Чтение 11–й страницы книги ~Тролль Ее Величества~

- Вы думаете, он идет за нами? - нахмурился следопыт.

- Хочешь поспорить?

- Просто не понимаю, зачем ему это нужно.

- Ему нужен тот же человек, что и нам, - объяснил эльф. - Он и засветился только для того, чтобы мы знали, что по окончании всего добыча будет принадлежать ему. В благородство захотел поиграть, жакхе!

- Ну и давайте просто устроим засаду и перережем ему и его воякам глотки, - предложил Цепь.

- Заманчиво, конечно, - прищурился Айдо. - Но у меня есть другая идея на этот счет. А пока...

- Можно уйти сюда, - ткнул пальцем в карту Саймон. - Здесь овраги, как туннель в горах, телеги пройдут свободно. Если нам удастся свернуть с дороги, не оставив следов, то нас будут искать как минимум до завтрашнего вечера.

- Могу попробовать, - подсел Асама-Заика. - Но точно сказать сейчас трудно. Посмотрим на месте. Единственное, что можно сделать прямо сейчас, так это устроить небольшое развлечение нашим друзьям. Это задержит их. Надеюсь, они конные?

- Сэр, они вошли в лес! - доложил запыхавшийся капитан.

- Отлично! - Де Сус взмахнул рукой: - По коням!

Не прошло и четверти часа, как тридцать легковооруженных конных рыцарей выкатились из деревни.

Когда до заветного леса оставалось всего ничего, Алассия подал знак сбавить ход:

- Не будем наседать им на пятки. По крайней мере, это просто неприлично! - Всадники дружно расхохотались шутке вождя.

Конница, перейдя на легкую рысь, вошла в лес.

- Капитан! - повернул голову Алассия. - Прикажите кому-нибудь посмышленей пойти вперед. Эти люди могут раствориться в лесу, а мне бы не хотелось их... - Лошадь графа резко встала, а затем стремительно взвилась на дыбы, при этом пятясь назад.

Только чудом граф смог удержаться в седле. Рыцари падали на землю, сброшенные взбесившимися лошадями. Кто-то закричал от боли, когда тяжелые подкованные копыта прошлись по не успевшему увернуться телу.

- Держи коней, Отродье вас раздери! - Граф изо всех сил натянул поводья, конь под ним захрипел, удержал равновесие и, выровнявшись, взбрыкнул. Копыта врезались в голову подвернувшегося рыцаря. Человек замертво рухнул, в агонии загребая дорожную пыль рукой в боевой перчатке.

Я вместе с Купом, Заикой и братьями Храу под присмотром Синекуры уже заканчивали заметать сорванными ветками следы поворота нашей ватаги в чащу леса, когда послышался стук копыт. Парни только и успели, что юркнуть за первые же кусты, как тут же по дороге промчалась оседланная взмыленная лошадь без седока. А через мгновение и еще штук пять.

Весь этот "табун" пронесся мимо так быстро, словно за ним гнался сам Отродье со своими уродцами7. И только осела пыль, как за ними проскакал графский солдатик. Видок у него был такой, будто этот самый табун прошелся по нему как минимум дважды. Конечно, он мчался не так шустро, да оно и понятно. Если он так выглядел, то как же он себя чувствовал, а значит, и соображал?

- Что ж, - вылез из укрытия Синекура, - все просто отлично! Лошади здесь так натоптали, что теперь Алассия найдет нас только чудом!

- Кстати, о чудесах, - толкнул я Заику, - слышь, Асама, чего ты там такого поразбросал?

- Ягоды Волка, - спокойно ответствовал эльф с милой улыбкой на губах.

- Волчьи ягоды, что ли?

- Нет. Я не знаю, как называете их вы, у друидов они называются ягоды Волка. Они растут в этих краях практически в любом лесу. Раздавишь их, и потом от этой вони неделю не отмоешься. Звери, а лошади тем более, их на дух не переносят. Вот наши друзья на них и наступили.

Сейчас до меня и дошло, почему этому парню подарили такое милое прозвище - Коровья Лепешка.

