Чтение 11–й страницы книги ~Стальные сны~

пятнадцать лет назад.

Ведь он был там. Видел, как ее убили... Он сам помогал ее поймать...

Он снова попытался встать. Какая-то непонятная сила побуждала его
вступить в борьбу с тем, с чем биться было невозможно.

Рука в перчатке остановила его. А мягкий голос произнес:

- Не напрягайся. Ты еще не вполне здоров. Ты так долго ничего не ел и так
мало пил. Проснулся? Понимаешь, что происходит?

Он сделал попытку кивнуть головой.

- Прекрасно. Давай я помогу тебе чуть-чуть приподняться. И выпей бульона.
Зря не трать силы. Дай своему организму восстановиться.

Усадив его, она заставила его попить через соломинку. Он проглотил около
пинты и сумел удержать бульон в себе. Вскоре почувствовался некоторый прилив
сил.

- Пока хватит. А теперь попробуем умыться. Действительно, он был
отвратительно грязен.

- Как долго? - прохрипел он.

Она сунула ему в одну руку кружку с водой, а в другую соломинку.

- Пей. И не разговаривай. - Она стала разрезать на нем одежду. - Прошло
семь дней с тех пор, как тебя. Костоправ, ранили.

Голос ее сейчас был совсем другой. Он менялся каждый раз, когда в
разговоре возникала пауза. Он звучал грубо, почти как мужской, и в нем
угадывалась насмешка - непонятно, над кем или над чем.

- Ваши товарищи до сих пор удерживают Дежагор, к большому неудовольствию
Хозяев Теней. Командует Могаба. Он упрямый, но его легко вывести из
равновесия. Все это не сможет продолжаться вечно - силы, брошенные против
него, слишком велики.

У него вертелся на языке вопрос. Она опередила. Насмешливым голосом
спросила:

- Она? - И злобно хихикнула: - Да. Она жива. Иначе все это не имело
смысла.

Продолжала уже другим голосом, на этот раз женским, однако звучавшим
напряженно, как натянутая тетива:

- Она пыталась убить меня! Ха-ха! Да. И ты тоже, любовь моя, был там. И
помогал ей. Но я не держу на тебя зла. Ты был во власти ее чар. И не
сознавал, что творишь. Но ты искупишь свой грех, если поможешь мне отомстить
ей.

Он не ответил.

Она мыла его, обильно расходуя воду. Из-за ранения он потерял в весе, но
по-прежнему производил впечатление огромного мужчины, ростом шесть футов и
четыре дюйма. Ему было около сорока пяти, каштановые волосы с залысинами на
лбу, неровная, бугристая кожа. Холодно-голубые узкие глаза жестко глядели
из-под сдвинутых бровей. Тронутая сединой борода обрамляла тонкие, почти
никогда не улыбавшиеся губы. Лицо когда-то, может, и казалось симпатичным,
но время беспощадно. Теперь даже в минуты покоя оно оставалось суровым и
несколько отрешенным.

Сейчас он мало походил на того человека, которым был всю свою
сознательную жизнь, - на летописца и лекаря Черного Отряда. Теперь его
внешность больше соответствовала той роли, которую ему пришлось взять на
себя, - Капитана.

Некий подросток-хулиган, который только и ждет, чтобы затеять драку. Но
этот облик был ему явно не по душе.

Душелов отмывала его с поистине материнской тщательностью.

- Пощади мою кожу.

- Рана заживает слишком медленно. Тебе придется объяснить мне, что
делать.

- Тоже мне, нашлась целительница. Скорее убийца.

Ее заботливость беспокоила Костоправа. Хотя собственная жизнь и не
представляла уже никакой ценности. Кто он такой, в конце концов? Старый
наемник, всем осточертевший, чудом оставшийся в живых. Он попытался спросить
ее об этом.

Она захохотала. В смехе звенел восторг ребенка.

- Всего лишь месть, мой дорогой, тихая и коварная. Причем я до нее и не
дотронусь. Она угробит себя собственными руками.

Погладив его по щеке, она коснулась пальцем его губ.

- Мне пришлось долго ждать этого момента, но я всегда знала, что он
настанет. Предопределенность. Осуществление. Магия. Три фатальных слова.
Судьба. Я знала это до встречи с тобой. - Снова детский смех. - Она была уже
дряхлой старухой, когда приобрела такое сокровище. Я отомщу ей, отняв его.

Костоправ закрыл глаза. Он еще плохо соображал. Но понимал, что сейчас
ему опасность не грозит. Из этой ловушки он легко выберется.

В самом деле, какое из него орудие мести, он ведь совершенно сломлен.

И он думать об этом забыл. Прежде всего ему надо поправиться. Позже у
него будет время для того, чтобы предпринять необходимые меры.

