read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com




– Черт возьми, по крайней мере одному несколько раз досталось саблей, – недоумевал он.

– Для них это семечки, – буркнул Полубой. В мирной обстановке он опять стал угрюм и немногословен. – А вы неплохо дрались, Дик.

– Куда мне до вас, – отмахнулся Сандерс.

Он подошел к столу, куда Полубой положил захваченную саблю Юсуфа. На трофей не покусился даже капитан-лейтенант Жилмар, несмотря на то что иметь на военном корабле оружие разрешалось только членам команды. Добытое в бою оружие остается победителю – таков закон абордажников. Сандерс взял клинок в руки. Витая гарда была вызолочена, навершие имело форму головы ястреба. Сам клинок едва заметно изгибался в верхней трети, кромка лезвия и обоюдоострый утяжеленный наконечник были покрыты матовым напылением. По клинку шла надпись арабской вязью.

Полубой отпустил риталусов и подошел к Сандерсу.

– Он раскроил череп Юджину, словно лист бумаги, – сказал Сандерс.

– Я видел, – кивнул Полубой.

– Что за напыление, как думаете?

– А черт его знает. – Полубой поднес клинок к глазам. – Никогда не видел, чтобы за тридцать секунд перерубили три абордажные сабли. Здесь даже зарубки не осталось.

– Возможно, на Хлайбе удастся сделать анализ металла.

– Это вряд ли. – Полубой, умиротворенный и сонный после обеда и душа, положил саблю на стол и улегся на койку. – Времени у нас не будет анализы делать.

Он отвернулся к стене и через минуту захрапел.

Дик пошел искать, где расселили женщин, – организм после нервного напряжения схватки требовал расслабления, а Сандерс считал, что лучший вид расслабления – общение с женщиной. К Карен его, однако, не пустили. Корабельный медик встал грудью перед их каютой, сообщив, что бедные дамы находились на грани нервного срыва, а потому он всем прописал успокоительное и они спят. Делать было нечего, и Сандерс, заглянув в кают-компанию, пропустил с капитаном Мерсероном и капитан-лейтенантом Жилмаром по стаканчику и отправился спать…

Утром они уже висели на орбите Хлайба, потом последовали проводы, и вот сейчас Сандерс наблюдал, как поворачивается в иллюминаторе челнока шар планеты. Почти всю поверхность скрывали облака, и лишь справа сквозь рваное одеяло туч проглядывали скалистые горы и подступающий к ним океан.

Челнок вошел в облака, и пилот передал управление автомату – их вели на радиоприводе. Прослойка облачности, как оказалось, была тонкой – всего футов триста. Внизу Сандерс разглядел пять огромных башен, словно пальцы руки торчавших из нижнего слоя облаков. Через несколько минут им предстояло встретиться с послом Содружества на Хлайбе. Вилкинсон при последнем инструктаже, проходившем без русского, предупредил Сандерса, что посол – тот еще тип, хотя дело знает и, кроме него, помощь оказать никто не сможет. Ян Уолш, несмотря на свои финансовые махинации, имел некоторый вес в высшем обществе Хлайба, и напрягать с ним отношения не стоило ни в коем случае.

– У него рыльце в пушку, к тому же он живет с проституткой. Улыбайся сколько угодно, но к человеку, который пятнадцать лет продержался в такой клоаке, как Хлайб, следует отнестись с максимальным уважением, – наставлял Вилкинсон Дика. – У нас, конечно, есть чем его прижать, но перегибать палку не стоит. Как говаривал старина Аль Капоне, добрым словом и пистолетом можно сделать гораздо больше, чем одним пистолетом…

Челнок снизился, и Сандерс подивился размерам башни – квадрат крыши, со стороной никак не меньше тысячи ярдов, казался нормальным летным полем. Как бы подтверждая это, чуть в стороне от посадочной полосы стояли выстроенные в линейку глидеры гражданского образца. Башенка управления полетами возвышалась в дальнем углу поля, а рядом с необычайно длинной по стандартным меркам разгонной полосой, отсвечивая мутными стеклами, притулился бетонный бункер.

