Чтение 11–й страницы книги ~Экспансия~

- Да и там, на другой стороне, еще неизвестно, сколько придется блуждать, пока мы действительно найдем безопасное место, - буркнул Смага.

- И поить их... - Катериничев покачал головой. - Прошлый раз попробовали отпаивать промокших после переправы, так из них потом почти десяток к утру замерзли. Они же не понимают, что тут пить - себе дороже. Обменивают выпивку, надираются до чертиков и...

- Это необходимо, - сказал Ростик, входя в палатку и пропуская Ладу с Василисой. Остальные сами могли подержать клапан, чтобы он не хлопнул им по физиономии. Но прежде чем прошли девушки, Рост ощутил перед собой слабое движение воздуха, это аглоры успели проскочить внутрь, и как это им удается?

В палатке посередине горел довольно жаркий костерок, сбоку была устроена лежанка для людей на коробах с топливными таблетками. В дальнем углу громоздились мешки запасной фасоли и сухофруктов, укрытые кусками брезента и старыми шкурами. Перед костерком на низких козлах были разложены доски, на которых лежали карты. Эту палатку Ростик не снимал даже во время движения, так ее и волокли на платформе самые сильные волы. На стоянках просто выключали котлы, и платформа ложилась на снег, иногда продавливая наст и оказываясь ниже его уровня, но так было даже теплее.

- И потом, они же ничего не соображают, как какие-нибудь эскимосы. - Лада повысила голос. - Они же детей поят, едва сумела добиться, чтобы хоть разбавляли спирт перед этим...

Полог снова распахнулся, в палатку вошли Израилев, Ромка, Марта с остальными. Эту процессию замыкал Микрал, у которого на морде повисли не слишком аппетитные сосульки по обеим сторонам губ.

- Марта, Игорь, образуете две команды по выдаче спирта после ужина, я думаю, через полчаса после того, как выключится солнце. Не раньше. Самим не пить, проверю. Потом будете обходить весь лагерь, и не по двое, как прошлый раз, а все вместе. - Он осмотрел людей, которые стояли перед ним. - Марта, ты в первой команде за главную, Израилев, ты командир второй группы.

- Опять не спать, - выдавила из себя Марта Чепенина с долгим вздохом.

- Ничего, завтра дам отоспаться в повозках до полудня, не растаете, - сказал Смага, почему-то принимая на этот раз сторону Ростика.

Вторая группа, помимо выводка Марты, как-то сама собой составилась из Израилева, Ромки, Яхи Якобсона, Микрала и переводчицы, которую Ромка отыскал для себя еще в Лагере. Кажется, ее звали Самбука, или как-то похоже, но все чаще ее величали просто Самба, и это африканское имя так прижилось, что она и сама все охотнее на него отзывалась.

- Оружие из рук не выпускать, обходить посты не реже чем раз в час.

- И чего эти посты-то обходить, все равно они в центре лагеря нападают, - пробурчал Мазанов.

- А нам кого из переводчиков отрядишь? - спросила одновременно с ним Марта.

- Команды они и по-русски понимают, - сказал Смага.

- В случае необходимости можете использовать Василису, - решил Ростик. И тут же продолжил, повернувшись к тому месту, где должны были, по его представлению, находиться невидимки: - Бастен, каждую из групп во время обхода должен сопровождать кто-то из вас. Одного все время держите в палатке, иначе...

Он не договорил, но и так было понятно. Если потери от нападения боноков среди пурпурных вызывали ощущение бессильной ненависти, то гибель кого-нибудь из людей вообще окажется бедой, слишком тяжко отразится на дисциплине среди губисков. Вот и приходилось во время сна сторожить в этой палатке одному из аглоров. Впрочем, этот порядок установился уже так давно, что Ростик мог бы об этом и не вспоминать.

Бастен снял с головы капюшон своей нузы, он оказался совсем не там, где думал Ростик, а чуть ли не за его плечом. Лада невесело хихикнула. Бастен серьезно кивнул и тут же снова скрылся за плащом невидимости.

Смага с Изыльметьевым и Катериничевым изучали карты, разложенные на импровизированном столе Ростика, словно никогда прежде их не видели.

- Что-то ты тут новое намудрил, командир, - высказался наконец Катериничев.