Над королевским парком парила музыка. Из окон дворца лился свет, освещая центральную аллею, по которой, чинно ступая, шли гости на ежегодный бал старейшин.

Вирбахт с двумя ближайшими помощниками, стоя у входа во дворец, приветливо улыбался ступавшим по мраморной лестнице празднично одетым дворянам.

- Она здесь, - шепнул ему на ухо Шэдаг, заметно волнуясь.

- Вижу... - не переставая улыбаться, кивнул советник тайных дел. - Спокойно, все идет по задуманному. Проследи за ней. При первой возможности передай баронессе письмо и проведи ее ко мне. - Кивнув, указчик ввинтился в толпу и исчез.

- Динас, что там с Черепом?

- Он и его люди ждут на Острове, как и было условлено.

- Хорошо. Я ухожу.

Казалось, что в этот вечер сюда пришли абсолютно все высокородные господа Бревтона. Раз за разом извиняясь, Шэдаг прокладывал себе путь сквозь толпу. Не скрывая брезгливых усмешек, дворяне неохотно давали пройти. "Ничего, ничего, - шептал себе под нос указчик, - посмотрим, кому и как вы будете улыбаться завтра!"

Орадая де Санд-Берг была слегка пьяна. Шэдаг не очень этому удивился: Вирбахт предупредил, баронесса - известная истеричка, и нервы у нее могли сдать еще до осуществления заговора.

Указчик, выждав момент, подошел к ней со спины, вложил ей в руку заранее заготовленную записку. Женщина, обернувшись, вздрогнула, чуть не выронив бокал с вином.

- Прочтите и следуйте за мной. - Шэдаг даже не удосужился поклониться.

- Что... вы себе позволяете?! - Голос ее дрожал.

- Вас ждет ее величество. Я провожу. - И, взяв женщину за локоть, слегка подтолкнул ее.

Затравленно оглянувшись, де Санд-Берг еле сделала первый шаг.

Ее вывели из праздничной толпы и обходными коридорами проводили в личные покои Улаи-Ит-Тероиа. По дороге де Санд-Берг не однажды пыталась заговорить с провожатым, но Шэдаг, выполняя инструкции советника, молчал, лишь вежливо улыбаясь в ответ. Впустив баронессу в покои, указчик закрыл за ней дверь, встав у входа в ожидании дальнейших указаний.

Не столько следуя этикету, сколько от пронизывающего страха, не поднимая глаз, Орадая вошла в просторную спальню и сразу же присела в глубоком реверансе.

- Милая баронесса, оставьте вы эти церемонии! Здесь только свои! - Насмешливый голос мог принадлежать кому угодно, но только не королеве. Де Санд-Берг медленно, словно боясь увидеть самое страшное, подняла голову.

На широкой кровати владычицы Бревтона с бокалом красного вина в руке вальяжно развалился советник тайных дел Вирбахт Ниграде.

- Сударыня, ну что вы там застыли? Проходите, присаживайтесь. - Старший указчик похлопал рукой около себя.

Баронесса просто опешила от такого хамства: чтобы с НЕЙ, потомком древнейшего рода, в подобном тоне разговаривал раб, простолюдин без рода и племени, грязная ищейка! Орадая почувствовала, что начинает задыхаться.

- Что с вами?!! - откровенно картинно подскочил советник. - Вы бледны! Вам плохо?! - На него смотрели взбешенные, полные ненависти и вместе с тем беспомощности, глаза.

- Ради Неба, ответьте хоть что-нибудь! - Вирбахт буквально выплясывал вокруг женщины. - Баронесса, прошу вас, выпейте. - Он насильно всунул ей в руки бокал. - Поверьте, это придаст вам сил!

Дрожащей рукой де Санд-Берг поднесла бокал ко рту. Тончайший коргианский хрусталь звякнул о жемчужные зубки баронессы. Красная жидкость пролилась на острый подбородок, капая за глубокий вырез дорогого парчового платья.