Челнок завис над площадкой, двигатели смолкли, и Сандерс поднялся, загадав, что если Уолш ему понравится – все будет в порядке. Полубой прошел к выходу, привычно придерживая семенящих на шлейке риталусов.

Распахнулся люк; чмокнув, присосался к бетону трап, и на Сандерса вперемежку с водяной пылью обрушился поток ни с чем не сравнимых запахов. Пахло ржавчиной, болотом и прокаленным асфальтом одновременно, а над всеми ароматами царила неповторимая сероводородная вонь. Замерев на секунду, Дик спустился по трапу. Влажный ветер вмиг растрепал прическу, и Сандерс поморщился – ему хотелось предстать перед послом аккуратным и собранным.

Позади процокали по трапу когти риталусов, и Полубой встал рядом с Сандерсом, исподлобья оглядывая безлюдное поле.

– Кажется, нас должны были встретить?

– Кажется, да, – согласился Дик, чувствуя, что Ян Уолш ему уже не нравится.

В бетонном бункере распахнулась низенькая дверца. Две несуразные фигуры в длинных не то плащах, не то балахонах двинулись к челноку. Впереди шествовал невысокого роста толстяк – плащ обтягивал солидное брюшко, как полиглас каркас дирижабля. За ним семенил высокий, чтобы не сказать длинный, и худой мужчина, в вытянутой над головой толстяка руке удерживающий громадный зонт. Зонт трепетал от порывов ветра, то складывался веером, то раскрывался парашютом, и оставалось только удивляться, как он не унесет длинного прочь с крыши и не обрушит вниз, в туман и облака, укрывшие безобразие Хлайба от нескромных взглядов.

Можно было пойти навстречу, но Сандерс предпочел подождать. В конце концов, он не мальчишка какой-то и инструкции, выданные послу, знал наизусть – оказывать всемерное содействие, а тот, видите ли, от дождя прячется. Разве это дождь? Так, мерзость какая-то моросит с неба.

Толстяк приблизился, и Сандерс увидел, что он лыс, как яйцо псевдожирафа с Перкантории. Был как-то Сандерс на этой милой планете. Решил неизвестно почему – может, временное помешательство настигло – поохотиться на модную дичь. Дичь придавила местного егеря в первый же день и гоняла Сандерса по пескам две недели, пока за ним с орбиты не прислали спасательную капсулу. На память о собственном безумстве он прихватил с планеты яйцо самой зубастой и неистовой твари, которую он видел, по недоразумению названной жирафом, пусть и псевдо. Ничего круглее и глаже он в жизни не встречал и вот теперь встретил. Именно такая гладкая и круглая голова была у чрезвычайного и полномочного посла Содружества на Хлайбе, Яна Ч. Уолша-младшего. Посол внимательно посмотрел на стоящих рядом Сандерса и Полубоя и безошибочно – столько лет на дипломатической службе что-нибудь да значат – обратился к Дику:

– Добро пожаловать на Хлайб, мистер Сандерс.

Рукопожатие у него было энергичным, хотя ладонь, как и предвидел Дик, оказалась пухлой и влажной.

Говорил посол в нос, и, присмотревшись, Сандерс понял, почему он гундосит – в носу у посла находились биологические фильтры. «Вот гад, – разраженно подумал Дик, – сам предохраняется, а нас что, за людей не считает?» Тем не менее он расплылся в счастливой улыбке.

– Рад приветствовать вас, господин посол.

– О-о, никаких званий, прошу вас. Вы мои гости! – Уолш прямо лучился радушием.

– Позвольте вам представить моего коллегу: мистер Полубой, подданный российского императора.

– Рад, – просиял Уолш, – сердечно рад!

– Угу, – сказал Полубой.

– Это, господа, мой секретарь, но прошу, пройдемте вниз. У меня жуткая аллергия, я на свежий воздух без фильтров никогда не выхожу. Для вас он безвреден, хотя и не напоминает французский парфюм – ветер с запада, а там у нас сплошные болота, гниют круглый год. – Продолжая тараторить, Уолш двинулся к бункеру, поминутно оглядываясь на гостей, будто опасаясь, что ветер с болот сдует их с крыши башни.