Рост подошел к ним.

Василиса с Ладой и даже, кажется, с Зули-вара принялись деловито греть на огне что-то похожее на застывшую от жира фасолевую кашу, ухитрившись рядом привесить еще и котелок для липового чая. Впрочем, Зули в последнее время откровенно экспериментировала с травами, которые в сушеном виде тащили в своих повозках пурпурные, и иногда у нее получалось нечто, что пить было приятно. Хотя и не так часто, как хотелось бы.

Внезапно клапан палатки распахнулся, Ильич и Чвиря, которые прятались по привычке за Мартой, шарахнулись в разные стороны. Но вошли, довольно мирно вытянувшись, Манауш с какой-то странного вида габатой, чем-то неуловимо похожей на Марту, вернее, на то, что сейчас от морозов и плохого питания Чепенина собой представляла.

- Командир. - Видно было, что Манауш настроен решительно. Впрочем, с тех пор как он стал летать вторым пилотом у Изыльметьева, он научился держаться с людьми поуверенней. - Наши требуют ответа на простой вопрос. Почему нас всех не переправили на тот берег континента антигравами. - Он осмотрел всех и все-таки твердо закончил: - У нас же каждый десятый умеет летать, даже лучше ваших. Мы бы...

- Мы обсуждали эту проблему, - немного подбоченившись, как он частенько говорил с пурпурными, отозвался Смага, когда Василиса что-то прошептала ему на ухо, видимо, перевод вопроса. - Но, видишь ли, недостаток топлива...

- Ты бы познакомил меня с этой... женщиной, - попросил Ростик негромко, и Смага умолк, словно ему заткнули рот кляпом.

- Это Рола. - Манауш даже не оглянулся на свою спутницу, которая была на две головы выше его. - На кораблях она была главным технологом, кажется, так это может называться, по производству молдвуна. Она хотела спросить...

- С антигравами, - Рост помедлил, - все просто. Мы бы попробовали их вам доверить, если бы вы так глупо не восстали. - Этот вопрос действительно все время возникал в среде пурпурных, Рост слышал его уже не раз, хотя вот так, в лоб, его сформулировали впервые. - Кроме того, никто не ожидал, что мы напоремся на такое сопротивление в этих... степях. - Последнее слово Ростик произнес по-русски.

- Ты этого ожидал, - неожиданно проговорила Василиса.

- Я ожидал неизвестно чего... Но мне не поверили, и я сам себе не поверил. - Он оглянулся, понимая, насколько это слабое оправдание перед теми, кто потерял в походе родных, друзей или, что самое скверное, детей. - А сейчас уже поздно. Вывозить отсюда весь наш отряд, сам понимаешь, никто не станет. У нас есть только один выход - дотащиться до цели. И тогда, - он вдруг обрел уверенность, что имеет право сказать то, что хотел сказать, - тогда, я обещаю, последующие команды будут переправляться только по воздуху. Манауш кивнул, видимо, соглашаясь.

- Тогда еще вот что, эта вот Рола, она просится слетать в Лагерь. Она лучше других может наладить там производство молдвуна и его подготовку для переброски сюда, тогда голод станет... терпимее. - Он снова окинул Ростика оценивающим взглядом. - Хотя, разумеется, для этого нужно, чтобы вы выделили пару антигравов, лучше грузовых, и достаточно топлива. А пилотов и гребцов мы уж найдем сами, среди своих.

- Я, - Ростику был неприятен этот разговор, тем более что по всему Манауш, этот боец и вполне обученный офицер, был совершенно прав, - и сам не знаю, заработали ли котлы в Лагере. Десяток раз собирался слетать посмотреть, что из этого вышло, но... не сумел.

- Когда это выяснится? - спросила Рола. Голос у нее неожиданно оказался грудным, словно медовое сопрано, ощутимо низковатым для габаты.

- Я этим займусь, - вдруг предложил Ростик. - Обязательно.

Внезапно где-то не слишком далеко от их командирской палатки послышался дикий, захлебывающийся крик.

- Опять на кого-то медуза напала, - уронил Катериничев.