- О, какая неосторожность! Сударыня, ну что же вы так! - Вирбахт, отобрав бокал, взглянул на дно сосуда. - Допила? Вот и отлично! - Он поставил бокал на ночной столик и, взяв с него шелковую салфетку, скомкал и швырнул ее в растерянное лицо баронессы. - На, вытрись, и поживее - у меня мало времени.

- Вы... - осев на кровать, захлопала ресницами Орадая, - ты... Да как ты смеешь так разговаривать со мной! Я - баронесса де Санд-Берг...

- Знаю, знаю! потомок древнего рода. А я - скотина, грязный раб, отвратительная ищейка и так далее. Я ничего не упустил? Так открою тебе маленький секрет, - он схватил ее за подбородок, - я дворянин в девятом поколении! И мой титул был дан в награду моим предкам за верную службу и доблесть, а не куплен вместе с придуманной родословной за несколько золотых, как, например, вашим отцом, сдохшим от пьянства и разврата, мадам! Кстати, вы весьма на него похожи. - Вирбахт, отпустив женщину, вернулся к столику, достал из инкрустированной шкатулки квадратик бумаги и, развернув, вручил его баронессе.

- Вам знакомо это письмо? Судя по тому, как вы вздрогнули, да. - Советник, тяжело вздохнув, присел рядом. - Вот объясните мне, что вам еще не хватало в этой жизни? Опуская ваш вздорный характер и выходки, у вас же было практически все: красота, титул, поместье, земли, состояние. Каждое ваше желание выполнялось многочисленными поклонниками. Немногие высокородные дамы нашего королевства, да и не только, обо всем этом могли только мечтать и не более! И что же вы? А вы, потеряв всякую здравость мысли, ставите на никчемную карту все, и в первую очередь свою жизнь. А вы ведь так любите жить. Дрожите над своим здоровьем, тратите огромные деньги на всякие омолаживающие микстуры и тому подобную дрянь. Честное слово, я вас не понимаю. И уж тем более не понимаю ваших поступков. Хорошо, ну ввязались вы в это дело. Стали одной из главных участниц готовящегося переворота. Так какого... нужно было рассказывать об этом - да еще в письме со своей гербовой печатью и за своей подписью. И кому? Самой близкой родственнице на этой грани - двоюродной сестре вашего покойного мужа, чья болтливость и недалекость известны всему Бревтону и Вильсхоллу. Как вы думаете, каким образом этот документ попал в наши руки? А ваша кузина забыла его в придорожном кабаке, когда удирала от слуг жены своего любовника! Сударыня, скажите честно, у вас есть мозги?

- Что... вы... от... меня... хотите... - сквозь слезы пролепетала Орадая.

- Я? От вас?! Хочу?!! - совершенно искренне возмутился Вирбахт. - Уже ничего! Можете идти, пожалуйста. - Старший указчик, откинувшись на локти, кивнул на дверь: - Идите, идите. Не смею вас задерживать. Дорога свободна, вас никто не будет задерживать. Я даже дам вам слово, что ни сегодня, ни завтра и никогда в этой жизни вам не напомнят ни о сегодняшнем вечере, ни о ваших былых ошибках...

Баронесса попятилась к двери.

- ... ведь, как вам известно, - перестал улыбаться советник, - о покойниках говорят только хорошее или ничего не говорят! - И кивнул на пустой бокал: - Рекомендую. Весьма редкое в наших краях вино. Надеюсь, вы по достоинству оценили букет?

- Вы меня отравили?! - в ужасе задохнулась де Санд-Берг, прижимая руки к пышной груди.

- И да и нет. - Вирбахт достал из внутреннего кармана темную склянку. - Здесь противоядие. Яд начнет действовать ближе к утру. Сначала у вас начнется головокружение. Потом тело станет мягким и податливым. Вы не сможете ходить и говорить. Вы будете просто лежать и молчать. Но при этом ваши чувства обострятся по меньшей мере десятикратно. Вы будете слышать, как шаркает лапками таракан в соседней комнате, как из последних сил машет крылышками муха, пытаясь выбраться из паутины на дереве за окном. Как будут злорадно шептаться слуги во дворе и как слеза отчаяния и страха, стекая по вашей бархатистой щеке, будет жечь тысячами огней, стремясь добраться до самых костей.