Сандерс мысленно поставил себе «неуд» – фильтры в носу посла объяснялись просто, и может быть, он не такой уж плохой, хотя и способен, по первому впечатлению, заговорить собеседника насмерть. Секретарь, напротив, был молчалив. Здороваясь, он кивнул одному и другому гостю. Даже не столько кивнул, сколько выдвинул вперед массивную челюсть, словно боялся, что, наклонив голову, нелепо торчащую на длинной тонкой шее, он больше никогда не сможет ее поднять.

– У меня есть инструкции относительно вас, господа, – говорил тем временем Уолш, – но вам придется зачитать их мне.

– Я в курсе, господин посол…

– Никаких «господин посол», прошу вас! Просто Ян.

– Отлично, тогда просто Дик.

– Касьян.

– Очень, очень приятно. Сейчас мы обмоем встречу, а заодно и продезинфицируем организм, – пропел Уолш, приглашая гостей в лифт непомерных размеров, состоящий, казалось, из сплошных зеркал, – кто его знает, что там нынче гниет на болотах, хе-хе-хе…

Лифт рухнул вниз, голова секретаря, как поплавок, нырнула в плечи и вынырнула обратно. Уолш отчетливо клацнул зубами и поморщился.

– Никак не привыкну, – гнусаво объяснил он, – если едешь верх, то от перегрузки обгадиться можно, а если вниз – обед к горлу подкатывает.

Они вышли на четыреста семидесятом этаже. Посол покатился вперед, показывая дорогу, секретарь нырнул в какую-то комнату по дороге – видимо, он был нужен Уолшу, только чтобы держать над ним зонт.

В офисе посла можно было устраивать танцы: огромное помещение было обставлено минимумом мебели, окна от пола до потолка выходили на облачную равнину, розоватый паркет приглашал ангажировать какую-нибудь даму на тур забытого, но от того не утратившего своего очарования вальса. Полубой прошел к окнам, риталусы уселись возле двери, Сандерс, следуя приглашению посла, уселся в кресло. Уолш, покосившись на животных, пробормотал: «Какие милые зверюшки», – и присел за стол. Покопавшись в ящиках необъятного стола, он вытащил коробочку с кристаллом и толкнул ее по столу к Сандерсу.

– Дело прежде всего, не так ли? Буду премного обязан, если вы мне прочитаете, что там такого секретного.

Дик огляделся.

– Я бы рад, но вы уверены, что ваша контора не прослушивается?

– Уверенным можно быть только в собственной смерти, не так ли? – Посол склонил голову, будто приглашая поскорбеть вместе с ним. – Однако вы правы. – Он выдвинул плоский пульт из-под крышки стола. – Попросите нашего русского друга подойти, если вы хотите, чтобы он нас слышал.

Неожиданно Уолш подмигнул Дику, и тот понял, что посол не так прост, как хочет казаться. Он вспомнил развернутую характеристику Яна Уолша, подготовленную аналитическим сектором отдела информационного обеспечения. За пятнадцать лет, что Уолш провел в качестве посла, он сумел избежать конфликтов как с местными властями, так и с боссами полукриминальных структур, царившими в Нижнем городе. Не вступая ни в какие союзы между представительствами иностранных государств, он ухитрился создать себе имидж третейского судьи, к которому обращались в случае возникших спорных вопросов, и решал эти вопросы к всеобщему удовлетворению. В то же время он создал несколько финансовых групп, на что министерство иностранных дел, контора-работодатель мистера Уолша, смотрело сквозь пальцы – дело прежде всего, и если Ян Уолш успевает набивать собственные карманы, не пренебрегая долгом перед Содружеством, так тому и быть. Тем более что если убрать с Хлайба Уолша, найти ему сколько-нибудь адекватную замену будет совершенно невозможно…

– Касьян, не могли бы вы присоединиться к нам? – позвал напарника Сандерс.

Полубой подошел к столу и опустился в кресло. Уолш тем временем раскрыл настенный бар.

– Что предпочитаете, господа?

– Скотч, если не затруднит, – попросил Дик, заметив знакомую этикетку.