Рола и Манауш переглянулись и тут же вылетели из палатки. Ростик только проводил их взглядом. Хотя и ему было важно знать - успели пурпурные отбить очередную жертву или нет. Но это можно было выяснить и позже, завтра, когда съеденных придется пересчитывать. Заниматься каждым отдельным случаем было труднее, почти невозможно.

Глава 20

Василиса, добрая душа, готовила какое-то пойло все время, постоянно подносила горячий чай, который Ростик и прихлебывал, едва ли не чаще, чем дышал. Это было необходимо, потому что, когда Рост задумывался, он начинал замерзать быстрее, чем успевал это заметить. То есть стоило ему серьезно задуматься, как потом он вдруг обнаруживал, что его трясет от холода, от которого можно было спастись только одним способом, почаще пить вот эту горьковато-сладкую воду, обжигая губы и руки об алюминиевую солдатскую кружку.

Еще Василиса все время пыталась укутать его, почти как ребенка, даже на голову пробовала накинуть кусок пледа, который очень уважала за мягкость и сине-черные клеточки. Это был тот самый плед, под которым Рост когда-то спал в саду, еще на Земле. И в ночь Переноса он тоже спал под ним, а теперь плед как-то сам собой перешел в ведение Василисы, чем та, несомненно, гордилась.

Рост смотрел на карты, разложенные перед ним, почти не обращая внимания на покачивание антигравитационной повозки, почти не прислушиваясь к скрипу старенького котла, который каким-то образом работал, крутился, получая вращение от выброшенного сзади почти велосипедного колеса, или чего-то похожего. Этого колеса хватало, чтобы повозка плыла над снегом. И как такие вот хитрости получаются у аймихо? Конструкция-то была ими придумана. Правда, на остановках приходилось туговато, но волы, тянущие все устройство вперед, привыкли не останавливаться.

Василиса вдруг присела рядышком, погладила по руке. Рост повернулся к ней. Она почти улыбалась, по крайней мере вокруг ее глаз собрались морщинки.

- Ты чего?

Она вдруг вытянулась, привстала и поцеловала его в губы, к его чести, он выдержал это испытание, не дрогнув. Лишь мягко отстранился.

- Если бы я была тут одна у тебя, ты бы был... - Дальше она ничего не говорила, поднялась и пошла, кажется, за снегом, чтобы растопить еще воды.

Кажется, опять эта борьба женского в ней и... необходимо служивого. Вот чертовщина, голодные, согреться нечем, тащатся по заснеженной равнине, словно муха по стеклу, а все равно... Влюбляются, кажется. Хотя он старательно не давал им ни малейшего повода. А может, потому и влюбляются, что дело стало очень плохо, причем сразу, неожиданно, внезапно, обвально, как лавина.

Он снова присмотрелся к карте, заставил выбросить из головы все остальные мысли. Наконец решился, взял линейку, не слишком удачно выструганную из плоской планки. На ней с одной стороны даже зарубки были, сантиметровые, перебиваемые более мелкими, полусантиметровыми. Проложил ее между двумя точками, повертел в руках карандаш. Нет, не так, к морю, а вот так, поперек, по их маршруту. Провел, снова провел, снова, получилась дуга, неявная пока. Если ее не упрощать, то она была и не дугой, а извилиной, жирно прочерченной поперек карты.

Провел общую линию, от руки, стараясь не дышать, чтобы получилось точнее, насколько возможно. Экстраполировал, так сказать. На всякий случай провел еще одну линию параллельно, вторая вышла лучше. И тогда, прикидывая, как на эту вторую дугу лягут касательные, в точках самых активных нападений медуз стал набрасывать от них тонкие перпендикуляры. И тогда лишь понял, зачем это делает. Они все сходились в одной области, в нижнем течении третьей реки, теперь уже форсированной, хотя и крайне неудачно - слишком много трудов там затратили и слишком много пурпурных потеряли.

Область была - так себе, ничем не примечательная, довольно обширная, но... Что-то в ней было. Еще бы знать - что именно?

Клапан палатки откинулся, вошли Лада с Изыльметьевым. Лада сразу накинулась на Роста, Серый присел у костерка, грея руки. Они дрожали, сам он тоже выглядел не очень. Никаких полетных норм питания не хватало этим ребятам, вот они и уставали. Ростик вздохнул, потому что эти самые полетные нормы в его караване были... мягко говоря, тоже не слишком питательными.