- Прошу вас, прекратите... - упала на колени баронесса, - прошу вас...

- Ты забыла сказать "мой господин", - наклонившись, шепнул он ей на ухо.

Орадая де Санд-Берг молча глотала слезы, прижав руки к лицу.

- А завтра, к полуночи, у вас в животе возникнет пожар. Пожар невыносимой боли и страданий. Он разбежится по всему когда-то желанному нежному телу, которое так любил целовать отравленный вами супруг.

Женщина, упав ничком, зажимала уши руками, но слова Вирбахта бились в ее голове с такой силой, словно яд уже начал действовать.

- Ты будешь страдать целую неделю, а на восьмой день ни одна живая душа не сможет узнать в тебе ту гордую и напыщенную суку, которая одним движением брови отправляла на дыбу людей, не успевших вовремя прогнуться перед твоей надушенной задницей! Ты вся опухнешь, выпадут зубы и волосы, кожа сморщится и станет матово-лиловой. И все это в восхитительном букете твоих же испражнений. Что дальше? - Советник перешел на нормальный тон: - Вы, сударыня, будете жить... Долго. Очень долго. Я позабочусь о том, чтобы вы не смогли наложить на себя руки. И чтобы ни слуга, ни один из бывших любовников не смог бы окончить ваши страдания.

- Что мне... надо сделать? - Баронесса подняла заплаканное бледное лицо. Вирбахт непонимающе наморщил лоб. - Мой... господин...

Удовлетворенно кивнув, Вирбахт спрятал заветную склянку за пазуху.

- За дверью ждут мой человек и служанка, которая отведет вас в приготовленный будуар. Приведите себя в нормальный вид. Затем вы вернетесь к гостям. Найдете всех заговорщиков до единого. В дворцовом парке, посреди пруда, есть островок с часовней. Под каким предлогом вы заставите их туда прийти, это не мое дело. У вас богатая фантазия. К первому залпу фейерверка они все должны быть там. Потом вы придете сюда и получите свое зелье. И после можете катиться на все четыре стороны. Ваши взаимоотношения с ее величеством прояснятся позже. Вы все поняли?

- Да... - кивнула баронесса.

- Что? - словно недослышав, повернул голову Вирбахт.

- Да, мой господин...

- Отлично, - кивнул вельможа. - А теперь пошла вон!

Глядя вслед уходящей заговорщице, Вирбахт взял со столика недопитое баронессой вино. Чуть пригубив напиток, советник погонял жидкость во рту и выплюнул прямо на дорогой пушистый наугский ковер.

- Отвратительная кислятина! - Голос да и руки тайного советника предательски дрожали. - Вы не находите, ваше величество?

- Какого Отродья нас всех здесь собрали?! - бесновался Луи де Конрак, кутаясь в плащ.

- Успокойтесь, маркиз, - вышел вперед Ив'Алекандр, - нас собрала баронесса. Она утверждает, что наше дело можно закончить уже сегодня ночью. У нее есть сведения, что с минуты на минуту сюда должна прийти сама Улаи.

- Это все меняет, граф! - расхохотался де Конрак. - У нее здесь что, свидание?

- Придет - спросим, - философски ответил подошедший дворянин. Из-за темноты его лица не было видно.

- Договорились, - ощупывая тонкий меч, кивнул маркиз. - Однако должен заметить, что сегодня определенно холодная ночь. Но ничего, скоро согреемся! У нас все готово? Люди, бумаги?

- Бумаги приготовлены давным-давно, и вы это знаете, - недовольно пробурчал граф. - Что касается людей, то все здесь.

- Что, все?

- Абсолютно. Правда, кроме самой баронессы. Думаю, ее, как всегда, задержали неотложные дела. - Ив'Алекандр недвусмысленно захихикал.

- Бывает, - усмехнулся де Конрак. - Как говорится, лишь бы на здоровье!

Присутствующие поддержали маркиза нервным смешком.