– Пиво, – сказал Полубой.

Обеспечив гостей напитками, посол со стаканом виски уселся за стол и пробежался пальцами по пульту. Вокруг собеседников встала мерцающая завеса. У Сандерса заложило уши.

– Прошу прощения, старье несусветное, – извинился Уолш, – однако новое оборудование не присылают. Говорят: средств нет.

Сандерс вынул личный декодер, вложил кристалл и поставил декодер на стол. Пробежав глазами возникший на экране текст, он повернул его к Уолшу. Тот наклонился немного вперед, глаза его забегали по экрану. Полубой молча пил пиво. Наконец посол откинулся назад и, отхлебнув виски, улыбнулся:

– Ну что ж. Что-то в этом роде я и ожидал. Единственная неожиданность, должен признаться, приятная – это присутствие представителя Российской Империи. Я, господа, всегда испытывал слабость к подданным императора. Какие тонкие философские мысли удалось донести им до человечества, насколько глубоко оказалось проникновение в душу человека, что без русской литературы, живописи, театра наша цивилизация утратила бы огромную часть культуры. Огромную и невосполнимую часть, поскольку именно русский человек с присущей всем славянам широтой и моральными устоями…

Сандерс взглянул на Полубоя. Тот, не мигая, смотрел на посла, словно пытаясь понять, о чем тот говорит. Однако пиво он прихлебывать не забывал.

– …идущими прямо из корней этого великого народа, способен предотвратить разложение, которому, увы, подвержены многие демократии. С прискорбием хочу констатировать, что и Содружество Американской Конституции находится в их числе. С огромным удовольствием вспоминаю, как однажды…

– А вы не желаете узнать, в чем именно состоит наша миссия? – прервал Сандерс излияния посла.

– Конечно, желаю! – Уолш возмущенно всплеснул руками. – А о чем я, по-вашему, говорю?

– Честно говоря, нить ваших рассуждений от меня ускользнула. – Дик сокрушенно вздохнул. – Я, видите ли, практик, и со мной надо говорить прямо и открыто. Итак, если вы не против, приступим.

Через минуту Уолш забыл про виски, а через пять промокнул лысину платком и допил виски залпом, забыв о светских манерах. Полубой, молчавший все время, пока Сандерс разъяснял послу, в чем будет заключаться его «всемерное сотрудничество с привлечением всех средств и возможностей», допил пиво, смял, по обыкновению, в кулаке банку и кашлянул.

– Хотел бы добавить, – прогудел он, – что в случае удачного завершения миссии все принимавшие деятельное участие в ее выполнении будут удостоены личной благодарности его императорского величества со всеми полагающимися привилегиями.

Посол приподнял бровь, что на языке дипломатической мимики выражало крайнюю степень удивления. Сандерс попытался вспомнить, какие именно привилегии приносит личная благодарность императора. Точно вспомнить он не смог, но это было что-то такое, о чем простому смертному можно было только мечтать.

– Что ж, господа, – Уолш побарабанил пальцами по столу, – скажу прямо: вы меня ошеломили. Во-первых, ради личной благодарности императора, конечно, стоит расшибиться в лепешку, но боюсь, цель ваша сейчас так же недостижима, как если бы вы и вовсе не прилетали на Хлайб. А во-вторых, я даже не знаю, с какого конца взяться за это дело. Я ведь контактирую в основном с дипломатическим персоналом посольств, а здесь потребуются связи несколько иного рода. Вашего э-э… клиента, если только он находится на планете, придется искать не в цивилизованном обществе, а там, – посол ткнул большим пальцем через плечо в сторону окна, – в Нижнем городе или, простите за каламбур, еще ниже. Я же, при всем желании…

– Не надо преуменьшать ваших возможностей, Ян, – сладко улыбнулся Сандерс. – Кстати, мне по секрету намекнули, что налоговое управление заинтересовалось некоторыми банками Хлайба, в управлении которыми, как они подозревают, принимают участие подданные Содружества. Вы не знаете, кто бы это мог быть?