- Вась, - заговорил Серый, щурясь от полутьмы, которую не мог развеять даже свет пасмурного дня через полиэтиленовые окошки, - ты бы хоть иногда тут проветривала, угореть же можно.

Василиса принялась что-то бурчать на едином, что выражало ее крайнее несогласие с этим нежданным упреком.

- Что? - спросил Ростик, отлично понимая, что мог бы и промолчать.

- Впереди, километров на сто, равнина, потом еще одна речка, обойти ее можно, но придется изменить направление, двигать вот сюда. - Изыльметьев поднялся, дотянулся до стола и грязноватым пальцем уверенно провел линию на карте перед Ростиком, обозначая приближение к той самой области, которую он определил своими тонкими линиями, у моря на западе и чуть сзади того места, где они находились. И вдруг склонился очень низко, после дневного света он в палатке еще плохо видел. - Что ты тут, командир, учудил?

Лада тоже склонилась сбоку, сделав карту совсем темной, потому что с третьей стороны ее закрывал сам Ростик.

- Да, что это?

- Если бы мы знали об этой вот области в районе третьей реки, - медленно ответил Рост, - мы бы избежали многих жертв. Мне кажется, как только мы к ней приближаемся, нападения боноков становятся чаще.

- Ерунда, - резковато отозвалась Лада, сконфузилась. - Ой, Рост, я не хотела... Просто это слишком новая для меня идея.

Изыльметьев поднял голову, он был строг, как перед боем.

- Командир, ты понимаешь, что... - Подумал. - А что, если их бабахнуть сверху, прямо вот тут, где ты нарисовал?

- Ага, бабахнешь их... Тут же область километров пятьдесят на сто, не меньше, - отозвалась Лада.

- Туда придется вылететь и посмотреть все вблизи, - пояснил Ростик. Оглянулся на Серого. - А идея "бабахнуть" мне тоже приходила в голову. Может, хоть тогда мы их несколько... усмирим.

Это соображение действительно грызло его уже неделю, еще до того, как он устроил всему составу выпивон после переправы через третью реку. Причиной было то, что он всем своим командным нутром предчувствовал - нужно что-то сделать с боноками, причем резкое и безусловно ломающее уныние пурпурных, чтобы они не выглядели, в своем представлении, как безвольные жертвы.

К сожалению, его речь, произнесенная перед условным праздником, когда они отметили половину пройденного пути, не дала результата, скорее, наоборот, настроение пурпурных, всех без исключения, пошло вниз. А ведь казалось, что хуже быть не может, и вот вышло, что - вполне.

- Значит, вот почему ты эти нападения отмечал? - слегка уныло, хотя и бодрясь, высказалась Лада. - А мы-то гадали - зачем это?

- Ты сразу это понимал? - спросил Изыльметьев. - Что они атакуют из какого-то гнезда?

- Гнездом я бы это не назвал, - пояснил Ростик. - Но тут что-то есть, что дает им какие-то возможности... Которые хотелось бы ограничить. Еще бы понимать, как это происходит, тогда у нас была бы более конкретная идея, чем просто "бабахнуть" по всему этому пятну.

- Что именно? - спросила, понимая их разговор с пятого на десятое, Василиса. Но Ростик промолчал, не знал, как ответить.

- Вообще-то врезать им хочется, - признал Серый Изыльметьев. - А то обнаглели совсем. Мне вчера Зули призналась, что даже на нее нападали, она просто говорить никому не хотела, воинского гонора в ней не меньше, чем в Бастене... - Помолчал, прикинул, поняли ли Рост с Ладой, что он им в действительности высказал.

Сообщение и вправду стоило того, чтобы о нем подумать. Если уж на аглоров кидаются, значит... дело зашло далеко. И все-таки следовало выяснить еще кое-что.

- Так, а прежнюю догадку проверил? - спросил Рост.

- Ты был прав. - Изыльметьев вздохнул. - Черт знает что... Вот мы прошли над вчерашним и позавчерашним маршрутами. По показаниям всех наших курвиметров, мы проползли километров пятьдесят. И по карте так, и по полетному времени... Скорость, как ты и просил, мерили тахометрами, ошибки быть не может.

