае, Кине не показалось, что он вообще что-то понял),
то, наверное, лишь потому, что очень уж здорово он ударился о землю.
названый братец не собирается, а собирается, наоборот, жить, причем прямо
сейчас же, не сходя с места.
его так заботливо укутали, и сел на постели, недовольно уставившись на
лежащую вне досягаемости одежду.
светло-серой, гладкой кожей тугие мускулы. Страшный шрам на правом плече
нисколько не портил шефанго. Скорее, наоборот, был как-то странно уместен.
Помотал головой. - Бр-р-р... Ненавижу. А ведь я так любил змей! Какого
коня?
красивого такого. В смысле, не как наши, айнодорские, конечно. Но... Сильный
конь, это видно. Выносливый. Большой. И сбруя на нем красивая очень. Вся в
серебре. Да! Он его для тебя привел. И где только взял - в караване его не
было, я бы заметила. А еще он мне лошадку привел. Тоже славную.
Эльрик. - Выйди, девочка. Я оденусь, что ли.
явный интерес. - Я не думаю, что нам стоит заниматься этим здесь и сейчас,
верно? А значит, мне нужно одеваться и покидать твои гостеприимные стены.
Это ведь твоя комната, так?
Эльрик с нескрываемым удовольствием наблюдал, как от гнева темнеют ее глаза,
приобретая совершенно потрясающий фиолетовый оттенок. - Да ты... Да как
ты...
Сейчас особенно. Маленькая ты еще. Все. Брысь.
от смущения, почитай, не пожив еще.
дверь за собой закрыла без стука. Аккуратно так закрыла. Вежливо. До
оскомины вежливо.
но сначала избавился от туго перетягивающих грудь бинтов. Шефанго не эльфы
какие-нибудь, все как на собаке заживет. Кольчугу, сваленную на полу
бесформенной грудой, надевать не стал - ребра все-таки ныли, и одна мысль о
лишней тяжести заставляла их болеть еще сильнее.
складов доносился ее серебристый голос, выводивший вычурную мелодию на
эльфийском, но Эльрик туда не пошел. Он отмахнулся от охранников,
потянувшихся к нему с виноватыми лицами. Вежливо нахамил Сулайману. Сел,
скрестив ноги, на пыльную землю у стены, достал трубку и закурил.
на это действительно как-то не осталось времени, - так хотя бы по дороге.
Пять ночевок на постоялых дворах! И ни одна собака не вякнула бы. Великое
дело - парочка нелюдей, прикидывающихся братом и сестрой, дабы не шокировать
закостеневших в рамках своих Обрядов смертных.
совесть проснулась".
женская в святом деле совращения помешала? Беззащитна и беспомощна. Да,
Великая Тьма, все они перед ним, неудержимым в чудовищной силе своей, и
беспомощны, и беззащитны. Иногда даже чересчур. Могли бы и позащищаться,
хотя бы из приличия. От него, от Эльрика, эльфийка полностью зависела... Да.
Здесь было что-то. Правда или хотя бы часть правды. В конце концов, он
всегда оставляя за женщиной право выбора, а о каком, к акулам, выборе могла
идти речь у Кины, которая цеплялась за него, за шефанго, как за единственную
надежную опору в ужасе, окружившем ее среди смертных?!
ответил:
Не с обычной скабрезной усмешечкой.
черенок трубки. - Укуси меня треска, быть такого не может. Пень старый,
развалина древняя, герой-любовник, ты что - охренел?!"
хотелось.
крошку и выругался вслух. Похоже, очередной трубке приходил конец,
измученную девочку за каких-то шесть дней.
извращенец".
галантно-скабрезного отношения к женщинам. Любым. Случались, конечно,
увлечения, затягивавшиеся надолго. Иногда на десятки лет. Но... Нет. Не так
все было. Совсем не так. Красива была Кина... В том-то я беда. Так уж
устроены шефанго, что все вокруг оценивают они с позиций "красиво -
некрасиво". Это - определяющее. Остальное - лишь поверхностные наслоения, не
стоящие внимания, не оказывающие влияния. Ни на что.
был шефанго вообще. Обычно это помогало отстраниться, посмотреть на
собственные поступки словно бы сверху, как смотрят на картину, на отражение
в воде. Помогало понять себя. Предсказать свое поведение.
Совсем.
знала она равных себе. А уж его, шефанго, давно не видевшего нелюдей,
привыкшего довольствоваться теми осколками красоты, что сверкали иногда в
человеческих женщинах, синеглазая эльфийка заворожила сразу. Наверняка даже
не задумавшись об этом.
беспощадный приговор. Ты ее полюбил, придурок. Теперь моли Богов, чтобы
добраться поскорее до Ахмази и сдать ему эту обузу с рук на руки. Сдать с
рук на руки, ты меня слышишь, болван?! Этот лис о девчонке получше твоего
позаботится, так что, если ты Кине блага желаешь, даже не помышляй о том,
чтобы себе ее оставить"
эльфом, сжимающим в зубах погасшую трубку. Ушлый купец раздумывал, как бы
ему убедить этого беловолосого шайтана остаться у него на службе. А еще
Сулайман полагал, что Эльрис не станет возражать, если его сестра станет
любимой женой в доме богатого и процветающего торговца из Мерада. Что за
торговец? Ну конечно же он, Сулайман, собственной персоной.
Эзис. Мерад
один, спятили и носились по улицам без всякой цели и смысла. Впрочем, глухая
злоба и раздражение, перегорев еще в Табаде, сейчас уже почти не давали о
себе знать. Зато любопытства и непонимания было больше, чем хотелось бы.
Андреев Николай
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Афанасьев Роман