- Идет, - вскрикнул кто-то, - Улаи идет сюда!

- Отлично, - осклабился маркиз, обнажая меч, - вот сейчас и начнется новый виток истории славного Бревтона! Все начеку?

Заговорщики, приготовив оружие, отступили в темноту. Ожидание длилось недолго. Не прошло и двух минут, как послышались быстрые шаги идущего человека.

- По-моему, это не Улаи, - подал голос Ив'Але-кандр, - слишком тяжелые шаги для женщины.

- Заткнись, - грубо оборвал его де Конрак, - наши все здесь, значит, это либо посыльный Санд-Берг, либо соглядатай королевы. Нас самих здесь не видно, но мы-то сразу распознаем друга или врага.

Вошедший человек остановился на пороге, внимательно вслушиваясь в тишину. Маркизу даже показалось, что он нюхает воздух. "Шпион. Один из тайников, - решил он. - Если простоит еще минуту, надо бить. Затем сразу всем выходить отсюда и искать самозванку. Наверняка она где-то рядом и без охраны, раз прислала только одного человека". Де Конрак осторожно потянул из ножен метательный кинжал.

- Не делайте глупостей, маркиз! Сложите оружие, и все вы будете преданы справедливому суду. Королева милостива, она простит вас, - раздался голос вошедшего.

На мгновение маркиз опешил, но тут же выхватил клинок и, почти не целясь, запустил им в тайника. Кинжал попал куда-то в плащ, по всей видимости, даже не задев Вирбахта.

- Господа, опомнитесь! Вы еще можете сохранить себе жизнь!

- Пошел в схад! - взревев, взмахнул мечом маркиз.

Арбалетный болт опрокинул его на спину. Маркиз застонал, пытаясь выдернуть стрелу из плеча. Зазвенела сталь обнажаемого оружия.

- Их немного! Свобода или смерть! - крикнул один из заговорщиков и тут же захрипел, падая на каменный пол.

Стрелы летели словно из ниоткуда. Люди падали один за другим, даже не успев достать клинки...

Их просто перестреляли. Специально заготовленные стрелы с широкими наконечниками в виде полумесяца били наповал, с лету отсекая руки, перерезая горло. Когда смертельный дождь кончился, в часовню вошли ночные ремесленники. Пришла очередь коротких мечей. При свете внесенных факелов снова полилась кровь.

С каменным лицом Вирбахт взирал на стонущие тела, ворочающиеся в лужах крови, стараясь запомнить все до мельчайших деталей.

Все закончилось. Стоны и вопли стихли. Высоко над парком разорвалась наугская звезда, рассыпавшись на множество маленьких разноцветных огоньков под восторженные крики веселящихся людей.

Вирбахта замутило. Он снял длинный плащ, но дышать легче не стало. Развернувшись на каблуках, он пошел прочь по длинному мосту, даже не заметив, что за ним тянется красный след от запачканного в кровавой луже плаща.

- Господа! - встав, обратилась к присутствующим владычица Бревтона. - Сегодня не простая ночь. Лично для меня и, как я надеюсь... и для вас... - она обвела глазами внимающий ей зал, - эта ночь станет переломной в истории нашего королевства... нашей страны... Ведь именно сегодня, благодаря нашим соседям и нашим... - королева позволила себе криво усмехнуться, - нашим подданным, был раскрыт и предотвращен зловещий заговор, направленный против нас и нашего народа. Сейчас мы расстанемся, но я уверена, что после сегодняшнего праздника немногим... - Улаи выдержала долгую паузу, - немногим захочется снова подняться против законной власти! До свидания, господа. И постарайтесь запомнить этот бал.

Непонимающе переглядываясь, гости постепенно направлялись к выходу.

Свежий воздух набрасывался на выходящих. После душного зала веяло прохладой, и, несмотря на непонятные, зловещие слова королевы, дышалось легко и свободно.

Первая пара дворян, шедшая впереди остальных, внезапно остановилась, и женщина рухнула в обморок. Идущие следом замерли, осеняя себя священными знаками оберега.