- А по шагомерам, - тут же вмешалась Лада, - больше восьмидесяти. И на колесах, которые крутят котлы на повозках, на которые ты заставил нас поставить велоспидометры, тоже примерно восемьдесят. - Она пожала плечами. - Не понимаю, что здесь, пространство выпрямляется, что ли? В воздухе оно - нормальное, а по поверхности...

Рост этого тоже ожидал, если допустить какое-то "соседнее" пространство, которое наличествует тут, в этом районе, откуда боноки и совершают свои атаки, почему не допустить, что тут и пространство способно выпрямляться. Или, наоборот, сворачиваться, когда на степи с высоты смотришь... В общем, это было непринципиально, хотя и скверно, даже очень.

Но так у него выходило уже давно, едва он принялся очень точно отмечать их маршрут по картам. Этим и объяснялись немалые их трудности, с которыми они столкнулись при каждодневных переходах, и истощенность пурпурных, вынужденных преодолевать значительно большие расстояния, чем Рост, да и все остальные, вначале рассчитывали пройти.

- Что же тут творится?.. - Лада поежилась. Вдруг добавила: - Не заблудиться бы нам.

- М-да, - согласился Серый. - Прошли мы километров тысячу восемьсот, если не больше. А по карте - едва половину перевалили. И ведь расчет строился, что придется миновать едва три тысячи, даже с этими уклонениями... Откуда же еще более полутысячи появилось?

Палатка снова распахнулась, в помещение в сопровождении трех вооруженных ружьями охранников вкатила Рола. Она, правда, тут же опомнилась, повернулась к двум габатам и одному п'току, тут же стала их выгонять, чтобы ее появление не было неправильно воспринято. Рост остановил ее:

- Рола, пусть отогреются.

- Ладно, пусть греются, - согласилась Рола. Она деловито подошла к Ростику и почти по-военному выпрямилась.

Она вообще после того вечера, когда Манауш привел ее в эту палатку и представил начальству, значительно осмелела. Приходила, советовалась, подавала реплики, из которых следовало, что авторитет Ростика и всех остальных людей уже давно дал трещину. Но ее замечания звучали дельно, информация, которую Рола приносила о походном житье-бытье, бывала неоценимой, и вообще, Ростик был рад, что у него появилась такая помощница вдобавок к суховато-немногословному Манаушу и, наоборот, излишне эмоциональному Нифрату. Хотя воспринять эту эмоциональность бывшего рыболова мог, разумеется, только Ростик, который знал пурпурных, понимал их и мог оценить не только то, что они говорят, но то, как они выражают свои впечатления.

- Господин командир-капитан, - начала Рола, - наши хотят знать, на каком основании ты просишь сдать стрелковое оружие на склады?

С оружием была проблема. Расставаться со стволами, очень ценимыми пурпурными, никто не хотел. Побаивались, что потом не получат свое добро назад со складов, а стоило оно, по боловским меркам, бешеные деньги. Чтобы на самый простой пистолет накопить, приходилось работать, вероятно, не менее полугода. Но избавить пурпурных от пушек было необходимо, хотя бы на время.

- Рола, ты же знаешь... - Рост взглядом подозвал Василису, которая тут же подошла к чуть отступившей Ладе с Изыльметьевым, принялась в четверть голоса переводить им разговор. - Когда медуза нападет на кого-нибудь из ваших, вы принимаетесь палить. Выстрелы пробивают оболочку медузы насквозь, у меня есть данные, что многие из атакованных боноками умерли именно из-за этих ран. Поэтому я предлагаю, чтобы вы в случае такого нападения действовали холодным оружием, а не расстреливали того, кому не повезло быть охваченным...

- Это ты объяснил всем, но мы все равно против, - отчеканила Рола. - И я имею честь доложить, что наши поголовно отказались сдавать ружья и пистолеты.

- Стоп, - попросил ее Ростик. - Дай подумать. - Потер лицо, у него слегка онемела кожа на носу и на щеках, обморозился он уже недели две назад, но кожа почему-то не желала восстанавливаться, должно быть, постоянные морозы не позволяли ей вернуть чувствительность. - Допустим, ваши стрелки не сдадут свои стволы. Но тогда все ваши командиры должны обещать мне, что больше по людям, атакованным боноками, вы стрелять не будете, а научитесь наконец выходить из положения только клинками.

