в силах смотреть в глаза Андзолето, она отвернулась. Андзолето все еще
продолжал хранить молчание. Не решаясь его прервать, Консуэло вдруг ощу-
тила невыразимую тоску, крупные слезы одна за другой покатились по ее
щекам, и, закрыв лицо руками, она воскликнула:
ла твоей подругой.
золето, испуганный ее слезами, которые видел впервые, и поспешно
по-братски обнял ее.
ной щеки поцелуй его встретил горячее плечо, едва прикрытое косынкой из
грубого черного кружева.
всю свою детскую чистоту, но уже достигшем полного расцвета, она вызыва-
ет потрясающее, почти мучительное ощущение.
испытанным страхом из объятий своего друга, - но мне нехорошо, мне ка-
жется, будто я умираю...
ее, - теперь я убежден, что ты красавица, настоящая красавица.
почувствовав это всем своим существом, не мог удержаться, чтобы не выс-
казать ей своего восхищения, хотя и не был уверен в том, что ее красота
отвечает требованиям искусства.
красива? - спросила Консуэло, сразу побледнев и обессилев.
какое смятение он привел свою подругу, откровенно рассказал ей о том,
что произошло между ним и графом. Когда он передал ей не особенно лест-
ные для нее слова Дзустиньяни, добродушная Консуэло, которая поняла те-
перь, в чем дело, и успела успокоиться, расхохоталась до слез.
тщеславия, - ты ничуть не взволнована, не смущена? О, я вижу, Консуэло,
что вы маленькая кокетка и прекрасно знаете, что вы не безобразны.
ние подобному вздору, я должна тебя немного успокоить. Я никогда не была
кокеткой: я некрасива и это было бы смешно. Однако несомненно, что я те-
перь вовсе не безобразна.
Она не раз повторяла, что это пройдет и что сама она в детстве была еще
хуже. А между тем я от многих знавших ее слыхала, что в двадцать лет она
была самой красивой девушкой в Бургосе. Помнишь, когда она пела в кафе,
не раз приходилось слышать: "Как, должно быть, эта женщина была красива
в молодости". Видишь ли, друг мой, для бедняков красота - это дело одно-
го мгновения: сегодня ты еще не красива, а завтра уже перестала быть
красивой. Быть может, и я еще буду хороша, только бы мне не переутом-
ляться, высыпаться хорошенько да не очень голодать.
чем не будешь нуждаться и сможешь хорошеть, сколько тебе угодно.
граф достаточно красивой для сцены.
живет напротив нас, сказал своей жене: "А знаешь, Консуэло совсем недур-
на: у нее прекрасная фигура, а когда она смеется, так просто сердце ра-
дуется; когда же запоет - делается и вовсе красивой".
делом: женатому человеку нечего заглядываться на девушек".
еще что?
лась мною, - так вот на прошлой неделе вхожу я к ней, а она и говорит
доктору Анчилло: "Посмотрите, доктор, как эта девочка выросла, побелела,
какая у нее прелестная фигура".
из тех флегматичных натур, которые белеют, когда начинают полнеть; уви-
дите, из нее выйдет красавица".
шивки для своих алтарей, - тоже сказала одной из монахинь: "Разве я была
не права, говоря, что Консуэло похожа на нашу святую Цецилию? Каждый
раз, молясь перед образом, я невольно думаю об этой девочке, думаю и
прошу бога спасти ее от греха и от светского пения".
Сейчас же после этого я побежала в их церковь поглядеть на святую Цеци-
лию. Это работа великого художника, и она такая красавица!
Во всяком случае, о своем безобразии я больше не слышу. Правда, может
быть, причина в том, что люди не хотят меня огорчать теперь, когда я
стала взрослой.
тебя самые красивые в мире глаза.
себя в осколок разбитого зеркала.
жемчужины! Так и сверкают, когда ты смеешься.
но рассмешить меня.
отразилось, как в зеркале, спустился до земли.
Зачем ты прячешь их от меня, Консуэло? Ведь я хочу видеть только то, что
тебе неизбежно придется показывать публике.
ла Консуэло, выставляя свою крошечную, чудесную ножку - ножку настоящей
андалузки, какую почти невозможно встретить в Венеции.
которую до сих пор только потоварищески пожимал. - Ну, покажи мне свои
руки повыше!
образом волновать юношу. Он както сразу умолк и все глядел на девушку, а
та под влиянием его взглядов с каждой минутой преображалась, делаясь все
красивее и красивее.
суэло, сама того не сознавая, сбросила с себя выражение равнодушия, до-
пустимое лишь при безупречной правильности линий. В эту минуту, еще
взволнованная ударом, поразившим ее в самое сердце, уже ставшая вновь
простодушной и доверчивой, но еще испытывая легкое смущение, проистекав-
шее не от проснувшегося кокетства, а от чувства стыдливости, пережитого
и понятого ею, она прозрачной белизной лица и чистыми, ясными глазами
действительно напоминала святую Цецилию из монастыря Санта-Кьяра.
большой комнате с одним маленьким окном быстро темнело, и в этом полус-
вете Консуэло стала еще красивее, - казалось, будто вокруг нее реет ды-
хание неуловимых наслаждений. В голове молодого Андзолето пронеслась
мысль отдаться страсти, пробудившейся в нем с неведомой до сих пор си-
лой, но тотчас же холодный рассудок взял верх над этим порывом. Ему хо-
телось своим пылким восторгом взволновать Консуэло и проверить, может ли
ее красота пробудить в нем такую же страсть, какую пробуждали всеми
признанные красавицы, которыми он уже обладал. Но он не посмел поддаться
этому искушению, недостойному той, что вызвала в нем такие мысли. Волне-
ние его все росло, а боязнь потерять новое для него наслаждение застав-
ляла желать, чтобы этот миг длился как можно дольше.
смущение, сделала над собою усилие и, чтобы снова вернуться к их прежней
беззаботной веселости, принялась расхаживать по комнате, напевая с преу-
величенной экспрессией отрывки из лирической драмы и сопровождая пение,
словно на сцене, трагическими жестами.
Конюшевский Владислав
Лукьяненко Сергей
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк
Доценко Виктор
Никитин Юрий