– Ума не приложу, – проворчал Уолш. Недрогнувшей рукой он налил себе виски на два пальца, забыв предложить гостям, покатал во рту, выпил и, отставив бокал, задумался, скользя взглядом по поверхности стола, будто там было что-то написано.

– Вот и мне не хотелось бы, чтобы это стало широко известно, – вкрадчиво произнес Сандерс и замолчал.

В кабинете повисла напряженная тишина. Счастливчик примерно представлял, о чем думал посол. Можно жить сколь угодно далеко от планет, подпадающих под юрисдикцию Содружества, можно выйти в отставку, не дождавшись пенсии, но нельзя обкрадывать налоговое управление. У предателя, сдавшего иностранной разведке два десятка самых важных государственных секретов, было больше шансов ускользнуть от наказания, чем у человека, обманувшего фискальные органы. В конце концов, предателя может прикрыть разведка, на которую он работал, а к уклонистам от уплаты налогов негативно относятся все государства. Ведь у каждого государства есть свои налоговые службы, и примеры успешного ухода от ответственности в данной области нервируют любое правительство…

– Да уж… – скривившись, пробормотал Уолш. – И тем не менее вы не знаете, о чем просите. О Хлайбе ходят разные слухи и даже легенды. Основная – город, это рай для археологов. Не знаю, предполагает ли настоящий рай безлюдье, но Хлайб населен весьма густо и жители его совсем не похожи на праведников. Нет, – Уолш поднял руку, – не перебивайте меня. Я прошу всего лишь три минуты внимания. Допустим, я обеспечу вам поддержку в башнях и Нижнем городе, причем не на всей территории – Развалины, находящиеся в центре города, неподвластны никому. Поддержку не слишком сильную. А под Нижним городом есть еще один уровень и называется он Каналы. Что происходит там, я имею чисто умозрительное представление, и если в башнях еще есть какое-то подобие государственной власти и полиция поддерживает относительный порядок, то в Нижнем городе правят криминальные кланы. Они ведут человека от рождения до смерти, как пастух овец, жестко регламентируя каждый его шаг. В Нижнем городе у меня есть кое-какие связи, но в Каналах совсем другой мир. Если я скажу, что там царит полный беспредел, то это будет лишь частичная констатация факта. Цивилизованному человеку не дано представить жизнь в тех условиях. И даже это еще не все. Под Каналами проходит зона отчуждения между людьми, не совсем людьми – я имею в виду и физические свойства, и моральные – и совсем не людьми, сохраняющими человеческий облик настолько, насколько это выгодно.

– Поясните, – нахмурился Сандерс.

– Генетические эксперименты, по большей части неудавшиеся, оставляют после себя шлак, издержки, которые сбрасываются туда, откуда нет выхода к людям. Оттуда никто не возвращался, правда, я не слышал, чтобы кто-то туда стремился попасть. Я все это знаю понаслышке, но название зоны, пролегающей под Каналами, говорит само за себя: Гной. Башни подчиняются или делают вид, что подчиняются, некоему подобию государственной власти, олицетворяемому мэром. Нижним городом правят четыре-пять человек, Каналами правит бесправие, но все, от губернатора до проститутки с модифицированным телом, подчиняются суду некоего индивидуума. Его никто не видел, его никто не знает. Что он собой представляет – неизвестно. Может, это отпетый преступник, может, это искусственный интеллект. Он редко проявляет себя, но слово его закон, его желание приравнивается к приказу и выполняется незамедлительно. У него нет определенной цели, его интересы проявляются всегда неожиданно и не поддаются логике. Даже имени его не знает никто, но легенды говорят, что он видит и знает все. Упоминают о нем шепотом, а то и вовсе мысленно, называя его при этом Смотрящий. – Уолш нервно хохотнул: – Подходящая кличка, да? Я смогу организовать ваши «раскопки» в Нижнем городе на очень ограниченной территории и настоятельно рекомендую этим и ограничиться. И конечно, по своим каналам я пробью информацию о местонахождении вашего клиента. – Уолш явно избегал называть Керрора по имени. – Но повторяю, отыскать не только его самого, но и следы его пребывания кажется мне задачей невыполнимой.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [ 11 ] 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.