Собственно, это было почти невозможно. Рубиться, резаться на ножах и том подобии широких мечей, которые многие из пурпурных выковали себе еще в Лагере, не умели даже п'токи. Г'меты вообще не признавали свои мачете за оружие, должно быть, им не хватало сил размахивать этими железяками. Даже люди не слишком умели их правильно использовать... Это удавалось только аглорам, но на то они и аглоры.

- Бывает трудно сдержаться, когда... Видишь перед собой, как умирает кто-то из знакомых. - Рола не отвернулась, но теперь смотрела мимо Ростика и немного вниз.

- А без этого... - попробовал настаивать Рост, но договорить не сумел.

- Мы понимаем, что ты можешь быть прав, но сдавать ружья все равно не будем. Нам их потом не вернут.

- Не только вернут, но даже еще дополнительные выдадим, - сказал Ростик, - когда прибудем на место.

Вообще, то, что они вынуждены были тащить с собой чуть не пять телег с пушками всех калибров и боеприпасами к ним, что они готовились к привычной войне и не учли необходимость холодного оружия, было явным его просчетом. Пять тяжеленных телег совершенно бесполезного груза создавали неизбежные трудности, а кроме того, служили источником раздражения всех пурпурных. Но и бросить их теперь было непозволительной роскошью.

А кроме того, Ростик отлично понимал, что еще неизвестно, как развернутся события там, куда они со временем все-таки придут. Могло оказаться, что на том берегу океана без этих ружей они станут еще в большей степени жертвами, например, мясом для пауков, чем были теперь ходячей кормежкой для медуз.

- Ножей, или, как вы говорите, мачете, - последнее слово Рола проговорила по-человечески, но с ужасным выговором, - все равно не хватает.

- А это мы попробуем исправить, - сказал Рост. - И как можно скорее. Только ты должна обещать мне, что ваши бездумно стрелять больше не будут.

- Я буду это объяснять, - согласилась наконец Рола. И вдруг поскучнела. - Некоторые из наших пробуют отогнать прыгунов, стреляя верхом, но они... не слишком боятся.

- Учитесь лучше ножами размахивать как следует, - буркнул Рост. - Точнее, вернее, надежнее, чтобы спасать, а не добивать своих-то.

- Тогда - все, - подвела итог переговорам Рола и, развернувшись на каблуках, ушла со своими охранниками.

- Тяжко тебе с ними. - Лада стояла рядом, положив Ростику руку на плечо. И ему, как командиру, оставалось только смущенно улыбнуться.

Лада мгновенно подобрела, даже какой-то блеск в ее глазах заиграл. Она уже и вторую руку готова была вознести на Ростика, но Василиса твердо, словно сержант на плацу перед новобранцами, поставила на доски Ростикова стола очередную кружку горячего чая. Прямо на карту, чуть колени ему кипятком не обварила. Лада тут же смущенно отступила, улыбка ее стала слегка нервной.

А Василиса тут же, словно в ее действиях не было никакого намека, предложила свежего чая и Ладе с Серым. А потом выставила угощение, пресноватое печенье, в тесто которого был добавлен мед и какие-то зернышки, похожие на тмин. Рост тоже не устоял, принялся хрустеть печеньем, хотя думал совсем о другом.

Лада с Изыльметьевым ждали, тихонько, чуть не шепотом переговариваясь о чем-то своем. Наконец Ростик решился. Отодвинул кружку с недопитым чаем, и без того нахлебался так, что в брюхе плескалось.

- Вот что, ребята, как вы ни устали, а придется вам еще сегодня вылетать в Боловск, - объявил он. - Туда заберете копию вот этой карты, мои линии можете не перерисовывать, достаточно обозначить вот этот квадрат...

- Скорее прямоугольник, - подсказала Лада.

- Нет, скорее овал, - не согласился Рост. И твердой рукой обвел область, где, по его мнению, должен был находиться центр местного влияния боноков. - Это значит... - Он измерил своей линейкой размеры, прикинул, посчитал в уме. - Нужно накрыть кусок территории километров сто восемьдесят на шестьдесят. Это, если грубо, девять тысяч квадратных километров. Если бить правильно и равномерно, то нужно... - Он вздохнул. - Много, бомб триста, в крайнем случае двести пятьдесят. Никто нам столько не выделит.