Впереди, вдоль аллеи королевского парка на высоких шестах висели окровавленные человеческие головы, взирающие на спешащих домой остекленевшими глазами.

После наспех выпитой бутылки Вирбахт не почувствовал себя лучше. Вошедший Череп молча расположился в глубоком плетеном кресле.

- Что, совсем хреново? - прервал молчание каторжник.

Вместо ответа тайный советник, достав из ящика стола вторую бутылку, резким ударом выбил пробку и приложился к горлышку.

- Я вижу, вы в этих делах новичок, - скорбно усмехнулся безносый.

- Я надеялся, что они... - оторвался от горлышка старший тайник, - все же сдадутся... И обойдется без крови. - В желудок Вирбахта хлынула следующая порция мутней, обжигающей горло жидкости.

- Понимаю, что вам сейчас не до меня, но я собираюсь нынче уйти из города, - как ни в чем не бывало проговорил Череп. - Поэтому, как бы вам ни было... не по себе... давайте закончим наши дела и расстанемся. Навсегда...

Отставив бутылку в сторону, тайник выудил из того же ящика свернутый в трубочку лист пергамента и буквально швырнул его ночному ремесленнику.

Череп на лету схватил бумагу и, раскатав ее у себя на коленях, углубился в чтение.

- Отлично, - удовлетворенно кивнул он, - я сделал свое дело, вы выполнили свое обещание и...

- Уйди... - не выдержав, прохрипел Вирбахт, роняя голову на руки, - сгинь... скройся с глаз моих... Оставь меня, - вдруг жалобно попросил он.

- Э-э! мужик! - поднял остатки бровей галерщик. - Что-то ты совсем раскис! Подтянись, выпрямись! Ведь ты же второй человек в этом долбаном королевстве, и на тебе: нюни распустил, как последняя баба. - Он быстро подошел к вельможе и, низко наклонившись, прошипел: - Ты что, не знал, на что идешь? Чем все это закончится, а? Ты же сам, сын Отродья, все спланировал! Сам отдал распоряжения, кому и что делать!!! И теперь льешь слезы, словно невинная девка, и жрешь бухло, мучаясь совестью! А где она, твоя совесть, была, когда ты перерезал двадцать с лишним человек? Ведь это не мои люди перерезали им глотки, это ты сам отправил их на Небеса. И не надо говорить, что это было сделано во благо государства! Что это за страна, где во благо двоих убивают двадцать, тридцать человек? Молчишь?! Считаешь, что был прав? Тогда подними голову и спокойно посмотри в глаза того, кем ты стал.

Вирбахт с трудом поднял голову.

- Я ухожу, - четко выговорил каторжник, - прощай. Надеюсь, что ты сдержишь слово, и мои люди, что участвовали в этом деле, если и не получат обещанного вознаграждения, то, по крайней мере, беспрепятственно покинут эту страну. По-моему, ты давал именно такое слово.

Дверь за Черепом закрылась. Вирбахт долго смотрел ему вслед. И чем дольше он смотрел, тем больше его грудь разрывала ярость. Ему, советнику тайных дел, дворянину, читал отповедь погрязший в грязи и крови законченный вор, убийца, которому одной только плахи мало!!! В глазах тайника потемнело...

- Шэдаг, Отродье тебя раздери!!!

Утро занималось первыми лучами солнца. Вслед за товарищами Череп, оттолкнувшись шестом, направил плот к дальнему берегу. "Вот и все... - устало подумал он. - Конец мучениям и беготне. Через два-три дня я смогу обняться с младшим. - Он локтем провел по спрятанной в деревянном футляре отпускной. - Потерпи, малыш. Скоро твой отец придет за тобой!" - Каторжник оттолкнулся от дна с такой силой, словно этот толчок мог сократить его разлуку с сыном.

Плот с ночными ремесленниками вышел на середину Келебсира. Утренний туман стелился над речной гладью, клубясь, поднимался вверх. Люди перешли на широкие весла. Череп с горькой улыбкой оглянулся на исчезающий в дымке берег. "Прощай, ненавистное королевство. Прощайте все те, кто хотел шеи Ван Гавра. Он больше никому и ничего не должен. Он свободен. Раз и навсегда, прощайте!" - Безносый, сев на корточки, как подобает выходцу из Зерста, смотрел в речную зеленую воду.