И опять смех. На сей раз он принадлежал женщине взрослой и умудренной
опытом.

- Помнишь, какие проделки мы устраивали вместе, Костоправ? Ту шутку, что
мы сыграли с Загребущим? А с Хромым как порезвились?

Костоправ буркнул в ответ. Да, он помнил. Если это можно назвать
проделками...

- Тебе еще всегда казалось, что я умею читать твои мысли.

Он все помнил. И свой страх перед этой ее способностью читать его мысли.
Сейчас он снова его ощутил.

- И вправду помнишь. - Она снова засмеялась. - Я так рада. Мы отлично
повеселимся. Ведь все до единого считают нас мертвыми. А раз тебя нет в
живых, можно делать что хочешь. - Теперь она хохотала, как сумасшедшая. - Мы
будем их преследовать, Костоправ. Таков мой план.

***

Теперь у него было достаточно сил, чтобы ходить. Правда, не без помощи.
Силы возвращались к нему. И все же большую часть времени он спал. Ивидел
кошмары.

Место, в котором он находился, порождало их. Но он этого не знал.
Сновидения подсказывали ему, что все здесь: деревья, камни, земля - хранили
память о совершенных злодеяниях. Он чувствовал, что сны соответствовали
действительности, но, проснувшись, не находил тому подтверждения. Разве что
зловещие вороны вокруг - их тут были десятки, сотни, тысячи.

Стоя на пороге их "жилища" - полуразрушенного каменного здания посреди
темного леса, - он спросил:

- Что это за место? Тот самый лес, в котором я преследовал вас много
месяцев тому назад?

- Да. Это Священная роща тех, кто поклоняется Кине. Здесь есть ее
изображения - правда, они заросли плющом. Когда-то эта роща много значила
для Черного Отряда. Они отняли ее у шадаритов. Земля тут сплошь усеяна
костями.

Он медленно повернулся к ней, заглянул под капюшон. Он старался не
смотреть на ящик, который она держала под мышкой. Он знал, что в нем, -
Черный Отряд?

- Они устраивали здесь жертвоприношения. Сто тысяч военнопленных.

Костоправ побледнел. Как тяжело ему это слышать. История Черного Отряда
слишком дорога ему. В ней не должно быть места злодеяниям.

- Это правда?

- Правда, любовь моя. Я видела книги, которые скрывал от тебя этот колдун
Копченый. Среди них находились и считающиеся утраченными тома ваших
Летописей. Ваши предшественники были людьми жестокими. Их миссия потребовала
жертвы в миллион жизней...

У него все сжалось внутри:

- Жертвы чему? Кому? Зачем?

Она ответила не сразу. Ответ ее не был правдой.

- Это не совсем ясно. Может, ваш лейтенант Могаба знал это. - Не столько
сами слова, сколько то, как она произнесла их, ее тон, вызвали у него дрожь.
Он верил этому. Во время своего пребывания в Отряде Могаба и вправду вел
себя странно и скрытно. Как же теперь он следовал традициям Черного Отряда?

- Те, кто исповедует культ Кины, бывают в этой роще дважды в году. И раз
в месяц они устраивают здесь свой Фестиваль Огней. Нам следует закончить
свои дела до их прихода.

Костоправ встревожился:

- А зачем мы тут вообще?

- Поправляем здоровье, - рассмеялась она. - Нам нужно уединенное место. А
этой рощи все сторонятся. Как только поставлю тебя на ноги, попрошу от тебя
ответной услуги. - Все еще смеясь, она откинула капюшон. Головы не было. Она
приподняла ящик, примерно в фут шириной, который был всегда при ней, и
открыла маленькую дверцу. Он увидел красивое женское лицо. Оно было похоже
на лицо его возлюбленной - но на том была печать жизненных невзгод.

Невозможно.

Он вспомнил тот день, когда эта голова была отсечена от тела и валялась в
пыли, вытаращив на него и на Госпожу глаза. Ее сестра. Она получила тогда по
заслугам. Тогда Душелов предала Госпожу, попытавшись занять ее трон.

- Я не могу это сделать.

- Разумеется, можешь. И сделаешь. Потому что это сохранит вам обоим
жизнь. Ведь жить хотят все, не так ли? Я хочу, чтоб она жила, потому что
хочу видеть ее страдающей. Ты же хочешь жить ради нее, а также ради Черного
Отряда, а также потому... - она тихо засмеялась, - потому, что пека живешь -
надеешься.

Глава 12

Прогремел гром. Серебристая молния сверкнула в темных облаках, расколов
темно-коричневое небо. Землисто-серая живая масса огласила ревом базальтовую
равнину, устремившись к золотистым колесницам богов. Из этой массы вперед