- Что же делать? - спросил Изыльметьев.

- Ты и реку захватил краем, - подсказала Лада.

- Нет, у реки бомбить не нужно, - признал Ростик. - Если мы ее испачкаем нашей химией, то... И рыбу погубим, и в море вынесет эту гадость, а она и за десять лет не очень-то вымывается. Значит... - Он снова подумал и уже очень уверенно, сам не зная почему, обвел гораздо более мелкий овал к северо-востоку от центра большого. - Тут хватит бомб пятьдесят, думаю, за пару ходок Бабурин эту площадь накроет.

- От него это потребует почти по полторы тонны груза, - прикинула Лада, - если в две ходки бомбить.

- Много, - признал Изыльметьев, - трудно будет через полконтинента тащить, да еще и бомбиться. Может, мы ему поможем?

- Нет, пусть они нам помогают, - сказал Ростик резче, чем хотел бы. - Без нашего участия обойдутся, у нас другая задача. - И окинул взглядом пилотов. - И пусть сделают это быстро, иначе... Нам тут пурпурных в подчинении не удержать.

- Да что они могут сделать? - мельком спросила Лада и тут же посмотрела на Василису.

Изыльметьев, который все понимал, усмехнулся бледными, обветренными губами.

- Они и выяснять этого не станут, - объяснил он.

И с этим оставалось только согласиться.

- Да, - Рост снова потер лицо, оно оказалось еще более занемевшим, чем прежде. - На обратном пути захватите, сколько можно, ножей и этих... мачете, кажется. - Он удивленно покачал головой. - И кто такое дурацкое название придумал?

- Ты же и придумал, кто же еще? - Твердо отставив кружку после чая, Лада кивнула Изыльметьеву, принимая командный вид. - Ладно, ужинать будем в полете, сухим пайком, может, в Боловске отъедимся... - Посмотрела на Ростика. - Вылетим через полчаса, если ты не возражаешь. - Рост ничего не хотел говорить. Она это поняла. Добавила: - Ты тут без нас - не очень-то. Так и думай, если захочешь лишний раз рисковать - мол, пригодишься еще в будущем. - Она попробовала улыбнуться, но определенно беспокойно. - И скорее всего еще не раз пригодишься.

- Ладно - Изыльметьев тоже был готов, застегивал куртку. - Он и сам все знает, пошли уже.

Когда они вышли, Ростик понял. Вот его и отставили от практического участия в делах, к которым он привык. И так это незаметно, но неизбежно произошло, что оставалось только диву даваться.

Глава 21

Лада с Изыльметьевым вернулись только на третий день, после дневного привала, который с легкой руки людей почему-то все пурпурные называли "об'ед". Лада выглядела усталой, хотя и пыталась бодриться. Но под глазами у нее залегли глубокие тени, лицо еще больше покрылось морщинками, на этот раз не от морозов, а от того, что кожа стала почему-то сухой. Хотя и от морозов, наверное, тоже, ведь в Боловске стояла зима, и не в Белом доме они просидели все время, наверное. Серый Изыльметьев был поуверенней, только стал еще моложе на вид, совсем мальчишка, едва ли старше Ромки. Между собой они переглядывались как-то смущенно, но Ростика не интересовало, что между ними произошло. Он просто встретил их антиграв, провел к себе в палатку и терпеливо ждал доклада.

- Значит, так, - начала Лада как старшая по званию. - Мечей мы привезли около трехсот штук, ножей с сотню, больше не нашли, не кухонной же утварью их вооружать для такого дела.

- Какого дела? - не понял Смага. Но ему никто ничего не объяснил.

- Привезли еще с полсотни нагрудных доспехов и боевых касок, - продолжила Лада. - У тамошних начальников от наших докладов сложилось мнение, что боноки не нападают на тех, на ком много железа. Мол, медузам тяжело с металлом иметь дело... Вот Пестель и предложил попробовать, посоветовал пока водружать эти каски на малышню как на самых уязвимых.

- Это они-то уязвимые? - почти возопил Смага. - Да их всем лагерем охраняют, они сейчас...