- Очнись, Череп! - резко встряхнули его за плечо. Галерщик недоуменно поднял голову на взъерошенного Само. По закону старшинства тот не имел права даже случайно прикасаться к главарю. - Смотри, Череп, кажись, хана нам!

Каторжник медленно, боясь узреть худшее, перевел взгляд на неотвратимо приближающийся берег. У самой кромки воды возле длинных лодок в ряд стояли солдаты королевы Бревтона с дальнобойными луками на изготовку.

Череп оглянулся назад и сквозь туман на другом берегу увидел характерные очертания колпаков солдат.

- Что делать будем? - подошел Кирка.

- Кто останется в живых, передаст братии, что Вирбахт - труп. Ясно? Тогда все в реку. Разом!!! - И с места прыгнул в воду. На чуть-чуть опоздав, остальные последовали за ним.

Залп сшиб Само и еще двоих ремесленников. Со стрелой под правой лопаткой вор рухнул на плот. Речная вода окрасилась кровью братьев. От берега отчалили лодки, набитые стрелками. Оставшиеся, дабы не попасть по своим, организованно разбежались по флангам. Свистящая оперенная смерть вспарывала воду, находя себе новые жертвы. То там, то тут всплывали трупы, утыканные стрелами.

Оказавшись в воде, Череп сразу же поднырнул под плот и, чудом найдя среди перевязанных бревен крохотную щель, пиявкой прилип к ней ртом, зацепившись за узлы веревок руками. Он не слышал, как безмолвно под толщей воды кричали от боли его товарищи. Он не видел, как раненые, из последних сил стараясь не всплывать на поверхность, тонули, так и не продвинувшись по течению.

Плот резко качнулся вниз, ударив каторжника по лицу, заталкивая его обратно в воду. "Взошли на плот. С него будет удобней вести прицельную стрельбу", - понял безносый. На расстоянии вытянутой руки вниз плавно ушло тело. Череп почувствовал, что плот погрузился в воду, отнимая драгоценную щель. "Они что, все высадились?!!" В рот хлынула вода, он закашлялся, захлебываясь, и, перевернувшись через голову, оттолкнулся ногами от днища, уходя в глубину. Не было никакого плана, он действовал наугад, стремясь лишь проплыть под губительной, но спасительной водой подальше от этого места. Что-то ударило его сверху. Что-то тяжелое и большое; Череп так и не понял что.

Сброшенный сверху труп выбил из легких старого вора воздух, относя его в сторону. Уже ничего не соображая, каторжник взмахнул руками, всплывая на поверхность. В зелено-багровой мути он не мог рассмотреть, куда именно его несет.

Само почувствовал, что под ним вздрогнули бревна. "Наверное, кто-то всплыть хотел, да промахнулся". Он чуть приоткрыл глаз. Над ним стояла пара лучников, методично расстреливая все вокруг. "Только двое? Нет - их больше, вона как осело". Хлопнула тетива, другая, в воду со шлепками входили стрелы.

- Вон того проверь. У меня стрелы кончились, - раздалось над головой Само.

Короткий свист болта, глухой вскрик и всплеск.

- Готов! Что дальше, ждать будем?

- Недолго. Если кто и остался в живых, то у них сейчас должен кончиться воздух. Так что не расслабляемся!

- Еще один есть! - выстрелив, довольно усмехнулся солдат.

Перед глазами Само все замутилось и потемнело. Он даже не почувствовал, как его тело спихнули в Келебсир.

По впившимся в песок пальцам ползла улитка. Кое-как подняв голову, Само попытался разглядеть, куда его вынесла река.

Сквозь расплывающийся в глазах туман вор различил широкий песчаный берег и густой лес, высившийся неподалеку.

"Надо добраться до него... Если будут искать, может, и пронесет..."

Собрав волю и силы воедино, он пополз. Точнее, попытался ползти.