- Господин офицер, - Ростик был вполне официален, - помолчи, пожалуйста.

- Вообще-то я капитан, - буркнул разобиженный зам Ростика, - как и ты.

- Виноват, - тут же признал свою ошибку Рост. Но Лада озорно блеснула глазами, поняла, что психологически Ростик уже выиграл, причем по всем статьям. - Что слышно от Бабурина?

- Он получил наше целеуказание, сказал, что за неделю подготовится и сделает.

- Неделю? Я правильно расслышал? - Рост начинал, кажется, кипеть, но показывать еще не хотел, сдерживался. - Они не понимают, что за неделю мы потеряем более двухсот человек или даже больше, если что-то пойдет не так, как хочется?

- Они, кажется, вообще не рассматривают потери пурпурных на марше как большую беду, - грустно высказался Серый. - Почему-то не принимают этого в расчет.

- А если у нас тут восстание снова вспыхнет? - поинтересовался Смага. - Теперь-то они аглоров не слишком боятся, привыкли, да и выбора у них особого нет...

Ростик пристально посмотрел на него, Смага замахал руками, показывая, что больше не будет.

- Ну, может, пораньше справится, - не слишком уверенно отозвалась Лада. - Он же все-таки твой друг, и общую ситуацию до него донесли, вдруг постарается поспешить?

- Как он планирует меня подхватить, чтобы я показал ему?.. - начал Ростик.

- Он прислал послание в Белый дом, где утверждает, что от мороза стекло капсул стало слишком хрупким, что бомбить тут придется на специальной машине, уже зараженной всякими ядами, и экипаж должен быть в войсковых химкомплектах. - Изыльметьев был этому, кажется, даже рад. - Назвал на всякий случай свою частоту для связи и сообщил, что тебя они подхватывать не собираются. Якобы эта операция требует экипажа с особыми навыками, которыми ты, командир, не обладаешь.

- У нас и радио нет, - все-таки не сумел смолчать Смага.

- Рация у нас имеется, - отрезала Лада, - на всякий случай. Только слабенькая и... как всегда, тут бесполезная.

- Та-ак. - Ростик был удручен. - Кажется, ребята, нас задвинули за угол.

- Может, к лучшему? - спросил Катериничев. - Ты же обозначил им район, где бомбиться.

- Надо бы слетать туда, - вздохнул Ростик. - Просто торопился очень, и целый день не хотелось тратить... Но лучше бы все-таки слетал.

- Да, еще они требуют, чтобы во время бомбежки ты там не показывался, чтобы вообще никто из наших там не крутился, - добавила Лада. - Эти бомбы стали слишком опасны, а высоты в три-четыре сотни метров может не хватить, чтобы мы не наглотались этой гадости.

- Что-то слишком уж Бабурин развел... безопасность. Ладно, не хотят - не надо. Главное, чтобы все-таки сделали свое. Что еще?

- От Таисии Васильевны тебе привет, - неожиданно грустно сказала Лада. - И от твоей прежней жены тоже, спрашивает, как Ромка, я ее уверила, что парень - молодец и что я из него настоящего пилота сделаю.

- Что еще?

- Лекарства от простуды привезли, - буркнул Изыльметьев. - Я уже попросил ребят Марты их перегрузить на платформу к больным.

- Так-таки от простуды? - не поверил Ростик.

- Ну, они сказали, что оно от переохлаждения и обморожения тоже помогает. Правда, что и как - не уточнили. Только назвали дозу - две таблетки в течение суток взрослым и по половинке - детям.

- Ладно, отдыхайте, завтра в вычисленный район смотаемся, пока его не разбомбили, - решил Ростик.

На следующий день, когда основной караван уже двинулся по маршруту, Рост забрался в кабину легкой лодочки, улыбнулся Ладе, которая по-прежнему была хмурой и непонятной, и приготовился.

Взлетели легко, подняв вихри снежной крупы, закрывшие ближайшие повозки. Ростик даже удивился такому старту, уж слишком нервно и избыточно мощно все получилось. Микрал даже рыкнул что-то непонятное от котла, но Лада его не слушала, ее что-то грызло. Рост не стал в нее вчитываться, захочет - скажет, не захочет - так тому и быть. Он и сам-то не слишком уверенно себя чувствовал.